— Всё будет, командир, — пообещал орк удаляющимся на юг соратникам.

***

Деревья сомкнулись над головой и за спиной отряда, голоса птиц смолкли, темнота ночи ослепила. Не понимая, в чём дело, орки, боясь показать друг другу свою растерянность, делали вид, будто ничего не происходит, и шли вперёд, не отклоняясь от выбранного курса.

— Сквозь лес огни летят, — запели красивые женские голоса, отражаясь со всех сторон эхом, — проснулося дитя,

Стук сердца всё быстрей,

Пугает шум ветвей.

— Это ещё что? — удивились морготовы бойцы, но быстро поняли: — Дурные девки одни загулялись! Песенки поют!

— Заблудились!

— Давайте поможем им найти дорогу!

Дружный хохот воинов утонул в дивном манящем пении:

— Поодаль Царь стоит,

И взгляд его блестит,

Ребёнку тихо он говорит:

«Мальчик мой, пленён красою я твоей,

Ты запал мне в сердце, ранил мне душу,

Будешь ты расти средь моих сыновей,

Слушать пенье птиц и шум седых ветвей.

Оглянись, юный друг,

Забудь про свой испуг,

Мой лес красив и богат,

И в нём тебе я рад,

Веселье, счастье подарю,

Иди ко мне, я говорю,

Иди ко мне, с того же дня

Ты будешь счастлив у меня».

— Эй! Нам не до баб сейчас! — рявкнул командир, но почти все воины уже разбрелись по лесу, уйдя в том направлении, откуда слышались голоса. — Вернулись! Быстро!

— Оглянись, юный друг, — совсем рядом прозвучала музыка, и надо мхом затанцевали огоньки, — забудь про свой испуг,

Смотри, дитя, красив мой лес,

И полон он чудес.

В объятьях царских дочерей

Забудешь о войне своей,

Пойдём со мной, я не шучу,

Тебя я так не отпущу!

Не заметив, что не помнит обратной дороги, орк побрёл на огни. Он шёл, а песня звучала, и на сердце становилось легко, как никогда. Казалось, не было никогда захвативших дом соседей, убивших всех взрослых в семье, а детей избивавших и выгонявших на мороз, не было работы в шахте и собственноручных сожжений эльфов-рабов, насилия над мёртвыми эльфийками, забитыми огненными бичами Балрогов, не было подготовки к войне, когда…

Резкая боль рванула живот и грудь, тело забилось, пытаясь освободиться от кольев в медвежьей яме, на которые нанизалось. Давясь кровью и хрипя, орк всё ещё не понимал, что произошло, и не успел понять до самой смерти.

***

— Это морок какой-то, — хмурился Индвэ, посматривая на лежащего рядом сына.

Спрятавшись от приближающейся армии Моргота в небольшом овраге, охотники видели, как орки, то и дело оказываясь достаточно близко от них, вдруг уходили в сторону, попадаясь в ловушки для зверей.

Выпустив стрелу и снова спрятавшись за склоном, Халиндвэ пожал плечами. Крик подстреленного орка стих.

Прислушавшись, эльфы поняли: основная часть войска ушла на юг, с реки по-прежнему доносились голоса морготовых бойцов, но земля уже почти не дрожала, и с севера никто не приближался.

— Надо попробовать вернуться к нашим, — вздохнул Халиндвэ, — посмотрим, что происходит у Сириона.

Индвэ кивнул сыну, охотники осторожно выбрались из оврага.

— Гуилин! — позвал голос Ауриэль. — Наконец-то ты нашёлся!

— Папа! Дед! — радостно закричал Гельмир, выходя из-за деревьев, практически волоча на себе мать.

— Что с тобой? — в ужасе рванул к жене Халиндвэ, но Ауриэль, упав в его объятия, улыбнулась:

— Просто скажи, что я красивая. Я же красивая, Гуилин?

— Разумеется, — кивнул охотник, гладя блестящие белым волосы супруги.

Гельмир промолчал, решив, что не хочет обсуждать увиденное и услышанное этой ночью.

Примечание к части "Лесной царь" в версии Woodscream

Дагор Аглареб. Колодец

Когда казалось, будто ничто во всей Арде и за её пределами не способно остановить стремительную скачку на восток, впереди встала преграда.

Это была не усталость, которую легко снимает короткий отдых, не дождь или даже град с порывами ураганного ветра. Это не была река, где всегда найдётся брод, и не гора, что легко преодолима через перевал или обходима вдоль подножья. И даже не лес с тайными коварными топями.

На пути встала война.

Повеявший с небольшой реки ветер принёс звуки и запахи, от которых Митриэль содрогнулась. Словно наяву увидев горящие дома с запертыми внутри жильцами, умирающих в страшных муках эльфов, тщетно пытавшихся защитить себя и близких, и бесчисленные толпы диких злобных тварей, нахлынувших с севера.

Знахарка остановила коня.

Перед глазами встала новая картина: орки осядут на этих землях, размножатся, расселятся и постепенно уничтожат всё, что с любовью и вдохновением создавали эльфы, вкладывая душу.

«Если пришла невиданная ранее беда, — подумала Митриэль, — необходимо поступить так, как никогда ранее не поступала».

Вспомнились слова о долге. Да, ещё совсем недавно казалось, будто избавить Белерианд от Морифинвэ Феанариона — важнейшая задача, но теперь судьба наглядно показала: нет, искусство травницы нужно совсем не в Таргелионе.

Осмотревшись по сторонам, Нолдиэ устремилась обратно в чащу: в лесу, готовящемся к зимнему сну, ещё остались подходящие грибы и коренья, не успевшие утратить свойства сока.

***

Совсем рядом захлопали перепончатые крылья.

Со вздохом закрыв глаза, Митриэль поняла, что всё-таки выдала себя, разводя даже совсем маленькие костерки для приготовления зелья.

— Не бойся, — сказала полосатая чёрно-белая летучая мышь, садясь высоко на ветку, — мы ведь обе девочки, у нас много общего.

— Ты хочешь со мной договориться? — удивилась знахарка, прислушиваясь, с какой стороны засада.

— Нет, — пискнуло существо. — Не я. Ты хочешь. Ты же понимаешь, что мой хозяин совсем скоро одержит победу? Королевство на востоке пало, сожжено и захвачено, второе вот-вот постигнет та же участь. Широкая река — наша, и это за считанные дни. Как думаешь, насколько быстро орки снова завоюют Белерианд? Полагаешь, я блефую?

— Я не знаю, — пожала плечами Митриэль, изо всех сил борясь с дрожью. — Но, даже если это так, зачем я… зачем ты мне?

Летучая мышь подпрыгнула на ветке, обернулась миниатюрной девочкой с полосатой кожей и повисла на дереве, обняв ствол руками и ногами.

— Ты колдунья, — неприятным голосочком хихикнуло существо, — мой хозяин любит колдунов. С начала времён Владыка обучал магии своих помощников, а они приносили важные сведения. Ты ведь знаешь, как это легко и приятно — учиться у Властелина Арды, а теперь познала изучение природы без помощи тех, кто владеет знанием. Тяжело, правда?

В голову Митриэль полезли очень нехорошие подозрения, что она лично знакома с «помощницей Моргота».

— Не называй его так даже мысленно! — зло взвизгнула девочка, спрыгивая на мох. Встав на четвереньки, существо оскалило мелкие острые клычки. — Пока ты не подумала о Владыке, я не знала твоих мыслей, но теперь слышу их, будто ты сама всё говоришь. Ты желаешь мне зла!

Знахарка, ругая себя за неосторожность, закрыла разум от постороннего посягательства.

— Ты не хочешь мне поверить, — снова превратившись в мышь, шпионка Моргота взлетела на дерево. — Боишься. Но я напугаю тебя ещё сильнее. То поселение, в которое ты ехала, захватил мой дорогой друг по имени Зазубренный Топор. У него всё оружие похоже на пилы, потому что раны от такого лезвия более болезненные и заживают дольше. У него собственные волки с ядовитыми клыками, а ещё — нет жены. В Чёрной Стране с недавних пор не живут эльфы даже в качестве рабов, но орки, захватывая южные земли, планируют изменить это досадное обстоятельство.

— Ты хочешь выслужиться за мой счёт сразу перед двумя хозяевами? — слишком резко спросила Митриэль. — Приведёшь одному шпионку, другому — жену?

— Выбор за тобой, — захихикала мышь, выпучив оранжевые глаза. — Либо ты жена Зазубренному Топору, либо игрушка всему его войску. Там… тысячи полторы взрослых сильных мужчин. Могу понять, выбор непростой.

Знахарка задумалась. Даже если вражеская тварь врёт, план может сработать. Главное, не думать о цене! Не сейчас!