— Не похоже, чтобы ты была занята, — сказал Доминик, показывая на телевизор.
— У меня перерыв.
— Сделаешь его позже.
— Проваливайте к дьяволу из моего кабинета!
— Я детектив… — вмешался Беттингер, протягивая женщине руку.
— Записывайтесь заранее.
— Мы здесь по официальному делу, и нам нужно увидеть тело жертвы.
— Я смотрю, как чудовище преследует девушку в Луизиане, и хочу знать, съедят ли ее.
Жюль сглотнул, стараясь успокоиться.
— Когда нам следует вернуться? — вежливо спросил он.
Мередит оценила возможности чудовища.
— Через час.
Полицейские вышли из морга, блондинка закричала, а коронер захихикала.
* * *
Беттингер пересек вестибюль больницы, остановился возле торгового автомата, который выглядел так, словно на него напал ягуар, и заглянул в его внутренности — они были пусты, если не считать нескольких энергетических батончиков. С урчащим от голода животом детектив повернулся к великану-напарнику, который устроился в углу обитого винилом дивана и набирал текстовое сообщение на сотовом телефоне.
— Здесь приличное кафе?
— Что? — проворчал Доминик, не поднимая головы.
— В здешнем кафе можно поесть? «У Клода»?
— Там отвратительно.
— А куда вы ходите?
— К Клоду.
— Хотя там паршиво?
— Там есть два блюда, которые не убивают.
— Какие именно?
Уильямс пожал плечами.
Жюль надел перчатки и направился к выходу.
— Пошли.
— Дай закончить.
— Пошли, капрал. Нам нужно успеть на встречу с Вонг.
Доминик поднялся с дивана, продолжая набирать сообщение.
— В Беттингере два «т», верно?
— Да.
— А мудозвон — это одно слово или два?
Полицейские вышли из больницы, сели в серебристый автомобиль и восемнадцать минут провели в молчании, пока не подъехали к кафе «У Клода». Подойдя к приземистому красному зданию, Беттингер заглянул в окно и увидел вращающуюся витрину с пирожными, шесть сгорбившихся посетителей и множество пустых мест. Когда он открыл дверь, звякнул колокольчик.
— Столик на двоих? — спросила блондинка шести футов роста, похожая на бегунью на марафонские дистанции.
— Мы будем сидеть отдельно, — сказал детектив.
Уильямс направился мимо нового напарника в заднюю часть кафе.
— Мне как обычно, — сказал он.
Официантка отвела Жюля к угловой кабинке, где он уселся на потрескавшуюся обивку стула и получил меню.
— Меня зовут Крис, — сказала женщина. — Хотите что-нибудь выпить?
— Кофе, пожалуйста. И что у вас лучшее в меню?
— Жареные креветки. Или тушенные в красном соусе свиные отбивные, хотя многим нравится рыло.
— Рыло?
Крис похлопала себя по носу.
— Свиная морда — сильно прожаренная. Подается на горячей булочке с соусом барбекю.
Внутри у Беттингера что-то забурлило.
— Когда вы жарите морду, она превращается в рыло?
Женщина состроила гримасу.
— Я из Мичигана.
— Возьму свиную отбивную.
— С рылом?
— Без рыла.
Официантка улыбнулась и исчезла на кухне.
Еда появилась через три минуты. Почти мгновенная доставка заставила Беттингера заподозрить, что здешний повар — это просто парень с микроволновкой; но, взглянув на окутанную паром тарелку, он почувствовал восхитительный аромат. Впрочем, начав осторожно есть, испытал разочарование (вкус был не слишком ярко выражен, а в мясе полно хрящей), хотя в целом блюдо оказалось вполне съедобным.
Когда детектив приближался к концу третьей — и последней — отбивной на косточке, на парковку заехал роскошный черный автомобиль, который Жюль уже видел возле участка. Машина распростерла крылья, и из нее вышли рыжий полицейский по имени Перри и его напарник азиат Хуан. Они направились в кафе, сразу прошли в конец и уселись рядом с Домиником, пившим молочный коктейль с шоколадом.
Снаружи что-то блеснуло. Беттингер выглянул в окно и увидел въехавший на парковку роскошный серый автомобиль, водитель которого, белый мужчина с серебряными волосами, с носом, похожим на клюв стервятника, в темных очках и в синем костюме, направился к двери. Когда он проходил мимо официантки, детектив смог оценить его рост — не больше пяти футов и трех дюймов[64].
Миниатюрный мужчина быстро зашагал в дальний конец кафе, где Уильямс подвинулся, чтобы освободить ему место. Вновь прибывший сел, вытянул голову вперед, и они о чем-то тихо заговорили. Никто не улыбался.
Жюль пил кофе, наблюдая за встречей, которую, как он подозревал, организовал его напарник при помощи текстовых сообщений, отправленных из больницы. После каждой произнесенной фразы Доминик, Перри или Хуан бросали взгляды на миниатюрного мужчину, словно он был их командиром.
Детектив посмотрел на висевшие на стене часы и увидел, что им пора возвращаться в больницу на встречу с коронером. Расплатившись по счету, он встал и направился в заднюю часть кафе.
— Капрал Уильямс.
Миниатюрный мужчина встал, чтобы выпустить Доминика, который переместил свое мощное тело вдоль скамьи. Беттингер кивнул Перри и Хуану.
— Только не надо слишком дергать за «капрала», — посоветовал рыхлый рыжий полицейский, — или вытащишь огромную белую акулу.
— Черную, — уточнил рябой азиат.
Их миниатюрный собеседник засунул нож для бифштекса в кофе и принялся его размешивать. Его розовое лицо было местами выбелено витилиго[65], а глаза скрывали темные очки.
— Закончились чайные ложечки? — спросил Беттингер.
Мужчина с пятнистым лицом ничего не ответил. Металл позвякивал о фарфор, когда он продолжал помешивать темную жидкость.
Жюль повернулся на каблуках и зашагал к выходу из кафе. Доминик последовал за ним, и они сразу направились к серебристой машине.
Детектив посмотрел на отражение великана-полицейского в стекле.
— Тот маленький тип был твоим прежним напарником?
Уильямс пожал плечами.
— Паршивая же у тебя память.
Глава 8
Пары
Мерцающие флуоресцентные лампы освещали обнаженный труп Элейн Джеймс, лежавший на широкой доске, которую Мередит Вонг выдвинула из стены морга.
Беттингер оглядел жертву: бледное тело покрывали ссадины и радужные синяки (в особенности вокруг шеи), плоть на коленях была стерта так, что проступали белые коленные чашечки, а над широко раскрытым ртом нависал сломанный нос цвета баклажана.
Двадцатисемилетняя женщина умерла в страшных мучениях.
Доминик оторвался от сотового телефона.
— Ее имплантаты сохранились.
— Почему она в минусе? — спросил детектив.
Коронера удивил этот вопрос.
— Почему она лежит при отрицательной температуре? — уточнил Беттингер. — Вы ее заморозили?
— Никто не явился за телом. — Женщина указала на висевшую на стене таблицу. — До кремации должно пройти две недели. Стандартная процедура.
— Нам нужно… — Тут что-то привлекло внимание детектива. — А что у нее под языком?
Доминик и Мередит Вонг посмотрели на разинутый рот жертвы. Жюль включил фонарик, его луч осветил сломанные зубы и нижнюю часть кончика языка, и они увидели татуировку в виде четырех перевернутых слезинок.
— Минуту.
Коронер подошла к раковине, наполнила бумажный стаканчик теплой водой, вернулась к телу и поднесла стаканчик ко рту мертвой женщины.
— Подождите, — предупредил ее Беттингер. — Вы ведь не хотите сломать…
Мередит наклонила стаканчик. Труп зашипел, и из мертвого рта и ноздрей повалил пар. Коронер надела перчатку из латекса, сжала язык убитой и потянула его на себя. Замерзшая кровь треснула.
Детектив наклонился, продолжая светить фонариком, и увидел на нижней части языка татуировку волосатого пениса, извергающего четыре пули в форме слезинок.
Вонг смотрела на пенис так, словно была профессором математики.
