Многозначительный взгляд Инголдо встретился с бескомпромиссным:
«Раболепия не жди!»
— Не о том я говорила, — фыркнула Андрет. — Для вас есть одна песня: эльфы есть эльфы, люди есть люди. Да, враг у всех один, но цветы — это цветы, а твари — это твари, даже если все страдают от Моргота одинаково. Черта, владыка Ном, черта. Она всегда была и вечно остаётся. С одной стороны — правители, с другой — слуги. С одной — Перворождённые, благородные и бессмертные, с другой — Пришедшие следом, безродные, полезные лишь краткий срок. Но не об этом говорит голос Мудрых, прошедший лучом сквозь тьму веков.
— А о чём? Что мы заблуждаемся, и на самом деле нет Старших и Младших Детей Эру, а люди — это искажённые эльфы?
«Он меня сейчас орчихой назвал?» — аданет почувствовала, как стало тяжелее дышать.
Однако понимание, что сама привела разговор к этому, остудило пыл.
— «Мы не созданы для смерти», — прочитала дрогнувшим голосом сестра вождя, — «Мы рождены не затем, чтобы умирать», «Смерть навязана нам».
Снова подумав много нелестного про дядю, Финдарато поджал губы.
— «Мы боимся смерти, — продолжался текст, лицо Андрет становилось всё более непроницаемым, и её отношение к словам «мудреца прошлого» скрывалось за этой маской. — Боимся, как не боится никто. Звери, птицы, рыбы и черви слишком неразумны для понимания неизбежности чудовищного конца. Растения и камни не смыслят красоты бытия. А мы всё осознаём».
Надеясь, что эту книгу никто не читает детям в целях обучения, Инголдо многозначительно кивнул.
— «Мы вынуждены вечно бежать от смерти, подобно оленю, спасающемуся от охотника. Но похоже, даже заморский Аман, нетленный и прекрасный, не спасёт нас. В надежде на спасение отправились мы в путь на запад, уходя от врага к безопасности. Поколения сменялись, смерть настигала каждого. Надежда на свет вела нас, но оказалась тщетной. Мудрые предупреждали об этом, но ведь их редко слушают. Мы бежали от смерти на край земли, но она настигла нас здесь».
Сестра вождя замолчала, подняла глаза на короля. Финдарато понял — собеседница устала от путаных речей и ещё более непонятных текстов, смысл написания которых от эльфийского правителя ускользал.
Кто и зачем это записал? Автор тяжело болел и излил свою скорбь на бумагу? Кто-то разочаровался в эльфийской опеке и решил, что о его обиде должны знать все? Кому-то хочется обратно на восток?
«Мы разве удерживаем Фирьяр в Дортонионе насильно?! — вспыхнуло в груди неприятное чувство. — Не нравится у нас — Морьо всегда нужны работники! Он как раз на востоке от Соснового Края!»
— Странные и ужасные вещи звучат сейчас, — вздохнул Инголдо, неожиданно для себя начиная понимать суть проблемы. — Только сдаётся мне, не о навязанной смерти написано в этой книге.
— Неужели? — недобрая улыбка Андрет превратилась в кривую подрагивающую ухмылку.
— Именно так. Дело здесь совсем в другом.
Однако о том, как оскорблённое самолюбие одного-единственного искаженца прошло «лучом» сквозь «тьму» веков и через поколения настигло обиженную тем же эльфом женщину, Финдарато предпочёл не говорить.
Примечание к части Стихи — перевод песни 'Happy nation' Ace of Base
Атрабет. Athrabeth "Finrod ah Andreth". Другое имя врага
Берен отошёл от двери библиотеки, протёр глаза. Все имеющиеся увеличительные стёкла уже не помогали при работе, значит, пора покупать новые. Каждый раз, думая об этом, учитель с горечью и тяжёлым сердцем делал выбор в пользу эльфийских линз, как бы ни хотелось поддержать мастеров-собратьев. Гномьи лупы тоже были хороши — прочные, не царапались, чистые и ровные, но от них быстрее уставали и слезились глаза, чем от нолдорских.
Мысли об увеличительных стёклах отвлекли от страха осуждения со стороны короля Нома. Берен не знал, что именно его пугает. Казалось бы, как может эльфийский владыка наказать своих смертных подданных и за что? Школа для людей, где преподают люди — разве это неправильно? Или проблема не в самом факте, а в волнении за качество учёбы? Владыка беспокоится, что люди снова одичают? Он полагает, что без эльфов Фирьяр способны лишь на бесконтрольное размножение?
«Всё в меру должно быть, — вспомнились слова Брегора, когда после смерти отца пришлось самостоятельно думать о делах школы и приюта. — Я видел отринувших помощь Старших, и, поверь, брат, лучше такими не становиться. Но мы можем и должны идти по своему пути. Шаг за шагом. Вслед за эльфами. Как дети повторяют за взрослыми, которых выбрали для себя примером».
А ещё вставал всё острее вопрос полуэльфов. Подкидыши росли, но их было слишком мало, чтобы дать им собственную землю и отделить.
«Пусть называют себя кем хотят, — пожимала плечами Бериль. — Хотят эльфами — пусть будут эльфами, хотят людьми — пожалуйста! Это их выбор. В конце концов, если что-то пойдёт не так, они всегда могут передумать».
Однако Берен хотел иного. В голове засела идея необходимости внушить полуэльфам, что они не просто то ли Старшие, то ли Младшие, а особая, новая раса, возможно, будущее Арды. Почему нет? Если Эльдар и Эдайн продолжат жить на одной территории, перэльдар станет больше. Полукровки начнут заключать браки между собой и с представителями «чистых кровей». Соответственно, если полуэльф женится на эльфийке, у них родятся полуэльфы. Если на аданет — тоже родятся полуэльфы. Процесс смешения будет идти быстрее и быстрее, эльфы и люди постепенно останутся в меньшинстве и, вероятно, исчезнут! Нет, эльфы вряд ли перестанут существовать в Арде, поскольку они бессмертны, но люди…
От такой мысли становилось немного грустно, но одновременно понимание вдохновляло. Потомки станут красивыми, здоровыми, талантливыми! Это действительно возможно!
Берен просиял.
— Мудрец! — позвала вдруг жена самым приятным из домашних прозвищ. — К тебе как обычно.
Дальше можно было не объяснять. С сожалением подумав, что продолжить слушать разговор короля с Андрет не получится, учитель поспешил по лестнице вниз. «Как обычно» означало, что пришла бабушка одного из учеников — своего единственного внука, который не вышел ни умом, ни усидчивостью, но в семье не желали признавать неудобную правду. Уверенная, будто Берен — всемогущий волшебник, которому стоит лишь захотеть, и любой ребёнок обретёт все знания, хранимые в королевской библиотеке, а кроме того — мгновенно получит воспитание самого покорного и вежливого эльфа, бабушка ходила к учителю снова и снова. Сначала она просила по-хорошему: приносила подарки, угощения, ткани и даже ковёр. Потом начала требовать, а после — ругаться. С каждым разом громче. Что делать, не знал никто, поскольку абсолютно уверенная в исключительной гениальности внука старушка не желала слушать ничего, кроме похвалы в адрес своего сокровища. И Берен хвалил, соглашаясь с тем, что, возможно, и правда не уделяет каждому ученику должного внимания.
Но на этот раз учитель придумал, как сдвинуть ситуацию с мёртвой точки.
***
Андрет вздохнула, посмотрела на Финдарато снизу вверх. Она уже чувствовала, что ответа не будет, по крайней мере того, на который она рассчитывала. Конечно, эльфы никогда не признают равенство с людьми — им нет в этом выгоды. Короткая человеческая жизнь превратила целую расу в расходный материал, и даже при желании относиться к Фирьяр иначе Эльдар не смогут.
— Ваши слова пропитаны горечью, — обдумывая каждое слово, заговорил король после паузы, — словно кто-то оскорбил и унизил вас, и теперь вы стараетесь отыграться. Сейчас это выглядит так, словно ты, Андрет, пытаешься задеть своего собеседника. Заметь, я не напоминаю о статусах и говорю лишь о том, как личная обида способна посеять раздор между двумя народами. Или же все мудрецы людей согласны с написанным здесь? Тогда я верю, что вам действительно причинили великое зло, — Финдарато встретился с аданет глазами. — Но не мы, Андрет. Не мой народ, не Квэнди виновны в вашей беде. В том, что мы — такие, как есть, а вы — таковы, какими мы вас застали, нет нашего злого умысла. Возможно, встретиться раньше было бы лучше для всех, но этого не произошло, и нет смысла жалеть о несбывшемся. Поймите, мы не радуемся вашему горю и не стремимся возвыситься над вами.
