Сияние снова отразилось в зеркале каплей волшебной воды. Артанис залюбовалась, почти забыв о рассуждениях, кто и кому служит, и вдруг стало обидно, что её собственный отец и остальная родня «не наполовину» не умеют создавать такую красоту. Хотя какой смысл обижаться на Финдарато, являющегося воплощением беспечности и легкомыслия? Он вечно витает в облаках, чем успешно пользуется сама Артанис, ведь уговорить старшего брата можно на что угодно, а значит, и заручиться поддержкой отца — папа ведь не откажет своему первенцу. Финдарато с младенчества был слишком прелестным мальчиком, чтобы не дать ему то, что он хочет, и не растерял милого очарования, даже став взрослым.

Замечательный помощник в делах! А главное — никогда не задаст лишних вопросов.

***

Серебро и золото Священных Древ слились воедино, птичьи трели в это время всегда звучали особенно волшебно, но звуки арфы вдруг разбили чары вдребезги, как только Артанис появилась в саду, поскольку Финдарато начал исполнять песню Канафинвэ Феанариона, лучшего менестреля Тириона и всея Валинора. Принц сочинил «потешку», чтобы пошутить над принцессой из Третьего Дома, и вышло совершенно не смешно! По крайней мере, для самой дочери Арафинвэ.

Горевала в тоске Артанис,

Обливала себя слезами,

Посрывала все покрывала,

Отчего же в ней эти страсти?

Целовала себя в засосы…

— Финдарато! — воскликнула принцесса со злостью. — Сколько раз говорить? Не пой это! Никогда!

Танцевала с собой Артанис

И любила себя так мило,

Захотела себе отдаться…

Вспылив, дева подбежала к брату и вырвала арфу из рук. Финдарато сделал такое обиженное лицо, словно всё ещё был ребёнком, и Артанис смягчилась, понимая — злиться она теперь не в состоянии.

— Песни Кано чудовищны! — наставительно произнесла принцесса.

— Ты говоришь, как его зануда-братец Майтимо, — надул губы Финдарато, — вечно кривится, смотрит с презрением и ядом плюется. А нам с Финдекано нравятся песни Макалаурэ.

— Ты все поймёшь, возлюбленный братец, — нежно пропела Артанис, — когда твой обожаемый менестрель посвятит балладу тебе.

Финдарато заливисто рассмеялся, его золотые волосы всколыхнул неожиданно налетевший ветер.

— Я жду этого дня с нетерпением, — подмигнул принц.

«Глупец!» — подумала Артанис, улыбаясь самой чарующей из тысячи своих улыбок.

— Сегодня, дорогая сестрица, — загадочно произнес Финдарато, — Макалаурэ споёт песню в честь королевы. Возрадуемся же!

Артанис, смотря на арфу брата, подумала, что радоваться совсем не хочется.

Примечание к части Песня Макалаурэ - чуть исправленная "Настасья" В. Бутусова

Примечание к части Секс. Сюжет в следующей главе Карнеол на белом шёлке

Шёлк постельного белья соскользнул с кожи, оставив тело обнажённым.

Королева Индис поднялась с подушек, посмотрела на закрывшуюся за супругом дверь, когда он отправился готовиться к празднику. Этот день Финвэ ждал даже больше, чем виновница торжества.

«Я соберу всю семью! — воодушевлённо повторял нолдоран. — Сама судьба мне помогает! Феанаро никуда не уехал, Нельо вернулся с этого ужасного холодного севера, Арьо отложил поездку в Альквалондэ, девочки тоже ничем особо не заняты. Видишь, как всё хорошо складывается? Из Владык тоже кто-нибудь придёт, я уверен. Правда, я никого не звал — у меня к Валар вопросов нет, советы пока не нужны».

— Ох, Финвэ, — изящные губы выдохнули имя, золотые волосы заструились по соблазнительному телу. — Вечно ты раздариваешь любовь тем, кому она не нужна, не замечая по-настоящему дорожащих тобой.

Поднявшись с кровати и скинув на пол покрытый влажными следами шёлк, чтобы слуги постелили чистое бельё, вторая королева Нолдор, сестра ваньярского владыки Ингвэ подошла к сундуку с платьями. Прекрасной эльфийке подойдёт любой наряд, сделает супругу нолдорана ещё красивее, и никто не сравнится с ней ни в величии, ни в великолепии.

— Никакой вышивки, — захлопнула сундук Индис, — только гладкая ткань! Лучше совсем без узоров, чем проиграть в изяществе тем, кому в наследство достались шелка и бархат Мириэль Сериндэ! Может, вовсе не одеваться?

От этой мысли стало смешно, владычица подошла к другому хранилищу платьев, где были сложены самые новые наряды, ни разу не надетые. Есть, что примерить.

Наконец, выбрав наряд и закончив с причёской, королева Нолдор спустилась в зал для торжеств, где уже вовсю собирались гости.

***

— Мы придём на праздник последними. Это так странно. Для Первого Дома Нолдор.

Голос Нерданель дрожал, слова с трудом вырывались из часто вздымавшейся груди.

О том, что невозможно перехвалить мужчину в постели, супруга Феанаро знала прекрасно, поэтому совмещала удовольствие с игрой, сильно преувеличивая ощущения. Каждое ощущение.

Выдыхая всё громче, переходя на короткие стоны, Нерданель томно хмурила брови, прикусывала губу, выгибала шею и спину так, чтобы волосы выглядели роскошнее, с протяжными выкриками впивалась пальцами в спину мужа, заставляла тело трепетать в объятиях, словно попавшая в пламя бабочка.

— Я бы вообще туда не пошёл, — нехотя прошептал Куруфинвэ, на мгновение остановившись.

Нерданель забилась в сладких муках, требуя продолжения, умоляюще застонала, движения бёдер стали резкими, однако эльфийка не перехватывала инициативу, лишь просила не прекращать.

Заставленная книгами и заваленная чертежами спальня сияла белым приглушённым светом трёх ламп, заменявших слишком яркое золото Древа Лаурелин, которое не пускали в помещение плотные шторы.

— Я на всё согласна, — громче застонала Нерданель, выгибаясь, с трудом дыша и через силу пытаясь целовать грудь и шею супруга, подбираясь к ушам и прихватывая губами шёлковые волны волос. — Только продолжай! Умоляю!

Долго просить не пришлось, и огонь страсти разгорелся сильнее. Чёрные и медно-каштановые пряди рассыпались по белоснежному расшитому белью яркими полосами карнеола, движения ускорились, но стоило жару угаснуть, протяжный стон и умоляющий шёпот разожгли пламя снова. Пусть вечно думающий о чём-то не о том Искусный Финвэ потеряет рассудок бесконечно надолго, станет ласковым и покорным. Пусть его жар изливается раскалённым потоком наслаждения!

— Не останавливайся, я не могу ждать! Испепели меня изнутри!

И Феанаро, уверенный в своём абсолютном превосходстве, подчинился.

Какие ещё нужны доказательства, что в постели мужчину не перехвалить?

Праздник в честь Индис. Песня о Королеве

— О великая Элентари, Царица и Создательница Звёзд! Как ты выросла и расцвела, моя девочка! — король Финвэ как обычно, совершенно не церемонясь и не строя из себя равную Валар персону, бросился обнимать любимую внучку, забыв поздороваться с младшим сыном, его супругой и остальными детьми. — Зря, очень зря матушка называет тебя Муж-дева! Нэрвен — имя не для такой прелестницы! А твоя неласковость растает льдинкой в тепле рук возлюбленного. Скажи, ты уже решила, кого возьмёшь в мужья? Или очередь слишком длинная, постоянно пополняемая — не успеваешь рассмотреть все кандидатуры?

Артанис мило улыбалась и покорно позволяла тискать себя, думая, что пора как-то изменить сложившуюся неприятную традицию. С самого детства принцессе не нравилось, что взрослые играют с ней, будто с милой зверушкой, мечтала повзрослеть, однако теперь возникла новая проблема — «возраст невесты» и женская красота принесли повышенное внимание мужчин. Создавалось впечатление, будто внешность — единственное настоящее достоинство женщины! А дед-нолдоран ещё и поддерживал подобное мнение! Более того, когда король целовал юную эльфийку в макушку, её драгоценные волосы обязательно прилипали к губам Финвэ, а поцелуи в щёку были какие-то слишком долгие. Что за ненужные нежности?! Обнимая внучку, нолдоран словно демонстрировал неопытным юношам, как надо производить впечатление, а деве указывал её место в жизни будущего супруга — молчать, восхищать, позволять. Конечно, чем ещё заниматься прекрасной женщине в Светлом Благом Безопасном Амане? Артанис вдруг поняла, почему её старшая кузина Ириссэ всячески избегает приветствий любимого дедушки, шипя и щерясь в ответ, словно пантера. Пожалуй, пора начинать поступать так же. Может, вдобавок укусить разок побольнее?