Растают без следа, и я увижу знак!»

Пусть…

***

В огромном подземном зале, который порой даже без иронии называли площадью, собралось меньше аманэльдар, нежели бывало ранее. Скорбь по-разному окрашивала и одаривала каждую семью, каждого эльфа, рисуя на лицах истории бед и утрат. Индис стояла среди Нолдор, в окружении свиты, молчала и неотрывно глядела на сына, который должен был исполнять долг правителя.

Отведя глаза от матери, король покосился на стоявших рядом детей и жену. Эарвен окидывала подданных взором уверенной в собственной правоте и превосходстве правительницы. Дочь и старший сын, пришедшие с семьями, улыбались эльфам, участливо кивали и махали руками в знак приветствия.

Разговор с матерью… с Индис не получился. Возможно, надо было наливать ей вина, утешать и потакать, не думая о том, сколько зла сотворила эта женщина, но Арафинвэ не хотел лицемерить. Свет Изначальный, Свет Дарованный не приемлет тьмы. Никогда. Ни под каким предлогом.

Никаких компромиссов! Никаких полумер! Что же Индис хочет теперь? Зачем она здесь?

— Мой народ! — заговорил король, вспоминая Слово Валар, бережно донесённое ему заботливым Майя. — Братья и сёстры! Всё чаще наши сердца теряют покой, и происходит это совершенно беспричинно.

В непривычно редкой толпе послышался ропот. Индис хмыкнула. Её с Финвэ дочерей здесь не было, и вдова первого нолдорана порадовалась, что позор Арьо наблюдает не вся семья.

— Не верьте предчувствиям! — выкрикнул король, понимая — привычного безоговорочного согласия нет и достигнуть будет крайне сложно. — Не верьте дурным снам! Ибо таково Слово Валар! Страхи за отступников внушает нам Моргот! Всё это — лишь посланный им морок! Вспомните Феанаро Куруфинвэ, что поверил злым наветам и уничтожил всё, что любил! Неужели вы хотите идти по его стопам? Вы желаете близким зла?

— Морготу нет хода в Аман, — прозвучал голос Анайрэ, и Индис внутренне восторжествовала.

— Морготу нет хода в Аман, — кивнул Арафинвэ, — но нельзя забывать, что Моргот — один из Айнур. Он — вероломный предатель, но его Тема звучала при создании Арды. От него невозможно отгородиться полностью. Моргот злится на Валар, завидует счастью эльфов Амана, мечтает разрушить наше благополучие! Он не может проникнуть сюда, но тень его ненависти то и дело нависает над нами! Не поддавайтесь! Помните: у тех, что покинули священную землю, уже нет шансов всё исправить и быть счастливыми, а у нас есть. Не упускайте его по прихоти врага! Держитесь света! Если вам тяжело, попросите помощи, и вам её окажут! Я окажу! Как ваш король! И помните: Валар — наши благодетели! Они любят нас, братья и сёстры! И всегда придут на выручку.

«Вам помогут, — усмехнулась про себя Индис, украдкой смотря в сторону Анайрэ. — Арьо поможет. Пожалуй, поеду и лично взгляну на тех, кому великий правитель Нолдор помог. Эру! Как же я ошибалась в сыне! Какой я была слепой!»

***

Мастер Махтан смотрел на расставленные по полкам изделия учеников, большинство которых навеки покинуло Валинор. Кузнец вспоминал многое и многих, о ком-то грустил, кого-то предпочитал не возрождать перед мысленным взором.

— Verno…

Жена подошла очень тихо, тронула за плечо.

— Не думал я, — сказал Махтан, бросая полный ненависти взгляд на самые красивые статуэтки, две из которых выглядели незавершёнными, — что снова вспомню о выборе между правдой и безопасностью.

— Мы все знаем, какой путь правильный, — улыбнулась эльфийка, — и давно по нему идём.

— Да, — кузнец кивнул, взяв жену за руку. — И нет ни одной причины, чтобы свернуть на бездорожье. Ни одной, vesse. Ни единой.

Примечание к части Песни из рок-оперы "Гиперборея":

"Мечты", "Последний шанс"

Гнев милосердных

— Знаете, чего я боюсь на самом деле? — хмель развязал языки, и Нарнис, наконец, заговорила после долгого молчаливого присутствия в саду за большим круглым столом. — Что однажды все те, кто сейчас только рассуждают и размышляют, начнут действовать.

— А что в этом плохого? — спросила супруга Куруфинвэ Феанариона, краем глаза наблюдая за собирающими виноград взрослыми внуками.

— Усинтиэль, — дочь Третьего Финвэ допила бокал, — как это что плохого? Так получается каждый раз: действовать будут другие, а виноваты мы окажемся!

— Постой, — летописец Румил, случайно приехавший в северную крепость одновременно с Индис, налил вина хозяйке твердыни, отхлебнул из своего хрусталя, наполнил до краёв, — Нарнис, вас не станут обвинять в чужих проступках, поскольку ты облегчила жизнь очень многим, организовав отправку даров Йаванны в подземный город, где не вырастить привычные для аманэльдар урожаи. Твоя крепость теперь занимает обширные территории с плодородной землёй, и…

— Ты забываешь, чья это земля и по чьей воле плодородна, — напомнила Усинтиэль, нервно поправляя чёрные кудри.

Индис молчала, вспоминая, как рассказала о страшных предчувствиях своих и Анайрэ, и как все в один голос заверили, что нельзя хоронить близких, не удостоверившись в их гибели. Да, это так, только сердце, увы, беспощадно.

В саду крепости Форменоссэ время словно замирало, но сестра валимарского короля знала — брат ждёт её домой. Давно. А ещё Ингвэ надеется, что Индис вернёт на склоны Таникветиль нарушающих гармонию жизни Ваньяр Фионвэ и Арафиона. Однако, задача, похоже, оказалась невыполнимой.

— Послушайте, леди, — сын Ингвэ набрал в тарелку разных видов хлеба и стал рассматривать, словно картины, — у всех нас есть дети. Каждый знает, как умиляет забота о них. Да, родителям часто не нравится, как наследники распоряжаются их вещами, поэтому каждый отец и каждая мать проходит через нелёгкое понимание — нельзя не подпускать дитя к ценному, невозможно всё делать за него. Да, возможности Айнур и Эльдар несопоставимы, но ведь кроме заботы о нас, у Валар и Майяр есть множество дел! Благодаря их творящим чарам недра Арды не истощаются, земля не скудеет, растения и животные множатся, вода не становится грязной, даже несмотря на работу мастерских.

Нарнис вздохнула и выпила. Супруга Куруфинвэ-младшего очень многозначительно взглянула на своих внуков, объяснявших что-то о винограде повзрослевшим детям Лауранаро и Тинденис.

— Я понимаю, что в каждом отдельно взятом эльфе у Валар необходимости нет, — Фионвэ словно ничего не заметил, — но ведь если дети научились чему-то полезному и обходятся в этом вопросе без помощи родителей, это приятно, разве нет?

— Лорд Ингвион, — хозяйка Форменоссэ снова вздохнула, — то, что мы отдаём в Новый Тирион всё ненужное нам — растущее, бегающее, летающее и плавающее в окрестностях крепости — ничего нам не гарантирует. И то, что это приятно Айнур, тоже не факт. Чем ещё заниматься многочисленным Майяр, кроме как таскать припасы для эльфов в пещерах? А самостоятельность детей всегда бьёт по авторитету родителей.

— Сразу видно, кто в какой семье рос, — глаза Румила стали печальными.

— Проблему авторитета старших над младшими не прочувствовали на своей шёрстке лишь те нимбиньяр, что пробудились у священного ручья, — многозначительно улыбнулась Нарнис, и Усинтиэль рассмеялась. — Остальным же не раз приходилось доказывать старшим, что их хвост ничуть не короче и не менее пушист, чем у тех, кому уже можно охотиться самостоятельно.

— Не вижу проблемы, — поспешила перевести тему Индис. Бывшая королева Нолдор не хотела вступать в разговоры, но когда речь зашла о Финвэ, не смогла молчать. — Население Форменоссэ выросло, вокруг крепости теперь много домов, здесь уже огромный город, в котором живёт незначительно меньше эльфов, чем в Валимаре. Про пещеры я и вовсе не упоминаю — Арафинвэ скоро останется без подданных, отправив одних в Лориэн, а другим недвусмысленно намекнув, что не приемлет печали в своих владениях. Но даже для такого большого города ресурсов у вас слишком много. Так почему бы не поделиться? В конце концов, не только Майяр нечем заняться, но и большинству эльфов. Так почему бы не организовать перевозку необходимого из города в город?