— Хорошо, — отозвалась Мэнди. — А вы справитесь?
— Это моя проблема, — твердо ответил Шеппард. — Я знаю, что должен это сделать.
Мэнди кивнула и отправилась к Констанции.
Райан проводил ее взглядом. Потом перешел на шепот.
— Что касается вентиляции, у нее получилось бы лучше. Или даже у Роны.
Шеппард покачал головой:
— У Роны клаустрофобия, а Мэнди никому ничего не должна. Это должен сделать я. Не хочу, чтобы лошадиная маска неправильно нас истолковал по ее вине. Чтобы по ее вине мы погибли.
Глава 29
Райан обогнул кровать справа, Шеппард двинулся за ним, вертя в пальцах жетон Мэнди. Фамилия «Филлипс» поблескивала на свету. Шеппард не стал спрашивать Мэнди, откуда у нее жетоны, допустил, что принадлежат они кому-то из семьи. Решил, что спросит, если… нет, когда все благополучно закончится.
Райан потянулся к вентиляционному отверстию в верхней части стены между кроватью и прикроватной тумбочкой, на которой тихо тикал таймер, отмеряя время. Шеппард не смотрел на него, — если у них все получится, о таймере можно будет забыть. Возможность выбраться отсюда еще никогда не была столь близка.
— Придется вынуть из стены всю штуку целиком. Сразу за решеткой влагопоглотитель. Он очень тяжелый.
— Откуда ты все это знаешь? — спросил Шеппард.
— Бывало, брал дополнительную халтурку, — улыбнулся Райан.
Даже сейчас мозг его продолжал работать. Устройство номера Райан знает в совершенстве. Профессия его идеально подходит, чтобы все это устроить.
Но зачем? Какой у него мотив? Да и остальные, у них-то какие мотивы?
— Спасибо, — сказал Шеппард. — Когда выберемся — с меня пиво.
Райан засмеялся, что случилось с ним здесь впервые.
— Пивоварня! Главное — выбраться.
Он хлопнул Шеппарда по плечу и повернулся.
— Пойду посмотрю, что там с канализацией.
Шеппард кивнул. Молодой человек скрылся за углом и открыл дверь в ванную. Постоял секунду. Видно, запах ударил в нос. Но он подавил отвращение и вошел, закрыв за собой дверь.
А Шеппард принялся за шурупы решетки. Открутил и вынул два верхних, почувствовал, что решетка ослабела под действием чего-то тяжелого позади нее. Одной рукой придерживая решетку, он отвернул и нижние шурупы.
И тут же раздался голос Алана за спиной, которому, видно, надоело возиться с телефоном.
— Черт меня побери, прошло больше суток!
Шеппард стал работать медленнее, чтобы лучше слышать. Головы не поворачивал, смотрел лишь на решетку. Интересно, что Алан поведает, считая, будто Шеппард ничего не слышит?
Мэнди встала с кровати. Когда первый шуруп открутился, он услышал приглушенные шаги по ковру, потом едва слышное удивленное восклицание и возню. Словно Алан неожиданно подошел к Мэнди, чем застал ее врасплох. Может быть, даже притянул ее к себе.
— Давно пора начать думать нешаблонно, — раздался шепот Алана.
Он словно хотел доказать какую-то мысль. Однако же адвокатишка оказался прав: с глазу на глаз здесь говорить невозможно. Шеппард сам убедился: в какой бы угол ты ни забился, каждое слово прекрасно слышно.
— Нешаблонно? — переспросила Мэнди, и тон ее в точности соответствовал настроению Шеппарда в эту минуту.
Чего добивается Алан? Он ведь все еще подозреваемый номер один.
— На что угодно готов поспорить, это все жульнически подстроено, — хриплым голосом шептал Алан. — Мы не получили ответа… по крайней мере, по существу нам так ничего не сказали.
— О чем вы?
— Нас ввели в заблуждение, Мэнди. Это старый испытанный трюк. Именно поэтому люди верят в колдовство или в то, что в Ираке обнаружены атомные бомбы. Простейшее искусство отвлечения внимания.
— Догадываюсь, что вы об этом знаете все. Как грязный адвокатишка…
— Да, конечно. Я постоянно использую этот трюк. И здесь тоже прекрасно его вижу.
Шеппард вынул первый шуруп, и решетка снова покачнулась. Неужели влагопоглотитель такой тяжелый?
— А что, если все это вовсе не его игра? — продолжал между тем Алан.
— В толк не возьму, о чем вы говорите.
— С какой стати он должен тут всем заправлять? Потому что так сказал этот в ящике или потому что он звезда?
— Забавляемся, значит.
Уже другой голос.
Шеппард оглянулся. Увидел Констанцию Ахерн — она смотрела на него.
— Даже и в мыслях твоих не злословь царя, и в спальной комнате твоей не злословь богатого; потому что птица небесная может перенести слово твое, и крылатая — пересказать речь твою.
Шеппард вытаращился на нее. Что за бред? Наверное, из Библии. Хотя больше похоже на Толкина. Но ее тирада заставила этих двоих замолчать.
— Да помолчите вы, госпожа Ахерн, чудачка этакая, — сказал Алан.
Шеппард вернулся к работе и отвернул последний шуруп. Ничем больше не сдерживаемая решетка подалась на него, он подхватил. Но она оказалась слишком тяжелая. Не сможет удержать. Он уперся ногами и почувствовал, что кто-то стоит рядом.
Мэнди быстро вскарабкалась на кровать, ухватилась за левую сторону решетки и часть веса взяла на себя. Он благодарно улыбнулся и перехватил удобнее. Поддерживая с обеих сторон, они кое-как вытащили агрегат. И, стараясь сохранить равновесие, осторожно опустили на кровать.
Шеппард заглянул в вентиляционное отверстие и увидел уходящий в темноту длинный узкий проход.
— Мы стоим в конце коридора, — сказал он. — Поэтому проход такой длинный. Придется ползти, надо посмотреть, что там да как.
Мэнди заглянула в отверстие и сдвинула брови.
— Вернусь быстро, не успеете глазом моргнуть, — сказал Шеппард. — К счастью, вам есть с кем поговорить. Кто знает, вдруг на то, чтобы выбраться, у нас останется минут десять.
— Делайте как знаете, — сказала Мэнди.
Уже собравшийся лезть, Шеппард оглянулся на Мэнди. Господи, да откуда ему что-то знать? Но брякать такое вслух он не решился.
— Постарайтесь, чтобы здесь было тихо. Помните, эти люди вам доверяют.
Мэнди кивнула и слезла с кровати.
Шеппард сделал шаг назад, еще раз заглянул в отверстие. Достал телефон Уинтера. Нет, этот не пойдет.
— У кого-нибудь есть в телефоне фонарь? — оглядел он всех.
Мэнди с Аланом помотали головами, Райана не было рядом, Констанция полностью ушла в себя. Только по лицу Той, что в наушниках, пробежала тень: кажется, она поняла.
Девчушка выбралась из-под стола, порылась в кармане куртки, достала телефон и бросила Шеппарду.
Он поймал и улыбнулся ей. Показалось, что на щеках ее вспыхнул румянец, перед тем как она вернулась в свою берлогу под столом. Еще показалось, что в номере стало немного светлее. И люди чуточку веселее. Разве что кроме Алана.
И Шеппард тоже повеселел. В кармане булькает бурбон, а сейчас надо чуть-чуть проползти по трубе — и свобода. Еще немного — и кошмар закончится. Предчувствие жуткой катастрофы на время притупилось. И зуд на тыльной стороне ладоней прошел. Боль за глазными яблоками исчезла.
Шеппард включил фонарик. Мелькнула на экране фотография собачки Той, что в наушниках. Он пообещал себе вернуть телефон в целости и сохранности.
Шеппард сунул голову в шахту, уперся локтями в стенки. Поставил одну ногу на довольно шаткую прикроватную тумбочку, другой уперся в кровать, оттолкнулся.
Пришлось несколько раз цепляться локтями и отталкиваться от стенки узкого прохода, пока он не забрался в него целиком. Здесь было очень тесно. Совсем узенькая вентиляционная труба. Плечи терлись о стальной верх. Ноги мотались из стороны в сторону. Интересно, что им видно из комнаты. Наверное, его барахтание выглядит очень смешно. Смартфон с фонариком он пристроил в верхнем кармане. Света вполне хватало, чтобы освещать путь.
Ноги еще ощущали края прохода. Комната сейчас позади. Та самая комната, в которой он собирался умирать. Когда все кончится, даст зарок к отелям не подходить и на пушечный выстрел.
Наконец-то настало время съехать из этой гостиницы.
