Пусть судят другие! 

Угрозы, насмешки, 

Короны примеряют пешки. 

Уколы их метки, 

Но все они марионетки. 

Эй, куклы! Бегите! 

Ешьте меня! Вот он я! 

Эльфы, изображающие Куруфинвэ Атаринкэ и Морьо, подняли Аклариквета вверх на вытянутых руках. «Битва» на сцене продолжилась без участия «Феанаро».

— Передо мною вы сидите, 

И ваши нервы, словно нити, 

Надёжно пришиты 

К пальцам моим.

Заключительный режущий слух аккорд прозвучал неожиданно красиво. Артисты замерли.

Толпа разразилась бурными аплодисментами. И, вопреки страхам Аклариквета, в «Первый Дом» не полетели стрелы, камни, копья или кинжалы. На сцену упали цветы и жемчужины.

Примечание к части Песня КиШа "Марионетки"

Иллюстрация Беллы Бергольц

https://www.deviantart.com/bellabergolts/art/Illustration-798556435

Средиземье. Эол. Цена жизни

— Нас опять выследили, господин! — запинаясь, проговорил запыхавшийся слуга, вбегая в недавно выкопанную, поэтому пока маленькую пещеру. 

— Кто на этот раз? — усмехнулся Эол, откладывая точильный камень, только что высекавший искры из стали клинка. — Орки? Беглые орки? Шпионы моего брата? Авари? Или их объединённое войско?

Скитающегося эльфа и его слуг преследовали все, кто мог, и этому явно поспособствовал оскорбленный нарушением его священных законов король Дориата. Смотря глазами жены Майэ Мелиан, Тингол мог выследить родного брата на значительном расстоянии с точностью до лиги. Это требовало много бессмысленных усилий, но король пошел на принцип. Он решил загнать того, кто презрел его слово, как зверя, и это ему удалось: потеряв в бесконечных стычках половину слуг, раненый и терпящий лишения Эол решил, что с него хватит. 

У Элу Тингола тоже есть слабости, и оказавшийся в западне беглец решил на них сыграть. 

— Мы примем бой? — спросил из дальнего угла пещеры эльф с висящей на перевязи правой рукой, перемотанной кровавой тканью.

— Нет, — Эол встал и с силой воткнул остро заточенный меч в землю. Брат короля Дориата был по пояс обнажен, ребра стягивали бинты. — Мы поступим иначе.

***

Один желоб наполнился черным дымящимся расплавленным металлом, другой — белым. Две раскаленные струи стекались вместе, на стыке закручиваясь в спирали, шипя, смешиваясь, и форма заполнялась сплавом, по виду напоминающим снежный обсидиан и его противоположность: белые звёзды на черном фоне и черные на белом. 

— Это и есть… Упавшая звезда? — Белег, сменивший напарника, сторожившего Эола, который теперь находился в Дориате в качестве заключённого, широко раскрыл глаза от изумления.

— Да, — с неохотой ответил кузнец. 

— Но зачем ты вернулся? Король Тингол не выпустит тебя! 

— А что мне было делать? — Эол проверил температуру горна. — И ты, мальчишка, не сказал ничего неожиданного, как рассчитывал. Я знаю, договор ничего не стоит. Но условия всегда можно изменить.

— Это поможет?

Эол внимательно посмотрел на Белега, пронизывая его взглядом. 

— Какое тебе дело? Тебя никто и никогда не учил торговаться до последнего, чтобы не пришлось идти на крайние меры? А меня научили. Мои женщины. Когда им страшно. Они такое предлагают! Тебе бы понравилось, щенок. Но ты этого так и не узнаешь.

Эол замолчал и проигнорировал все дальнейшие расспросы. Он не хотел объяснять условия договора с братом, потому что они были унизительны.

Да, Эолу и его слугам сохранят жизнь, разрешат уйти и даже позволят взять десять воинов для охраны.

Нет, остаться нельзя.

Да, их более не станут преследовать.

Нет, Эол не сохранит статус брата короля, станет просто никем.

Да, цена жизни высока. Придется подарить брату меч, выкованный из упавшей звезды, а потом раз в год присылать дань. Какую именно, Тингол будет решать сам, как ему вздумается, и сообщит заранее, чтобы было время все подготовить.

Нет, отказать нельзя. И надеяться, что удастся скрыться, тоже.

Радовало одно: из большой звезды получилось сковать два меча, а из маленькой — кинжал, так что…

Тинголу не забрать всё без остатка.

Примечание к части Эол от Беллы Бергольц https://vk.com/wall-81241182_11100

Примечание к части Осторожно, пытки! Средиземье. Как впечатлить Манвэ

Можно ли создать бессмертие искусственно? Есть ли способ залечивать смертельные раны? Как заставить тело эльфа или орка жить, несмотря ни на какие испытания?

Северные шахты, где ведётся добыча самых разных полезных ископаемых, выжимают все соки из самого стойкого организма, и даже «доработанные» магией эльфы, которые себя более эльфами не считают, не выдерживают нагрузок без дополнительных вливаний Силы.

Вала Мелькор долго размышлял, как лучше поступить. Метод создания защитного купола, использованный Майэ Мелиан, объединившей себя с эльфом, был хорош на зависть, но для более сильного Айну не подходил: слияние с феа эльфа грозит последнему выжиганием изнутри и скорой смертью, а это истощит, пусть и восполнимо, самого Вала.

Рассчитывая на практически неограниченный магический ресурс Сильмарилей, Мелькор строил многие планы, и все они рухнули. Любимые дети Феанаро Куруфинвэ, оказавшись в чужих руках, либо нападали, либо засыпали. А воздействовать на них чарами было опасно: Сильмарили могли многократно усилить направленное на них колдовство и нанести сокрушительный удар обидчику. Что ж, хоть для красоты сгодились.

Снимая с головы корону, Мелькор любовался Камнями, погасшими и затаившимися, но всё равно прекрасными. Центральный — яркий, несмотря ни на что, чью слепящую красоту подчеркивал холодный и горячий огонь двух других Сильмарилей. И, что интересно, чем дольше смотришь на корону, тем сильнее притягивает взгляд и проникает в сердце именно не слишком заметный изначально, отливающий оранжевым, Камень. В нём есть что-то… Напоминающее о времени сразу после разделения Айнур, когда Мелькор хотел свободы, но не одинокой, а вместе с частицей единого целого, которая потом научилась создавать свет и воплощать его в небесных звёздах. Почему Варда так давно не творит новые искорки на черном куполе над Ардой? Муж не вдохновляет?

«Я бы мог ее вдохновить, — подумал Мелькор. — Но она не позволит».

Вернувшись мыслями к созданной энергетической защите от гибели тел даже на морозе, при длительном голоде и страшных травмах, например, полученных при падении в шахту, Мелькор прикидывал, не слишком ли дорого обходится ему самому поддержание над всем Ангбандом такой магии. С другой стороны, сидеть и мысленно наслаждаться своими возможностями, не применяя их — это для Манвэ весело. Владыка севера Белерианда, а в планах — и всего Эндорэ или даже целой Арды, не мог бездействовать. Придется истощить себя? Что ж, так тому и быть. Зато из вечных льдов воостанет великая страна, сильная и развитая. Наполненная вечной жизнью даже в непригодных для существования условиях.

"Слабо тебе такое сделать, а, братец Манвэ? Знаю, твои орлы кружат над моей крепостью, следят за проводимыми работами. Смотри, как у меня всё прекрасно. Эльфы Авари, узнав от орков о магии, дающей возможность не погибать, теперь сами приходят в Ангбанд. А от тебя, братец Манвэ, только убегают. Ну, кто из нас лучше?"

Ответ оказался слишком ожидаемым и скучным, поэтому убежавший из Валинора Айну снова задумался о насущном и решил, что можно устроить и более интересную демонстрацию силы: в подземной тюрьме сидели, ожидая наказания, эльфы и орки, совершившие… Что-то такое, за что на них жаловались собратья. Мелькору было абсолютно все равно, что именно. Он просто хотел показать, как работает его магия.

Отдав приказ палачам, всегда закрывающим себя полностью, чтобы их не знали в лицо, Вала стал наблюдать за эльфом со связанными за спиной руками, который, опустив голову, медленно шёл к дыбе. Босиком. По снегу. Плечи поникли, дрожь усиливалась.

Ему страшно. Он знает — сейчас будет больно. Но пока не представляет, насколько. Насколько долго.