— Лорд Маглор, — приложив ладонь к груди, поклонился Макалаурэ.

Король улыбнулся. Снова оказавшись рядом с сыном, Нолофинвэ видел, как Финдекано, мрачнея, опускает глаза.

— Оставим церемонии, — холодно смотря на родню, сказал вдруг Маэдрос, — и поговорим начистоту. Я хочу, чтобы вы все знали: я за себя мстить не буду. Никому.

Старший Феаноринг обвёл взглядом собеседников, мельком посмотрел на тренирующихся воинов.

— Я уже заявил в письменной форме, — продолжил он говорить, — что все верные роду Феанаро эльфы отныне мои подданные, и все их дела решаю только я, о чём, разумеется, при желании узнает нолдоран. В подробностях. От меня. Но у нас есть одна нерешённая проблема.

Макалаурэ хмыкнул.

Ветер переменил направление, и Астальдо скривился, услышав, что оказывается, его песню подхватили Нолдор, проверявшие тетивы луков и готовность клинков и щитов. Отголоски Битвы-под-Звёздами аккомпанировали отвратительному разговору, который Финдекано предпочёл бы никогда не слышать:

Кони летят каменистой равниной,

Горы стеною вдали вырастают.

Яростно гонит врагов Феанаро.

Ветер свирепый свистит и стенает.

Мир содрогнулся, как будто от боли,

Воздух застыл, и земля задрожала.

Слышен напев, величавый и страшный —

Миг или вечность та песня звучала?

Мир раскололся, и пропасть раскрылась,

Вырвались молнии, вскинулось пламя.

Взрывом разбросаны эльфы и кони,

Пепел и кровь, боль и отчаянье…

Бьётся король, окружённый врагами —

Бьются с ним семеро огненных тварей.

Щит на куски разлетелся от молний,

Меч раскалился, руку сжигая.

Бьётся король, одинокий и гордый,

Помощи, видно, ждать бесполезно.

Сгинули те, кого вел за собой он,

Ближе подходят твари из бездны.

Множатся, множатся страшные раны,

Выстоит он в этой битве едва ли…

Жуткая боль затуманила разум,

Силы и кровь вытекают по капле.

Круг свой сомкнули мерзкие твари.

Пепел и дым, точно после пожара.

Руки ослабли, в глазах потемнело…

В битве неравной пал Феанаро.☆

— Да, Кано, — испепеляюще посмотрел на брата Маэдрос, — нерешённая проблема одна — мы боимся друг друга. И поэтому мои подданные сейчас за воротами лагеря!

Менестрель вдруг понял, что привык всех Нолдор Первого Дома называть своими подданными, и отвыкнуть от этого одномоментно не получится.

— Лорд Маэдрос прав, — попытался сказать твёрдо Финдекано, но всё больше выглядел совершенно разбитым и говорил всё тише. — Враг у нас один, у всех нас.

— Моргот, — подняв указательный палец, напомнил родне Макалаурэ.

— Да, он, — мрачно согласился Финдекано. — Я сам буду ответственным за то, чтобы армия была единой и подготовленной. Для верных лорда Маэдроса ворота будут открыты.

Менестрель поджал губы.

— Ты уже в состоянии ходить, сын моего брата — ещё шире заулыбался Нолофинвэ, — значит, мы можем устроить публичную церемонию. Ты, мой племянник, сам, во всеуслышание, объявишь, что передача тобой власти — нужное и правильное дело. Из-за твоего отца наш народ понёс колоссальные потери в Хэлкараксэ, а Битва-под-Звёздами не увенчалась окончательной и полной победой, ведь Феанаро просто не взял в бой две трети войска! Но, даже несмотря на это, именно мы, вечно-второй Дом, спасли тебя из плена, лорд Маэдрос.

— Сначала открой ворота, — побледнел старший Феаноринг, расширившиеся глаза неподвижно уставились на нолдорана. — Церемония должна стать торжеством для всех.

— Я сейчас же об этом распоряжусь, — спокойно согласился Нолофинвэ, холодея от взгляда племянника.

Финдекано развернулся и, взяв тренировочное оружие, ушёл к воинам.

— Господин Нолофинвэ! — крикнул подбежавший Нолдо. — Прибыла леди Артанис.

Маэдрос сделал знак брату и, коротко простившись с нолдораном, осторожно пошёл в сторону шатра знахарей, который уже начал считать своим домом.

— Мне нужно отдохнуть, — процедил сквозь зубы старший Феаноринг, — а ты, лорд Маглор, поговори с Нэрвен. Это очень важно! Выясни у неё, какие планы у Третьего Дома, каковы потери в Хэлкараксэ, и готовы ли они с нами, с Первым Домом Нолдор, общаться по-хорошему.

Макалаурэ кивнул. Перспектива возможной встречи с Артанис была настолько прекрасной, что он бы согласился на любые условия, лишь бы увидеть свою несбыточную Мечту.

Примечание к части ¹Песня гр «Гранд КуражЪ» «Ночь перед боем»

☆ Песня о Битве-под-Звёздами написана поэтессой Белое_Безмозглое https://ficbook.net/authors/2493244

Послушать песню можно тут https://vk.com/audio443220075_456241042_25cd2fc49430913276

Бескрылая мечта

Она появилась, и серый унылый вечер засиял золотом Лаурелин.

В тот момент менестрель не замечал перемен, произошедших в Артанис за время перехода через льды, Макалаурэ видел лишь Её. Просто Её. Свою Мечту и Музу. Нолдо не понял, с каким чувством прекрасная дева смотрела на подданых нового короля, и что взгляд её, адресованный верным Нолофинвэ и бывшим перводомовцам, совершенно разный, но ни в первом, ни во втором случае, добрым не был.

Менестрель любовался волшебным сиянием и терял опору под ногами.

— В Амане оплакивали тебя, — спешившись, проговорила Артанис, подходя ближе. — Многие думали, стрелы Тэлери отправили тебя в Чертоги до того, как Намо напугал эльфов пророчеством. Кое-кто даже решил, что тебя из-за «своевременной» гибели не коснётся обещанный нам кошмар посмертия.

— Я понял, — начал понемногу приходить в себя Макалаурэ, — ты не рада меня видеть, но не хочешь говорить это прямо при всех.

Только сейчас менестрель заметил, что вышедшие навстречу дочери Арафинвэ посланники нолдорана сторонятся его, словно ждут, что будет.

— Да как ты мог такое подумать, глупый?! — Артанис вдруг просияла и бросилась Феанорингу на шею. — Обними меня, — прошептала дева, едва касаясь губами уха менестреля. — Обними крепко, словно рад меня видеть!

Макалаурэ подчинился, чувствуя, как на сердце начинает давить тоска. Да, глупо было надеяться на что-то… Но почему-то надеялся. Хотя бы на искреннюю радость. Или неприязнь. А получил фальшивые объятия ради какого-то дела.

— Пригласи меня на прогулку, — дыхание пощекотало ухо, шёлк волос коснулся щеки. — Так, чтобы все слышали.

Макалаурэ подчинился. Артанис выскользнула из объятий, отстранилась, и теперь менестрель увидел её взгляд. Стало невыносимо грустно.

— Что же мы стоим? — изображая детскую радость, пролепетала эльфийка, сияя золотом на фоне серой природы. — Дела подождут! А прогулка — нет.

«Это и есть дела», — совсем сник Феаноринг, чувствуя, как в душе рождается новая песня, которая не нравится ему самому. Впервые за всю жизнь!

***

Серый пейзаж чернел, утопая в красках ночи, поднялся холодный, меняющий направление ветер, завывавший раненым зверем. Артанис, пряча ладони в накидке, шла на фоне береговых скал, сверкающих в свете фонаря в руке Макалаурэ гранитной крошкой.

— По дороге сюда, — серьёзно произнесла королева, — я виделась с Турукано.

Наверное, дочь Арафинвэ ждала от менестреля обсуждения поступка младшего сына с точки зрения политики и морали, однако Макалаурэ желал совершенно другого, поэтому…

— Плевать я на него хотел, — отмахнулся Феаноринг. — Я здесь не ради этого.

В холодном, сияющем зимним небом, взгляде Артанис заискрилась насмешка. Разумеется, эльфийка всё понимала.

— И твой вопрос, разумеется, важнее любых капризов королей, — хитро улыбнулась дева.

— Не говори, что понимаешь, — менестрель поставил фонарь на камни. — Никому нет дела до чувств. Думаешь, мой брат отправил меня к тебе, чтобы поздороваться?

Артанис очень хотела скрыть эмоции, однако не смогла. Макалаурэ хмыкнул.

— С Нельяфинвэ я поговорю сама, — нежно промурлыкала дочь Арафинвэ, подходя вплотную. — Что же касается тебя… Мы давно не виделись, в нашей жизни многое изменилось. Ты не хочешь говорить о делах королей, зато мои дела тебя наверняка заинтересуют. Так знай, Канафинвэ, это неразделимые понятия — я королева.