Чип захныкал от разочарования.
Это была не просто паранойя, это была идея.
Это была разумная боевая стратегия.
Единственной вещью, которая, возможно, работала в его пользу, была случайность выбранного им направления. У него не было особого пункта назначения, кроме как место подальше отсюда. Лиза приняла бы свое решение, основываясь на хладнокровной логике и ее глубоком знании Чипа и метода его действий. Она бы определила, в каком направлении, скорее всего, отправится Чип куда-либо, кого он считает безопасным убежищем, и тогда она пошла бы этим путем.
Чип нахмурился, въехав на асфальтобетон, его разум отчаянно пытался определить, было ли выбранное направление действительно случайным, как он полагал. Этот короткий отрезок I-40 приведет к I-24. Приблизительно в 130 милях к востоку на I-24 была Чаттануга.
Где жил его дед по отцовской линии.
Дерьмо.
Он не видел старика полтора года, но Сесил был одним из немногих живущих людей, с которыми он все еще дружил. На самом деле, он говорил с ним по телефону всего несколько недель назад. В то время Лиза была рядом с ним на диване, переписывалась с подругой и, казалось, не обращала внимания на его разговор. Но Чип на самом деле не верил, что это правда. Лиза никогда не пропускала ничего.
Чип гнал «Понтиак» на скорости 75 миль/час[144] и надеялся на лучшее. Что еще он мог сделать? Было уже слишком поздно, чтобы выбрать безопасный выезд на запад. Он проехал мимо машины, припаркованной у обочины, и ее огни пропали в пятидесяти ярдах вниз по дороге. Он не удивился, когда загорелись фары, и еще меньше удивился, когда они приблизились к нему, как будто огромная автомобильная белая акула со смертоносным намерением рассекала океан ночи. Через несколько секунд преследующая машина была всего в паре отрезков назад. Они прошли под натриевой лампой, когда он посмотрел в зеркало заднего вида. Он не мог разглядеть водителя, но машина позади него был, бесспорно, белый «Камаро».
У него был нулевой шанс обогнать такую машину на автомагистрали между штатами. Выбрать следующий выезд и снова попытаться оторваться — единственное, что он мог сделать. Как будто, чтобы посмеяться над ним, справа появился зеленый дорожный знак: «СЛЕДУЮЩИЙ ВЫЕЗД — 3 МИЛИ».
«Камаро» приблизился и пристроился прямо у заднего бампера «Понтиака». Чип вдавил педаль газа до самого пола, а спидометр «Понтиака» взлетел выше 90 миль/час[145]. Но «Камаро» легко держался за ним. Он знал, что должен сосредоточиться на дороге. Тем не менее, его голова повернулась влево, чтобы посмотреть на «Камаро». Пассажирское окно опустилось, и он увидел, как Лиза смотрит на него; выражение ее лица — смесь зажигательного гнева и маниакального безумного счастья. В нем также было злорадное выражение, взгляд, который говорил: У тебя никогда не было шанса перехитрить меня.
Она направила на него пистолет.
Чип знал, что игра закончилась. С таким же успехом он мог бы остановиться, встать на колени на обочине и ждать, когда она выпустит пулю в его голову, наконец закончив этот фарс. В этот момент он почувствовал неожиданное спокойствие. Страх смерти исчез, по крайней мере, временно. Как и любой другой первичный рефлекс, он вернулся бы, если бы Чип дал ему шанс.
Широкая улыбка Лизы подсказала ему, что она точно знает, о чем он думает. Она наклонила подбородок к нему, показывая свое одобрение. Чип снял ногу с педали газа «Понтиака» и нажал на тормоз. Оранжевая стрелка спидометра быстро откинулась назад к нулю. Через несколько секунд он остановился на обочине.
«Камаро» остановился перед ним.
Лиза не вышла сразу.
Чип сидел и смотрел на машину несколько мгновений, задыхаясь, дрожащая рука зависла над ключами в замке зажигания. В его голове сформировался рудиментарный план. Подожди, пока она выйдет. Потом давай газу и вали ее. Он отверг эту идею, как несостоятельную, почти сразу. Разрыв между машинами был слишком мал. Он не сможет разогнаться достаточно быстро, чтобы убить ее. И была большая вероятность, что она просто выстрелит в него через лобовое стекло, прежде чем он сможет это попробовать.
Нет, это был только тот рефлекс выживания, его ожидаемое появление. Он глубоко вздохнул и медленно выдохнул, изо всех сил пытаясь восстановить чувство гармонии и покоя. Но оно оказалось неуловимым. Каждая проходящая секунда приближала к реальности его надвигающейся, насильственной смерти. Внезапно у него забилось сердце, и снова было невозможно успокоиться. Какая-то его часть все время знала, что так и будет, а все остальное — просто его психика, пытающаяся защитить его от страшной правды.
Он слушал проезжающие мимо машины, по обеим сторонам автомагистрали, везущие людей, которые знали, куда им нужно. Обычные люди, живущие своей жизнью, все они совершенно не замечали драмы жизни и смерти, разыгрываемую на обочине дороги. Звук машин подтолкнул его к действию. Он мог переключать передачи и вернуться в поток, пытаясь еще раз уйти. Выезд, обещанный дорожным знаком, теперь может быть на расстоянии не более двух миль.
Чип еще раз посмотрел на заднюю часть «Камаро».
Он слышал обороты его двигателя.
Она ждала, что он выйдет.
Он снова был вынужден принять ее великую хитрость во внимание. Лиза не позволит ему снова поймать себя врасплох. Он мог бы выйти из машины сейчас, согласно их невысказанному соглашению, или он мог бы снова попытаться обойти, перехитрить ее. Последняя перспектива вызвала мягкий, невеселый смех.
Никаких шансов.
Никаких, блядь, шансов.
Он заглушил двигатель «Понтиака».
Открыл дверцу.
И вышел.
Глава 14
Чип откинулся на капот «Понтиака» и стал ждать Лизу. Прошло несколько минут, а она все не выходила из машины своего брата. Задержка озадачила его. Здесь она одержала верх. Она была Большим Плохим Волком, а он был ее побежденной, загнанной жертвой. Все, что он мог сделать, это ждать прямо здесь и надеяться, что не будет слишком больно, когда она, наконец, устанет играть с ним и вырвет ему горло.
Он подумал о пистолете, который оставил на пассажирском сиденье «Понтиака», и именно в этот момент боковая дверца «Камаро», наконец, открылась. Лиза откинула ноги, осторожно поставив подошвы своих ботинок на тротуар. Прошел еще один удар, прежде чем она начала полностью выходить из машины. Медленные, обдуманные движения заставили Чипа подумать, что она все еще может ощущать некоторые затяжные эффекты от ударов по голове.
Интересно, успеет ли он схватить пистолет?
Какой же он глупый. У него под рукой были средства, чтобы защитить себя, но каким-то образом этот существенный факт ускользнул от него в эти моменты ужаса. Если это не было признаком слабости или отсутствия острого ума, он не знал, чем это было. Возможно, Лиза была права насчет него все время — он действительно не был самым острым инструментом в коробке. Все его тело напряглось, и он попытался взбодриться, чтобы рвануть за пистолетом.
Но затем Лиза вышла из машины, и стало уже слишком поздно.
Слишком поздно для чего-угодно.
Она засмеялась, когда увидела его, улыбаясь таким образом, что это было смущающе-тепло и излучало то, что казалось настоящей любовью.
— Эй, детка.
Чип тяжело сглотнул. Он оттолкнулся от капота и встал, полностью выпрямившись. У него не было желания встретить свою смерть, ссутулившись, как какой-то угрюмый подросток-хам.
— Здравствуй.
Она закрыла дверцу «Камаро» и пошла к нему медленным, прерывистым шагом, слегка покачиваясь таким образом, что выглядела как пьяная секретарша, выходящая из бара после «счастливого часа». Она все еще улыбалась, и не было никаких следов резкости, которую она показала, охотясь на него. Но ее походка стабилизировалась, когда она приблизилась к нему и удивила его, обняв, крепко сжимая и смеясь, прежде чем выдохнуть в шею:
