— Догадываюсь, что не ради купания со мной, — разочарованно вздохнул Синда. Его волосы начинали высыхать на ветру, приобретая белёсый оттенок.

— Почему же нет?! — вспылила неожиданно для самой себя Митриэль. — Мы прошли Хэлкараксэ! Считаешь, это парное молоко покажется мне недостаточно тёплым?

Начав сбрасывать одежду, знахарка краем глаза заметила, что её сопровождающие тоже решили присоединиться. Действительно, надо показать, кто здесь на самом деле не боится холода!

***

«Порой желание согреться после плавания в ледяной воде заходит слишком далеко», — с досадой подумала Митриэль, проснувшись утром в постели смотрителя плотины.

И хотя, оказалось, Синда зря прятал своё естество под водой, знахарка чувствовала себя очень неловко и жалела о произошедшем.

— Мне вчера казалось, ты на самом деле ищешь не тех, о ком спрашивала, — изящно потянулся эльф, отбрасывая с лица белёсо-серые волосы. — Зачем тебе, леди из рода Нолдор, местные знахари? Вы же, валинорские, всё знаете лучше нас.

— Не всё, — вздохнула Митриэль, думая, убирать ли руку случайного знакомого с бедра, чтобы дело снова не зашло слишком далеко. С другой стороны, довольный мужчина будет более разговорчивым.

Пока размышляла, отступать стало поздно.

***

Цвет был не тот. Похож, но не тот. А, значит, не стоило рисковать даже нюхать этот раствор. На чём бы его проверить? Растения жалко, они ни в чём не виноваты. Животные тоже. Даже волколаки. Если взять новорожденного щенка и выкормить, он будет верным защитником, а не свирепым хищником. Если не заставлять его голодать, конечно. И не избивать до полусмерти.

И всё-таки, на чём же проверить получившуюся смесь?

Вспомнилось пребывание в лагере на Митриме и методы исследования новых снадобий, которые широко использовал эльф со сложным именем.

Зеленоглазка вздрогнула от воспоминаний. Отставив в сторону плотно закрытый сосуд с жидкостью не того цвета, эльфийка лёгким движением ладони разожгла огонь в блюдце, стоящем на деревянной подставке.

Колдунья не собиралась гадать или играть с иллюзиями, она просто хотела приготовить снадобье заново, но пламя вдруг ожило. Словно в далёком детстве, когда главный шаман её племени увидел во вспыхнувшем костре рождение звёзд.

В одно мгновение маленький огонёк превратился в жар недр земли, запульсировал пламенным сердцем, в воздух взлетели искры, и тремя сияющими звёздами обрушились к зарождающейся среди мрачного блеска тени. Фигура начала расти, вокруг неё появлялись новые и новые призраки — армия призраков! — и все они подчинялись центральному мерцающему образу, воплотившемуся из огня мести. Тень обладала страшной мощью, способной подчинить своей воле любое разумное существо. Только это было не порождение хаоса, но сгусток разума. Тьма и жар, слившиеся воедино. Сердце звезды, павшей в бездну. Огонь, научившийся осторожности. И ожиданию.

«Не слишком ли много силы я тебе дал, мой Пламенный?» — это голос Владыки. Вала Мелькор сотворил новую форму жизни? Вроде бы нет… Нет, это не новая жизнь.

«Эльфы придумали сказку, в которой говорилось, что пока Король-Воин сдерживает Врата Тьмы, войны не будет. Что ж, Врата отныне лишены засова».

Пульсирующая тень из пламени резко выросла, огонь разорвался в клочья, и угас.

Колдунья бросилась к столу, начала осматривать блюдце. Всё цело, всё чисто. Ни копоти, ни трещин… Что это было?!

В окно постучали.

Спешно распахнув ставни, Зеленоглазка впустила двух посланниц Владыки, одна из которых была еле жива: рваное окровавленное крыло, сломанное у самого плеча, бессильно болталось, уродливая серая голова с чёрной кожистой маской на морде падала, из приоткрытого рта капала слюна.

— Помогай, подруга! — пропищала мышь с окрасом рыси. — Если детёныш Тхурингветиль погибнет, нам обеим будет плохо! Все уже знают, что я к тебе её малышку притащила.

— Вот спасибо! — разозлилась Зеленоглазка, затаскивая в комнату раненое существо.

— Не благодари, подруга.

«Может, на мыши снадобье проверить?» — мелькнула мысль, но колдунья сразу же прогнала её.

Расстелив на столе одеяло, эльфийка взяла иглу и толстую нить, начала смазывать раны охлаждающей мазью, но вдруг услышала с улицы приближающиеся голоса.

Эльфы?! Откуда они взялись?

— Нектар! — ахнула Зеленоглазка. — Посмотри, это ко мне гости?

Мышь вспорхнула к окну, осторожно выглянула, а потом обернулась на подругу и кивнула.

— Её надо спрятать! — заметалась эльфийка, зачем-то бросая в ящики стола пузырьки и баночки. — Нектар! Улетай!

— Не могу! Они меня увидят! Останови кровь, и я заберу сестрёнку!

— Некогда! Прячься в спальне! В шкаф! Они уже здесь!

В одно мгновение ставшими непослушными руками Зеленоглазка начала пеленать в одеяло раненое существо. Пропитавшая плотную ткань чёрная кровь размазалась по столу, испачкала платье, закапала на пол. Летучая мышь вдруг очнулась, начала биться и громко скулить. Не зная, что делать, колдунья с силой стукнула существо по голове кулаком, понесла в спальню и сунула под кровать, закрыв покрывалами.

— Ты дома, хозяюшка? — звучный мужской голос сопровождался настойчивым стуком в дверь. — Мы видели свет в окне.

— Мне нечего продавать! — крикнула эльфийка. — Не готово!

— У нас гораздо более выгодное предложение! — не отступал говоривший. — Тебя хочет на свою службу эльфийский король!

— Соглашайся! — запищала из шкафа Нектар. — Нельзя упускать такой шанс! Я же всё расскажу Владыке! Считай, он уже знает об этом предложении.

Понимая, что выбора нет, колдунья наскоро переоделась в чистое платье, накинула тёплый плащ и вышла к непрошенным гостям.

— Привет вам, — сдержанно поклонилась эльфийка. — Однажды я уже помогала эльфийскому королю, и он остался доволен. Вы поэтому пришли ко мне?

— Я не знал, что ты лечила Тингола, — усмехнулся смотритель плотины. — Интересно, от каких увечий? Пощёчина жены? Пинок под зад?

— Я была знахаркой принца Мори, сына короля Фаэнора, исцеляла раны его верных во время боя с орками. Когда сражение закончилось, я вернулась домой.

Митриэль ахнула, и Зеленоглазка, до этого момента не замечавшая Нолдиэ, сразу всё поняла. И увидела вспыхнувшую в глазах эльфийки ревность. Не став успокаивать незнакомку опровержением любовных отношений с принцем, Зеленоглазка многозначительно потупила взор.

— Чем я могу быть полезна?

— А что это у тебя на щеке? — спросил смотритель плотины.

Колдунья поняла, что кровь стёрла недостаточно тщательно. Не зная, что ответить, Зеленоглазка начала тереть лицо, и тут из дома донёсся истошный жалобный вопль.

— Не стóит с ней связываться, — сказал один из сопровождавших Митриэль эльфов. — Поищем других целителей. Этой нельзя доверять.

— Нет, — вдруг очень неприятно улыбнулась знахарка короля Нолофинвэ, — как раз такая помощница нам и нужна. Собирайся в путь, прелестная дева. Эльфийские владыки ждать не любят.

Правильное слово

Эктелион смотрел вслед гонцу Финдекано, вспоминая, как тысячу вечностей назад соревновался с этим Нолдо на турнире, проверяя, чей лук более меткий. В итоге оба соперника «проиграли» принцу Турукано.

Вслед за посланником Храбрейшего из Нолдор, как теперь стали называть старшего сына короля, должны будут отправиться трое разведчиков на купленных у подданных Кирдана лошадях. Поедут в разное время, чтобы, если одного заметят, другие смогли продолжить слежку.

Эктелион для себя отдельно отметил, что собрат Макалаурэ остался в лагере. Умный ход. Интересно, кто его придумал?

Размышляя об этом, воин вспоминал о накаляющейся обстановке в лагере. Всё снова началось с разного произношения, только на этот раз отличалась не буква, часто встречающаяся в языке, а одно-единственное слово. Как же правильно: пленник или раб? Казалось бы, не всё ли равно? Однако именно эта формулировка положила начало расколу среди народа. Финдекано почти не выходил из шатра знахарей, рассказывал мало, но ведь были и другие участники спасения короля из Первого Дома.