— Вон отсюда, подлец!

Голос Куруфинвэ оглушил, дыхание пресеклось. Нолофинвэ, уже почти не видя перед собой пути, направился к выходу, дав слабеющей рукой сыновьям знак стоять на месте, ведь Феаноринги стояли не вмешиваясь.

Оказавшись на улице, Нолофинвэ надеялся, что всё закончилось, но не тут-то было. Феанаро догнал его у ворот и приставил меч груди.

«Это конец… — обречённо подумал Нолофинвэ, из последних сил сохраняя каменное лицо. — Только бы не показать ему, насколько мне страшно…»

***

— Остановите их! — крикнул Финвэ, и его верные эльфы бросились на помощь. — А вы что встали? — обернулся король на внуков. — Ваши отцы сейчас друг друга убьют!

— Не то чтобы друг друга, — хмыкнул Морифинвэ, а потом сказал громко: — У нас приказ, дедушка-король. Отец сказал ни во что не вмешиваться. Мы не имеем права его ослушаться.

— Вы с ума сошли? — взмахнул руками Финвэ, рванув в сторону ворот, но ему преградил путь Турукано:

— Король не должен подвергать себя опасности.

— Но там мои сыновья!

— И наши отцы, — выступил вперёд Майтимо. — Но, если мы вмешаемся, будет хуже, поверь.

«Мы упустили момент, когда можно было это предотвратить! — стучало в виски Куруфинвэ-младшего. — Не надо было Кано удерживать Нельо, когда тот хотел пренебречь приказом отца и встать между ним и дядей!»

Макалаурэ тоже, казалось, так думал. Он стоял потупившись, хмуря брови.

Пытаясь вырваться от державших под руки внуков, Финвэ вдруг заметил, что к щиту Майтимо прикреплен меч, а у Турукано — нет.

— Вы… — ахнул он. — Вы это все спланировали?! Я не хочу верить, что Ноло был прав…

Нельяфинвэ и Турукано переглянулись, а потом оба посмотрели на Финдекано.

— Отец… — открыл рот старший сын Нолофинвэ. — Он хотел как лучше. Нам никому не нужна война.

— Я в этом теперь не уверен! — Финвэ вырвался и быстрым шагом направился прочь от зала совета.

***

— Смотри, единокровный брат! Это поострей твоего языка. Попытайся ещё раз узурпировать моё место и любовь моего отца, и это, быть может, избавит Нолдор от того, кто жаждет быть господином рабов! — прогремел Феанаро, и клинок, отражая свет священных Древ, ослепил потерявшего ощущение опоры под ногами Нолофинвэ.

— Остынь, Огненный Дух, — поигрывая лёгким мечом, рядом с братьями возник золотоволосый высокий эльф в цветах Второго Дома. — Я не сын моему господину, и мне никто не отдавал приказ стоять, как вкопанному.

Феанаро осмотрелся. Вокруг уже собралась толпа, состоящая из эльфов разных родов. Разумеется, никто не смел вмешиваться. Пока. Но этот решительный юнец мог спровоцировать взрыв гнева толпы.

Меч с режущим слух лязгом вошёл в ножны.

— Я сказал — убирайся! — рявкнул Феанаро на брата, и тот, не веря, что все ещё жив, развернулся в сторону ворот.

— Спасибо, — тяжело дыша, прошептал Нолофинвэ золотоволосому эльфу. — Хочешь, дочь в жёны отдам?

— Мне это без надобности, — поклонился тот, ловко пряча оружие. — Зато у меня есть красивая незамужняя сестра.

— Да будет так.

***

Пламя ненависти выжигало душу Куруфинвэ, но запас горючего был ещё слишком велик, чтобы стал заметен и ощутим ущерб.

Огонь полыхал, поглощая умы и сердца, никого не щадя. Маятник судьбы качнулся от созидания к разрушению, и остановить его было не под силу тем, кто хотел мира, а тот, кто мог повлиять на ход событий, предпочёл молча наблюдать в стороне. Пока.

Во что ты впутался, Нолофинвэ?

— Во что ты впутался, Нолофинвэ? — Арафинвэ встретил брата в саду, на берегу пруда с лебедями, где гулял с супругой и делал вид, будто забыл о просьбе отца явиться на совет.

Эарвен сделала недовольное личико, однако всё равно осталась милой. Серебристые волосы тэлерийской женщины, заплетённые в сложную причёску, красиво отливали золотом Лаурелин, лёгкое свободное платье, казавшееся бесформенным, взлетало невесомыми волнами, подчиняясь даже самому незаметному ветру. Понимая, что мужу нужно поговорить с братом наедине, родственница короля Ольвэ улыбнулась супругу и скрылась среди сине-зелёных кустарников с белоснежными пышными цветами.

— Это не я впутался! — выпалил Нолофинвэ, садясь на скамейку у воды. — Это Куруфинвэ впутался. И он, наконец, ответит перед Валар за всё причинённое нам зло!

— Что? Зачем? — третий сын нолдорана ошалело посмотрел на брата.

— По какому праву ты не явился на совет по зову отца? — перешёл в нападение глава Второго Дома. — Ты бросил меня на растерзание этому безумцу!

— Да что случилось? Что тебе сделал Куруфинвэ?

— Он меня убить хотел, — дрожащим голосом произнёс Нолофинвэ, бледнея. — Понимаешь? Этот обезумевший эльф мне угрожал! Пришёл вооружённый, в доспехах и приставил мне к груди меч.

Глаза Арафинвэ расширились.

— Что? Подожди, что ты ему сделал? — выдохнул третий сын Финвэ.

— Я?! Ты меня обвиняешь? — глава Второго Дома Нолдор побагровел от злости. — Я виноват в том, что меня чуть не убили?

Поняв по взгляду младшего брата, что тот именно так и считает, Нолофинвэ сделал глубокий вдох и погладил по голове вышедшего из пруда лебедя, который рассчитывал, конечно, не на ласку, но и от такого внимания не отказался. Мягкие перья красивой птицы приятно ощутились ладонью, взять себя в руки стало проще.

— Я этого так не оставлю, — спокойно произнёс старший из сыновей Индис. — Но что я всё о себе? Брат, скажи, будь так любезен, почему ты не пришёл на совет?

— Потому что я бы оказался один безоружный, среди закованной в сталь толпы, — пожал плечами младший принц, — меня напугал такой расклад сил.

— Никто бы тебя не тронул, — хмыкнул Нолофинвэ.

— Теперь я в этом ещё больше не уверен, знаешь ли.

— Я должен написать Владыкам, пока меня не опередили, — посмотрев страшными глазами в сторону пруда, процедил сквозь зубы второй сын Финвэ.

— И о чём же? Если я не ошибаюсь, совет задумывался как раз для того, чтобы обсудить разногласия без Айнур. Ты хочешь всё-таки их впутать? Или, — Арафинвэ внимательно посмотрел на брата, осуждающе покачал головой, — ты изначально это сделал, да?

— А что мне оставалось?!

— Поступить честно, может быть?

Повисло молчание. Лебедь, поняв, что гладить его больше не будут, кормить не собираются, а говорят слишком громко, спустился обратно в воду, золотившуюся сиянием Древа. Из травы выпорхнула синяя бабочка, следом за ней показались белые и золотые мотыльки, закружились над бирюзовыми, розовыми и белыми цветами.

— Отец одобрит мой поступок, — прищурился Нолофинвэ. — Он тоже устал от выходок Феанаро, но слишком любит его, чтобы что-то предпринять. А я — не люблю.

— Хорошо, — пожал плечами Арафинвэ, — твоё право. Пиши, что Куруфинвэ тебя хотел убить, или о чём ты собирался донести Владыкам? Но на мою помощь не рассчитывай. Я считаю неправильным тревожить Валар по личным поводам.

— Только в этом причина?

— Да.

— Я не верю тебе, — Нолофинвэ встал со скамейки, осмотрелся, словно ища кого-то.

— Твоё право, — третий сын нолдорана тоже поднялся, выжидающе посмотрел на брата. В глазах читалось желание скорее распрощаться.

— Значит, — старший из сынов Индис поднял брови, — на твою помощь мне рассчитывать бессмысленно?

— Не в этом деле.

— Я каждый раз слышу одно и то же, только сказанное разными словами! Почему ты готов бросить меня на растерзание Первому Дому? Почему не поддерживаешь, когда я пытаюсь защищаться?!

— Ты выбрал боевую сталь, — сухо и очень холодно ответил Арафинвэ. — А я — отрёкся от использования подобных вещей. Избравшие оружие средством защиты и достижения цели должны иметь дело с себе подобными и не впутывать тех, кто не принял правила игры. Да, не забудь уточнить в письме, что твоё поведение никак не связано с тем, что ты общаешься с Вала Мелькором. Это ведь не его советы, да? Ты сам решил вынести личный конфликт за пределы семьи?

Нолофинвэ зло сверкнул глазами, промолчал. Младший брат видел — да, глава Второго Дома додумался сам и сейчас злится, что в его находчивости усомнились.