Устав от долгого сидения, они решили прогуляться до отеля пешком и, когда завернули за угол в сторону моря, заметили Тень номер один.
Приближаясь к приморскому бульвару, служившему центральной магистралью города, они обратили внимание на скопления людей и необычную активность полицейских. Отовсюду раздавались пронзительные свистки, а въезд на проспект для машин был перекрыт.
Монро, желая держаться как можно дальше от любых контактов с местной полицией, махнула рукой проезжавшему таксисту, однако тот не остановился и отрицательно мотнул головой, прокричав что-то неразборчивое.
— Сейчас поедет президент, — объяснила она Брэдфорду. — Практически весь город стоит: перекрыты дороги в аэропорт, гавань и вообще куда бы то ни было. Это может продлиться час, десять часов, два дня — никто не знает сколько, — поэтому лучше пойти пешком. Если нас остановят и спросят документы, не говори ни слова. У тебя с собой вид на жительство в Гвинее?
Брэдфорд кивнул.
— Хорошо, — не очень уверенно проговорила она и, немного подождав, добавила: — Теперь пошли!
На каждом пересечении приморского бульвара с выходящими на него улицами стояли наряды полицейских по три-четыре человека. Оружие было не у всех, а их основным атрибутом власти были свистки. Монро и Брэдфорд благополучно миновали несколько нарядов, не обративших на них внимания, поскольку им вменялось контролировать в основном движение транспорта, а не пешеходов. Они уже почти добрались до дороги, ведущей в порт, когда один из полицейских вдруг издал пронзительную трель, явно обращаясь к ним.
— Продолжай идти, — процедила Монро сквозь зубы. — Даже не оборачивайся!
Свисток зазвучал снова, но они не остановились. Тогда полицейский перешел на крик, явно призывая двух blancos остановиться. Монро замедлила шаг и бросила на Брэдфорда предупреждающий взгляд.
Глава 9
Двое полицейских в потертой, плохо подогнанной и грязной темно-синей форме приближались к ним быстрыми шагами. У того, что постарше, на поясе висел моток веревки, а кроме свистка при нем имелась толстая дубинка, продетая сквозь петлю на поясе. Он вплотную приблизился к Брэдфорду.
— Ты должен подчиняться приказам! Это закон! — громко заявил он и потребовал предъявить документы.
— Он не говорит по-испански, — объяснила Монро, и полицейский, обдавая их запахом дешевого пива, велел ей перевести свою команду.
Полицейский внимательно осмотрел врученный Брэдфордом вид на жительство и вернул его, после чего потребовал документы Монро. Через несколько мгновений он довольно хрюкнул и помахал карточкой у нее перед глазами.
— Ваш вид на жительство — подделка! — заявил он с торжествующим видом. — Ваше имя здесь состоит всего из двух слов — значит, вы находитесь в стране нелегально!
Монро опустила голову и закусила губу, чтобы не рассмеяться. Сумев взять себя в руки, она заискивающе заглянула полицейскому в глаза и виновато промямлила:
— Я прошу прощения, что у меня всего два имени. К моему несчастью, при рождении мне больше так и не дали. Там, где я родилась, такое случается довольно часто, депрессивный регион.
Лицо полицейского потемнело, и он положил руку на дубинку.
— Меня не волнует, как обстоят дела в вашей стране, но вы находитесь в Республике Экваториальная Гвинея и должны уважать наши обычаи и законы. У вас всего два имени. Ваш вид на жительство недействителен.
— Я разделяю ваше негодование, — признала она, — всю жизнь страдаю из-за того, что у меня всего два имени, но тот человек, что оформлял этот документ, вошел в мое положение.
Полицейский скривился и повторил:
— Вы находитесь здесь нелегально. Закон направлен на поддержание порядка в республике, и вы должны его соблюдать. — Он нарочито медленно убрал карточку в нагрудный карман. — Завтра утром я с нетерпением жду вас в полицейском участке, а пока документ останется у меня. — С этими словами он вместе с напарником вернулся на свой пост.
Брэдфорд проводил их взглядом и шепотом поинтересовался у Монро:
— В чем дело?
Она взяла его под руку и повела в сторону отеля.
— Это, — пояснила она, — красноречивый пример того, что происходит в стране. Что бы ни пытались делать ее доброжелатели, сколько бы нефти ни выкачивалось из местных недр, какие-то вещи просто не поддаются изменениям. Больше того, приток денег только усугубляет ситуацию. Когда все держится на родоплеменных связях и кумовстве, вчерашний свинопас запросто превращается в деспота, а чтобы заделаться таким вот уличным тираном, нужен только блестящий свисток и форма с чужого плеча.
Она обернулась и бросила взгляд на полицейского, стоявшего на углу в компании трех других ему подобных.
— Законы трактуются, кому как вздумается. Тебе могут ничего не сделать за вождение в пьяном виде, но отправить в тюрьму за немытый автомобиль. Предлагать взятку запрещено, а брать ее разрешается. По его мнению, я нарушила закон тем, что у меня всего два имени. — Монро вздохнула и покачала головой: — Нам остается только принять это за данность и держаться подальше от неприятностей.
— Ты собираешься вернуть его обратно?
— Вид на жительство? Еще чего. Если бы я вознамерилась получить его, то пришлось бы провести весь завтрашний день, а то и всю неделю, в полицейском участке, пытаясь выяснить, у кого оно и как его вернуть, не говоря уже о том, что надо было бы выложить кругленькую сумму. — Она шутливо ущипнула его. — Я и обзавелась им прежде всего для того, чтобы этого избежать.
Весь вечер они провели в гостинице. Монро считала необходимым переждать, пока полицейских не снимут с дежурства. Они поужинали во внутреннем дворике за столиком, укрытым от солнца большим зонтом.
Когда подошел официант убрать грязную посуду, Монро задержала его и кивнула на дальний угол ресторана, где две Тени потягивали какое-то фирменное пиво, бросая украдкой взгляды в их сторону.
— Ты их знаешь? — спросила она.
Он проследил за ее взглядом и отвернулся.
— Их лучше не знать.
Она заказала три банки того, что они пили, и, когда официант их принес, взяла пиво и поднялась из-за стола. Брэдфорд остановил ее, схватив за локоть.
— Ты куда? — спросил он.
От его прикосновения у нее на мгновение подкосились ноги и закружилась голова. Обретя вновь самообладание, она наклонилась к нему и прошептала:
— Я предупреждаю тебя, Майлз, в первый и последний раз, да и то только потому, что хорошо к тебе отношусь. Если ты меня еще хоть раз так схватишь, я сломаю тебе все пальцы.
Он убрал руку.
— Извини. Дурная привычка.
— А теперь отвечу на твой вопрос, — продолжила она так же очень тихо. — Я хочу выяснить, кто они такие и что им нужно. — С этими словами она прошла через патио к столику, за которым сидели Тени.
Она остановилась перед ними и, смущенно улыбаясь, поставила на столик пиво, пояснив по-испански:
— Я, кажется, видела вас в городе. Можно составить вам компанию?
Они на мгновение опешили, и она, не дожидаясь ответа, подвинула стул и со стеснительной улыбкой протянула руку тому, кто «пас» их в аэропорту:
— Меня зовут Мишель.
После секундного колебания он пожал ей руку и представился:
— Николас.
Ладони у него были маленькие, плотные и сильные. Он носил массивное золотое кольцо и дорогие часы. Его напарник, сидевший напротив, сложил на груди руки и шепотом на фанге посоветовал быть начеку «с этой особой». Николас, никак не отреагировав, повернулся к Монро и кивнул на своего компаньона:
— Мой кузен Теодоро.
Она кокетливо ему улыбнулась, протянула руку и игриво спросила:
— Ты боишься меня?
Кузены рассмеялись. Смех был немного наигранным, но, чтобы завязать знакомство, большего ей и не требовалось. Она подвинула им банки с пивом, открыла свою и подняла в шутливом тосте.
Они пригубили, и она начала беседу с расспросов о жизни в городе. В свою очередь, они поинтересовались Брэдфордом.
