— Черт! — сказал Денафриа, выплевывая на ладонь кусочек зуба.
— Из-за чего ты так раскипятился? — спросила Джоди.
Денафриа зашипел от боли.
— Не переношу, когда ты такой, — сказала Джоди.
Денафриа сунул в рот палец — проверить, не идет ли кровь.
— Как ты? — обеспокоилась Джоди.
Денафриа осмотрел палец.
— Джон!
Денафриа поверх плеча жены смотрел на мужчину, с которым, как он знал, она встречается.
— Он тебя трахает? — спросил он.
— Господи, — вздохнула жена.
— Джоди, да или нет? — не сдавался Денафриа. — Все будет проще, если ты мне ответишь.
— Сейчас мне не до этого, — вздохнула она.
— То есть «да», — сказал он.
Они долго смотрели друг на друга, пока Денафриа не понял, что сейчас заплачет, и не отвернулся.
— Передай сыну, что я приезжал, — велел он.
Глава 29
Они встретились в ресторане «Пи Джи Кингз» напротив Эмпайр-стейт-билдинг — одном из любимых ресторанов жителей Нью-Йорка. Вдоль правой стены тянулась красивая барная стойка темного дуба. На стене просторного зала красовались витражи, подчеркивавшие дубовую обивку. Пол был выложен зеленой и белой мозаичной плиткой. Если верить нескольким авторитетным ресторанным справочникам, в «Пи Джи Кингз» самый лучший мужской туалет в Нью-Йорке.
Павлик и Берра сидели в общем зале. Сейчас, когда время обеда уже прошло, а ужинать было еще рано, почти все столики были пустыми, лишь за несколькими сидели всклокоченные пропойцы-завсегдатаи. Они смотрели бейсбол: к потолку с обеих сторон барной стойки были подвешены на кронштейнах телевизоры.
— Значит, вы — тот самый крутой мачо, который избил старика? — начал Павлик вместо приветствия.
— Я уже извинился перед Витторио, — ответил Берра.
Павлик посмотрел на своего собеседника в упор.
— А сейчас вы боитесь, что изобьют вас, — сказал он наконец.
— Я боюсь, что меня убьют, — уточнил Берра.
Павлик закурил.
— Кто вам угрожает? — спросил он.
— Джимми Качок, — сморщился Берра. — Он хочет меня убить.
— Откуда вы знаете? — спросил Павлик.
Берра протянул Павлику видеокассету.
— Вот откуда.
Через двадцать минут они оба сидели в кабинете управляющего, в подвале под рестораном. Павлик дружил с владельцами «Пи Джи Кингз», и потому ему позволили просмотреть кассету на месте.
— Похоже, ваша подружка снимается в порнофильмах, — заметил Павлик. — Мне обязательно смотреть дальше?
— По-моему, они сговорились, — пожаловался Берра.
Павлик взял пульт и остановил просмотр.
— Насчет чего сговорились? — спросил он.
— Вытрясти из меня побольше денег за кассету, — вздохнул Берра. — Кто-то подбросил ее на стойку консьержа в доме, где я живу. Я тут же позвонил Лианне, и она передала мне их требования. Она уверяет, что перед съемкой ее накачали наркотиками. Мол, Манджино без ее ведома подмешал ей в газировку какие-то таблетки, и что было дальше, она не помнит. Если присмотреться повнимательнее, заметно, что она и вправду под кайфом. Лицо не показывают крупным планом. Даже когда… В общем, они старались спрятать ее лицо.
— Вы ей верите? — сверлил взглядом собеседника Павлик.
— Это правда, — ответил Берра. — Посмотрите еще раз. Но они требуют, чтобы я выкупил фильм. Четыре копии. То есть они утверждают, что изготовили всего четыре штуки.
Павлик смахнул пылинку с рукава пиджака Берры.
— А за рекламу доплатить не требуют?
— Я сказал ей, что не буду платить, — ответил Берра. — Как я могу ей доверять? Но боюсь, если не отдам им деньги, они меня убьют.
— Сколько же они просят за свое произведение?
— Сто тысяч.
— Почему не миллион?
— Им известно, что миллиона у меня нет.
— Им известно, что у вас нет ни гроша. Деньги принадлежат вашей матери. Даже мы в курсе.
Берра вытер пот со лба.
— Витторио сказал, что поговорил с вами и вы мне поможете.
Павлик пожал плечами.
— Напишите официальную жалобу, — посоветовал он. — Но на что вам жаловаться? На то, что потеряли деньги, которые дали взаймы под грабительские проценты старику и его подружке? Вам совершенно ни к чему платить им за фильм.
Берра из последних сил старался не заплакать.
— Старик только что пытался меня убить, — произнес он.
— Что? — удивился Павлик.
— Говорит, что кто-то вломился к нему в дом и избил его жену… кажется, так, — продолжал Берра. — Наверное, к нему приходил Джимми Качок.
— Там побывал не Манджино, — покачал головой Павлик.
— Значит, кто-то, посланный Манджино, — настаивал Берра. — Старик решил, будто головореза прислал я. Но я никого не посылал! Я Богом клялся, что я тут ни при чем. Но старик, Витторио, явился ко мне домой и стрелял в меня из пистолета. Попал в стену у меня за спиной.
Павлик фыркнул.
— Похоже, — язвительно заметил он, — вас никто не любит.
— Так вы мне поможете или нет? — напрягся Берра.
Павлик закрыл один глаз, как будто задумался.
— Не платите, — сказал он.
— А они меня убьют, — захныкал Берра.
— Они так и сказали? — оживился Павлик. — Тогда это вымогательство. Тогда нам есть с чем работать.
— Да нет, особенно не угрожали, — сказал Берра.
Павлик запрокинул голову и покачал ею из стороны в сторону.
— Что мне нужно для вас сделать? — спросил наконец Берра.
Фама еще раз наведался к Тангорре. Он следил, как старик идет к дому от автобусной остановки. Дождавшись, когда Тангорра подошел к двери, Фама неожиданно набросился на него сзади и втолкнул в прихожую.
Теперь они оба были в гостиной. Фама привязал старика к стулу и что было сил врезал ему по лицу, разбив нос.
— Хотел натравить на меня легавых? — кричал Фама. — Козел ты старый!
— Пожалуйста, уходите, — просил старик. — Я больше не буду звонить в полицию. Только уйдите!
Фама с силой ударил старика по лицу. Голова старика дернулась вправо; глаза наполнились слезами. Понизив голос, Фама начал быстро говорить по-итальянски.
В его руках блеснуло лезвие стилета. Старик от ужаса широко раскрыл глаза. Фама только что сказал Тангорре, что в Палермо стукачам отрезают языки; он не сомневался, что головорез именно так сейчас и поступит.
— Если тебе повезет, то ничего не будет, — говорил Джордж Уилсон.
Они сидели на белом кожаном диване в квартире Лианны. Уилсон приехал к ней с работы. Лианна поставила кассету и включила воспроизведение, но Уилсон, посмотрев с минуту, отобрал у нее пульт и выключил телевизор.
— Похищение, изнасилование и вымогательство, — заключил он. — Ты можешь навсегда засадить этих скотов за решетку.
Лианна покачала головой:
— А они тогда распространят фильм повсюду.
Уилсон рылся в микрокассетах, которые она держала в сумочке.
— Они вообще-то могут и деньги с Ларри стрясти, и фильм продать, — возразил Уилсон.
— Манджино обещал мне двадцать процентов, — медленно проговорила Лианна, глядя перед собой в одну точку. Сообразив что-то, она вышла из ступора и посмотрела на Уилсона. — Тогда я стану соучастницей!
Уилсон прикусил губу.
— Допустим, Ларри заплатит, — рассуждал он. — Ну и пусть, его проблема. Но не думай, что на том и конец. Если будешь молчать, они будут шантажировать тебя и его вновь и вновь.
Лианна снова покачала головой.
— Не могу, — выдавила она. — Я боюсь.
— А я ничего не смогу для тебя сделать, если только ты не дашь делу официальный ход, — ответил Уилсон. — Тебе придется написать жалобу.
— Он насмеялся надо мной, — прошептала Лианна. — Этот ублюдок насмеялся надо мной!
Уилсон надел наушники и стал слушать микрокассету, вставленную в диктофон. Сначала прищурился, а потом поморщился. Снял наушники и выключил диктофон.
— Ничего, — сказал он.
— Что? — спросила Лианна.
— Здесь ничего не записано, пусто, — повторил Уилсон. — Наверное, Манджино подменил кассету.
