— Первый Дом Нолдор! Какими судьбами? — с насмешкой на лицах появились из тумана трое воинов в синем с серебром.
— Это был наш город, — очень спокойно произнёс Куруфинвэ, выезжая вперёд. — Здесь мы разгромили орков в Битве-под-Звёздами.
Морифинвэ скривился, вспоминая не всегда героическое поведение брата, ныне с пафосом заявлявшего о подвигах.
— Чем докажешь, Феанарион? — рассмеялся командир в синем. — Эту крепость мог возвести кто угодно.
— Кто угодно?! Ты сказал — кто угодно?! Не разбираешься в возведении стен — лучше молчи! — вспылил Питьяфинвэ, поняв, что его достижения в архитектуре приравняли к бездарному подобию валинорского искусства градостроительства, создаваемому средиземскими серостями. А тот факт, что воин не заметил его, мастера, авторских штрихов, взбесил особенно сильно.
— Не кипятись, Феанарион, — презрительно свысока отмахнулся командир, — мы ушли во тьму искать пригодные для жизни территории, и нашли это прелестное туманное озеро. Его берега пустовали, и мы отметили на карте с печатью нолдорана, что это земли короля Нолофинвэ. Насколько нам известно, ни Эльвэ Синголло, ни лорду Новэ они не принадлежат. Соответственно, ничто не мешает нолдорану Нолофинвэ считать их своими. Более того, вы с некоторых пор подданные нолдорана, и ваш статус пока не определён, значит, ваши земли — собственность короля. Ещё вопросы?
— Где Нельяфинвэ? — словно не услышав всего сказанного, спросил Тьелкормо, выезжая вперёд.
Воины нолдорана с сомнением переглянулись.
— Я не стану отвечать, — резко изменился в лице командир в синем, напрягся, словно приготовившись к бою.
Феаноринги посмотрели друг на друга, Туркафинвэ подозвал свистом Хуана.
— Я объясню, — взял слово Куруфинвэ-младший, — Рингаро, — обратился он к главному из воинов Нолофинвэ, — мы давно знаем друг друга, нас объединил интерес к выращиванию самоцветов, но потом, увы, разъединили обстоятельства. Однако, помня о нашей давней дружбе и совместных занятиях с Майя Курумо, я хочу обойтись сейчас без вражды.
— Попробуй, Феанарион, — хмыкнул Рингаро, держа руку на эфесе.
Курво сделал глубокий вдох. Спиной чувствуя, как ухмыляется Карнистир, как злятся Амбаруссар, а Тьелко готов спустить пса, Нолдо с силой сжал поводья.
— Мы приехали сюда на встречу с братом, — сам удивившись спокойствию своего голоса, произнёс Куруфинвэ. — Нельяфинвэ позвал нас сюда.
— А, приехав, вы обнаружили вражескую засаду? — от души расхохотался Рингаро и его соратники. — Ладно, мы не враги. И о вашей договорённости ничего не знаем. Нельяфинвэ здесь нет, и где он, нам неизвестно. Мы же составляем карты владений нолдорана, охраняем исследователей местности и охотимся. Предлагаю разойтись мирно и не мешать друг другу заниматься тем, для чего пришли.
— Он так говорит, — сказал на ухо близнецу Тэлуфинвэ, — потому что у него мало бойцов, понимает, что не перебьёт нас без потерь.
— Засядем среди руин? — предложил Питьяфинвэ. — В крайнем случае, наша позиция будет выгодной.
— Тупейшее безумие! — выругался Морифинвэ. — Но нам придётся так поступить. Занимаем крепость, Первый Дом Нолдор! И выставить караул, где это только возможно!
Это уже не братство
Стрела с коричневым оперением сорвалась с тетивы, исчезла в предрассветном тумане. Уверенный, что цель поражена, Сулион спрыгнул с полуобвалившейся стены и обернулся на Линдиро, привалившегося спиной к остову дозорной башни.
— Ты когда-нибудь охотился на ласточек? — с азартом спросил молодой Авар, вглядываясь в полупрозрачную влажную пелену, среди которой виднелись верхушки деревьев. — Не знаю, почему сейчас вспомнил об этом… В детстве я с братьями ходил на берег реки: перед наступлением долгого тепла туда прилетали ласточки. Знаешь, как сложно поймать эту птичку, не причинив ей вреда?
Сын Асталиона покачал головой, даже не услышав, что говорил ему друг. Давно запретив себе вспоминать Тирион, семью и тосковать о прошлом, Нолдо пытался решить, что теперь делать. Отправившись на войну с Морготом в числе верных Нельяфинвэ Руссандола, после Битвы-под-Звёздами сын Асталиона остался одним из четверых выживших воинов старшего Феаноринга и должен был считаться верным наместника Канафинвэ. Однако Макалаурэ вовсе не занимался делами подданных, поэтому Линдиро оказался предоставлен сам себе, а теперь, когда Нельяфинвэ вернулся, пора вспомнить о присяге. Поговорив с соратниками сын Асталиона понял, что верные старшего сына Феанаро Куруфинвэ хотят подтвердить готовность продолжать службу в войске Нельяфинвэ, независимо от статуса бывшего нолдорана, и согласны принять наказание за бездействие и отсутствие попыток спасти из плена своего лидера.
Линдиро отчаянно надеялся, что кровопролития не будет, сыновья Феанаро вспомнят, что они родные братья, а враг у всех один, и это Моргот…
— Феанариони не были обязаны рисковать, спасая из плена Нельяфинвэ, — почему-то заговорил вслух Нолдо, смотря в туман, — поскольку не было шансов на успех. Шесть оставшихся сыновей Феанаро имеют полное право не осуждать себя за бездействие, и никто не может осудить их.
Сулион внимательно посмотрел на друга.
— Только это уже не братство, — пожал он плечами и снова занялся охотой.
***
Клинки со звоном столкнулись, заскрежетали и разошлись. Новый удар, блок, полетели искры. Маэдрос ещё недостаточно уверенно владел мечом, сражаться левой рукой ему было явно неудобно, но кое-что пугало Макалаурэ по-настоящему: старший брат никогда раньше во время тренировок не бил в полную силу, менестрель был уверен, что, если пропустит удар, клинок Нельяфинвэ его не ранит. Теперь же создавалось ощущение, что ошибка может стоить жизни или нескольких пальцев — как повезёт.
Нет, это только кажется, это не может быть правдой!
Макалаурэ отступил назад, посмотрел на Телперавиона, водившего по исцарапанному неровному клинку точильным камнем.
— Орочий меч, — пожал плечами Нолдо, — копья и топоры у них получаются явно лучше. Когда войско Моргота напало на нас на берегу моря, мы проверили, насколько крепка их сталь. И вот что я скажу: для удара в спину во время попойки или убийства во сне это оружие подходит идеально. А о наши доспехи ломается.
— Это из-за мороза, — видя, что брат не спешит продолжать тренировочный поединок, сказал Маэдрос, убирая оружие, — слышал, валинорская сталь тоже потеряла прочность в Хэлкараксэ.
— Не настолько, — хмыкнул Телперавион.
— Возможно, — кивнул старший Феаноринг, — однако не стоит забывать, брат, что во время Битвы-под-Звёздами орочьи клинки с успехом пробивали наши доспехи. Да, если сравнить нолдорские латы и то, что напяливают орки, прочность нашей стали больше многократно. Но на каждого эльфа на поле боя пришлось не менее дюжины вооружённых тварей. Они берут числом, понимаешь? Из дюжины единовременных ударов хотя бы один достигнет цели непременно.
— Это не значит, что у нас нет шансов на победу, — прищурился Телперавион.
Маэдрос усмехнулся и посмотрел на меч орка в руках собрата.
— Когда мы шли в бой, — угрожающе произнёс старший Феаноринг, — всем казалось, наш гнев способен смести врага, сравнять твердыню Моргота с землёй. Но во время битвы бывали моменты, когда полчища орков словно разрастались: чем больше убиваешь, тем больше их становится. А хуже всего, проклятые твари, умирая, тоже испытывают боль, как и мы, и видеть это бесконечно способны не все. Усталость и ранения замедляют движения, в бою неизбежно теряешь близких, а враги не заканчиваются. Я бы солгал, брат, если бы сказал, что в моём войске никто не дрогнул.
Телперавион встал.
— Они все мертвы, лорд, — заявил Нолдо, — а мы живы. И, научившись на ошибках предшественников, будем отважнее, опытнее и сильнее. Бросившись в бой с Морготом, — Телперавион обнажил свой клинок и, крутанув, подбросил, а затем вогнал остриём в землю, — вы знали о нём слишком мало. Вы помнили его мудрым заботливым Вала, который предал доверие, убил вашего деда и короля, вы хотели отомстить, восстановить справедливость, стать независимыми от Валар, которым больше не могли доверять, защитить близких. Вы видели вероломного предателя и потакающих его прихотям Айнур. Но мы, лорд, видели другое. Мы все видели, что Моргот сделал с тобой, и каждый понял, на что на самом деле способно это чудовищное творение Эру. Мы все видели, что Айнур не испытывают сострадания к нам, и в это поверили даже те, кто раньше сомневался. Мы все видели, как ты боролся за жизнь, и победил. Лорд Маэдрос, ты уже победил Моргота, потому что, несмотря ни на что, ты снова здоров, держишь меч и готов продолжить войну. Айя Нельяфинвэ Майтимо Феанарион! Айя Маэдрос!
