— Майти, — еле слышно выдохнул Макалаурэ, чуть приоткрыв глаза, — не уходи.

— Как он? — задал вопрос бодрствующей знахарке Нельяфинвэ.

— Молчи, — не дал ей ответить еле живой менестрель, — сам скажу. Когда всё закончится, — он, закрыв глаза, поморщился, — когда Моргот будет сражён… Когда мы вернём… Дай воды, милая.

Знахарка отставила чашу с не готовым пока снадобьем и помогла Макалаурэ выпить несколько глотков.

— Майти, — снова морщась, прошептал Макалаурэ, — тогда мы оглянемся назад. И только тогда… Не раньше… Поймём, зря это всё было или нет, — менестрель снова замолчал, закрыв глаза. — А пока всё не закончилось… Не спрашивай, как я себя чувствую, ладно? Просто останься. И всё.

Нельяфинвэ опустил глаза. Брат выглядел ужасно, это было понятно даже в полумраке. А ещё… Как бы Макалаурэ ни просил, остаться нельзя.

Отец ждёт.

— Скажи мне слова Клятвы, — вдруг попросил Макалаурэ, — пока не ушёл.

— Твоего брата уже здесь нет, — недовольно произнесла знахарка. — Ушёл. Эгоист!

Золотая принцесса

Тьма умирающего без необходимого для растений света леса укрыла от посторонних глаз бежавших из родного города Тэлери. Но среди женщин и детей, покинувших свои дома, не было единства: одни не хотели больше возвращаться в Альквалондэ ни под каким предлогом, ведь там всё будет напоминать о пережитой трагедии, поэтому собирались просить помощи у короля Ольвэ, другие и слышать не хотели о том, чтобы уйти навсегда. Но и те и другие разом замолкали, едва из своего шатра появлялась она. Золотая принцесса.

Когда Артанис вынесли из дворца на свежий воздух воины Финдекано, она пришла в себя и сразу же, не дожидаясь новых неожиданностей, оседлала первого попавшегося коня и бросилась обратно в лагерь отца, почти уверенная, что даже если Третий Дом и выступил в путь, то ушёл недалеко.

Но, ещё не успев выехать из города, принцесса увидела спешно покидающих свои дома Тэлери, и поняла, что им нужна помощь.

Обещая тонущим в слезах эльфам Альквалондэ поддержку принца Арафинвэ, Артанис повела их в безопасное место. Успокаивая вдов и матерей, играя с детьми, Артанис чувствовала себя королевой, пусть и крошечного, обезглавленного и раздавленного народа. Удастся ли уговорить их уйти в Средиземье?

Из Гавани то и дело долетали новости, одна другой печальнее. И был лишь один слух, радовавший Тэлери, доставляющий им удовольствие хоть какого-то отмщения, но именно он заставил Артанис перестать спать: говорили, будто один из сыновей Феанаро погиб во время бойни на кораблях. Рассказы сильно противоречили друг другу, но даже по столь разнящимся сведениям становилось ясно: речь идёт о Макалаурэ.

Артанис вдруг поймала себя на мысли, что готова вечно слушать его самые мерзкие песни, если менестрель, вопреки слухам, окажется жив.

***

Из Гавани вот-вот должны были вернуться эльфийки, решившие тайком вывести ценности из своих домов, брошенные в спешке, отсутствовали они совсем недолго, но их малыши уже истосковались.

Разведя небольшой костёр, Артанис с ребятишками стала водить вокруг него хоровод. Фальшиво улыбаясь, принцесса делала вид, что веселится, дети начали требовать песен.

И Артанис запела.

— Мы будем жить с тобой в маленькой хижине

На берегу очень дикой реки.

Никто и никогда, поверь, не будет обиженным

На то, что когда-то покинул пески.

На берегу очень дикой реки,

На берегу этой тихой реки

В дебрях чужих, у священной воды,

В тёплых лесах безымянной реки.

Дети слушали с открытыми ртами и широко распахнутыми глазами. Во тьме бесконечной ночи таинственная песня звучала особенно сказочно, немного пугающе. И все эльфы разом вздрогнули, услышав вдали голоса и топот копыт.

Третий Дом Нолдор подъезжал к Альквалондэ.

Примечание к части Артанис поет песню, которую ей исполнял Макалаурэ, предлагая руку и сердце.

Песня Наутилуса "На берегу очень дикой реки"

Шаг вниз

Каюта, тёмная и тесная для семерых Нолдор, привычных к жизни во дворцах, словно уменьшалась с каждым мгновением, давила со всех сторон.

Феанаро внимательно смотрел на каждого из сыновей, и королю казалось, он не видел их целую вечность.

Феанариони изменились за несколько дней сильнее, чем за сотни лет, стали намного старше. Их глаза горели теперь совсем иным огнём.

Отец не мог начать разговор. Перед ним были его сыновья, которых он не узнавал. Сердце сдавливало ощущение непоправимого, а глаза видели их…

Нельяфинвэ, что так и остался стоять в дверях, прислонившись спиной к стене. Левая рука висит на перевязи, из-под широкого ворота рубахи видны бинты. Рукава, как обычно, закатаны, и на предплечьях полосы запекшейся крови. Он бледен, то и дело касается левого плеча.

Кано… Его здесь нет.

Туркафинвэ на нервах. Держится из последних сил, но вот-вот полыхнет. Кисти рук в бинтах, опаленные волосы пришлось обрезать выше плеч. Непривычно.

Морифинвэ выглядит счастливым. Выбрав себе корабль, разместив там почти всех раненых и заложников из королевской семьи, он, похоже, полностью удовлетворился прошедшей битвой. Вряд ли удастся до него достучаться, чтобы обсудить ошибки.

Куруфинвэ. Атаринкэ. Он молодец. По-своему. С ним придётся говорить наедине уже после совета.

Питьяфинвэ горд выполненной миссией. Злорадно косится на Туркафинвэ. Зато Тэлуфинвэ печален. Нужно выяснить причину такого разного настроения у всегда одинаковых близнецов, занимавшихся одним делом.

— Феанаро Куруфинвэ! — послышался крик с пристани. — Феанаро Куруфинвэ! Отпусти моего брата! Ради создателя Эру!

Нолдор переглянулись. Нельяфинвэ вдруг сорвался с места и вылетел за дверь.

***

— Феанаро Куруфинвэ! — продолжал кричать высокий тонкий среброволосый эльф, стоя на пристани. Постепенно около него собрались любопытные, все ждали, что будет дальше.

Нельяфинвэ быстрым шагом вышел на причал и, не останавливаясь, направился к звавшему его отца эльфу. Феанаро и остальные Феаноринги не спеша покинули каюту и нарочито медленно последовали за Майтимо, который ворвался в толпу и схватил здоровой рукой нежданного гостя за грудки.

— Кто был тот эльф?! — заорал Нельяфинвэ в лицо Тэлеро, но он даже не моргнул.

— Зачем спрашиваешь? — равнодушно ответил гость. — Как будто тебе есть разница, кого убивать.

— Представь себе, есть! — Майтимо со злобой толкнул от себя эльфа, и тот упал на спину, больно ударившись о причал.

— Ты тоже выдавал себя не за того, кем являешься, — страдальчески скривился принц Вольвион, осторожно поднимаясь на локтях.

— Отойди, сын, — прозвучал голос Феанаро. Самопровозглашенный король Нолдор встал над оставившим попытки подняться принцем. — Ты не ответил на вопрос Нельяфинвэ Феанариона.

— Это был командир моих лучников, — опустил голову Вольвион. — Я ответил. Теперь ответьте мне. Я готов молить на коленях, чтобы ты, король Нолдор, отпустил моего брата и взял меня вместо него.

— Откуда такая самоотверженность? — начал насмехаться Морифинвэ. — Селёдка за ягодицу укусила? Или пиявка в задний проход забралась?

Принц Вольвион проигнорировал и вопрос и реакцию на него.

— Феанаро Куруфинвэ, король Нолдор, молю! Возьми меня вместо Айриольвэ!

Феанаро обернулся к Морифинвэ. Их взгляды встретились, сын кивнул.

— Хорошо, — согласился король, — обмен состоится.

***

Этого никто не видел. Узнали и нашли случайно, на закрытом заднем дворе главного здания порта, много позже, когда король Ольвэ поднял на поиски сына всю оставшуюся армию.

Потом говорили разное, в основном обвиняли Феанаро. Никто не хотел верить, что старший сын короля Ольвэ, принц Айриольвэ, отпущенный на свободу взамен пленённого брата, сам поднялся на высочайшую дворцовую башню, бросил последний взгляд на море… И сделал шаг вниз.

Примечание к части Рейвел, спасибо огромное за рисунок

https://raiweljace.tumblr.com/post/180763176022/jrrt-tolkien-silmarillion-teleri-elves-oc