— Я пройду и через это! — снова запел сын менестреля. — И дыру себе найду!
Ветер, в жопу дуй! Раздувай огонь, эй-эй!
Чтобы жить при-ки-ки!
— Чаво?! — обратил внимание на певуна ближайший к нему собрат. — Жить чаво?
— Да ш-штоб я знал! — разозлился тот. — Это какое-то не наше слово там. Батя так придумал. Да. Вра-аг верещит! Обоссал от страха щит!
— А ты, обвислый, его поднял и на стену повесил, — человек сказал сначала серьёзно, но потом расхохотался собственной гениальной шутке.
— Заткнулись оба, — Болдог взялся за нож. — Я сказал.
Путь продолжили в покорном молчании. Молодой командир тайком косился на соратников и думал, как часто и насколько чаще, чем раньше, его хотят убить. Как они планируют всё сделать? Или пока только мечтают, как незрелые девки о члене между ног в обе дыры разом? Но на такое лучше не рассчитывать. Это только эльфы тупые могут думать, будто их всё войско любит. Ага, любит! И в рот, и в зад, а в уши и ноздри кончу пускает. Знаем, наслышаны.
Следующие четыре дороги, по которым хоть как-то представлялось возможным пройти, тоже нашлись на карте, а одна оказалась завалена. Похоже, тут тролли повеселились на славу. Вероятно, если разобрать кучу булыжников, отыщется парочка-другая трупов, возможно, даже с чем-то, пригодным для наживы.
Мысль явно пришла в голову не только одному Болдогу, трое соратников свернули к камням и начали изучающе разглядывать.
— Шоб нас дольше не вспоминали, — придумал гениальный план один из младших орков, — мол, где эти обоссыши, то, сё, давай в карте отметим, шо тут дороги нет больше, а там ещё есть! И отнесём Члену! Скажем, шо, вот, это вот, тут видели, тут прошли, а тут — всё! Никак. Вот, доложить явили жопы.
Это был неплохой шанс избавиться от затрахавшего всех певуна, и не воспользоваться им стало бы большим упущением. Даже если он что-то передаст не так, это сильно не повлияет на и так не сделанное дело.
Вероятно, обидевшись и даже ничего не спев из батиного репертуара, орк удалился во тьму и мокрый снег, и лишь по прошествии немалого времени отряд заметил: посланник не взял с собой карты с новыми отметинами. Да и жопа с ним!
***
Еда закончилась быстро. Разбор завалов сопровождался поглощением всего подряд, и оказалось очень сложно не позволить жрать бесконтрольно. В принципе, это не становилось проблемой: если верить картам Драконьего Члена, недалеко от этой затраханной щели есть вход в туннель, ведущий в подземный загон, соответственно, тут кто-нибудь точно пасётся — вон, колючек всяких сколько растёт! И горячий источник виднеется. Всё это означает, что тут встречается и скотина, которую можно украсть, и что-нибудь хищное. А вредителя если подстрелить, можно с пастухов награду требовать, мол, вот, помогли, гони чё есть.
Хотя, скотосмотрителя проще ограбить сразу, без всего этого дерьма эльфьего. Чё он тут ходит со стадом своим?
Отправив за добычей троих алкарим непонятного происхождения, Болдог решил быстрее разбирать завал, поскольку теперь, когда соратников рядом поубавилось, придётся меньше делить, а это, определённо, дыра затраханная, хорошо.
Примечание к части Тут используются песни. Эти:
«Воины всей земли» в переводе Radio Tapok,
«Жить вопреки» гр. «Кипелов»
Возможно, кто-то помнит, когда и кто их по сюжету на самом деле придумал.
Не совсем ссыкло
— На широко поле
Да на высокий берег
Ехали вояки — десять тысяч лошадей.
И покрылось поле,
И покрылся берег
Сотнями порубанных, пострелянных людей.
Любо, братцы, любо, любо, братцы, жить!
С нашим командиром не приходится тужить!
Хор хриплых голосов был до крайности нестроен, однако здесь порой слышались звуки и похуже, поэтому хозяину и завсегдатаям таверны казалось, что всё замечательно. Действительно, гости с восточного фронта просто пьют, жрут и поют, а это уже большое счастье — мебель и посуда целее будет. Конечно, здесь давно приспособились восстанавливать запасы тарелок и кружек за день, делая из глины, краденной на ближайшем карьере, всё необходимое, а столовые приборы перековывали в маленькой печке прямо на кухне, но ведь это всё равно лишняя работа! В это время можно… Бабу трахнуть! Даже двух.
— Просвистели стрелы.
Первая взлетела,
Первая взлетела — в ногу ранила коня.
А за ней вторая,
А за ней вторая.
За ней вторая в сердце ранила меня!
Любо, братцы, любо!
Таверна была полностью каменной, на стенах и полу красовались давно не меняные и не чищенные шкуры домашнего скота, мебель в основном ковалась, а сверху клались плиты, либо кожа. Подходящего для изготовления столов дерева в этих краях не росло, а закупать никто не хотел — смысл? Первая же драка, и конец дорогой столешнице да скамье! А железную даже если и погнут, так раз-два и поправили.
Дверь не слишком уверенно открылась, вошёл юный орк, злой и крайне обиженный. Одежда на нём заметно промокла, причём сверху значительно больше, чем снизу, что делало этому несчастному честь — не ссыкло. Ну, то есть, не очень ссыкло.
— Я-я эт-то… — начал запинаться юнец, подрагивая и стуча зубами от холода. — Отработа-таю. Да-дай пог-греться, дядь.
— Да греться и без оплаты можешь, только не круши тут ничё, — спокойно ответил трактирщик, протирая от копоти и воска стол, на котором пересчитывал всякие мелочи: игральные кости, куски соли, засушенные приправки для веселья. — И девок не трожь. Парней тож. Сиди, в ощем тихо.
— Я петь умею! Могу ра-развлечь тут!
— Ха! Ха-ха! Тут и без тебя весело.
Вздохнув, несчастный орк сел в уголок подальше от двери и съёжился.
— Командир наш знает, каво выбирает! — донеслась нестройная песня. — Грянула команда, да забыли про меня.
Им досталась воля да весёла доля,
Мне досталась пыльная горючая земля.
— Эй, не сиди тут один, давай к нам, — позвал вдруг высокий полуорк со светлыми космами, которые, даже грязные, чёрными не выглядели. — Коль расскажешь что занятное, накормим.
Мокрый бродяга поспешил принять приглашение, сел на скамью у длинного стола и начал говорить, хотя большинство его не слушали:
— Да я-я, это… Логово тролля искал. Задание м-мне, ну, это, да, дали.
— И чё? Не нашёл?
— Не нашёл. Мы, то-то есть я, ну, нашли кучу огромную! Камни там. Решили разобрать. Они ж, это, мешают! Дорогу расчистить надо! А мне сказали идти предупредить. Ну… Остальных, что тут, чтоб его тролль поимел, завал! Но счас разберём! Ну, я сообщил, назад пошёл, но замёрз.
— У нас занятнее истории, — гордо заявил воин, лицо которого настолько изуродовали шрамы, что было непонятно, орк это или нет. — Я как раз начал одну. В общем мы с братанами охраняли кузницу одну, там, грят, чёт шибко важное делают. А потом пришёл хрен один и грит, тип, на востоке помощь надо. Там, грят, дикие остроухие задницы с кем-то объединились, мешают. Ну, мешают, так мешают. Мы, значит, дела передали и пошли. Оказалось, не поверишь, малец, Фангли на восток далеко ушёл. Грят, ресурсы искать для Светлого Владыки. Тип, мало нам тут. Грят, там под землёй дрожит чёт, причём не тока у гор пограничных, но и дальше. Тип расти перестало даже самое сорное. И скотина нервничает. Там, грят, плато. Гор рядом в помине нет, а трясёт. Будто шевелится под землёй чёт. Страшно, да? То-то же! А Фангли, грят, не столько для Светлого Владыки старается, жопу рвёт, сколько о своих драконах печётся. Не слышал, что на востоке их уже не два, а с десяток? Мелкота пока, но они ж вырастут! В ощем, мы пошли этих ушастых диких жоп натягивать, а они нас в кольцо взяли. Как тебе такое, а? Но самое-то такое дальше!
Юный орк, видя, что все заняты либо рассказом, либо пением, начал подъедать, что выглядело бесхозным.
— Мы с ребятами этим остроухим: «Так, мол, и так, ваша взяла, сдаёмся, обещаемся исправиться, вам по гроб жизни служить, хотите, Моргота пойдём валить вместе с вами?» Не поверили. Копья да стрелы выставили, ну всё. И тут… Так, а ну не жрать!
