Манджино следил за толстухой в халате и шлепанцах, которая шла через дорогу с помойным ведром.
— Старею я, — сказал Пинто. — Противно заниматься такой ерундой. Занимаюсь всякой дрянью, да еще в выходной. Один богатый придурок дает пятьдесят восемь тысяч другому шестидесятилетнему придурку, который завел себе тридцатилетнюю подружку. Ты, кстати, в курсе, что баба, на которую наш старикан-парикмахер угрохал все денежки, на тридцать лет его моложе?
— Оттого, что у него молодая подружка, он еще не становится негодяем, — возразил Манджино.
— Только потом он ее сдал, — продолжал Пинто. — Мне сам Ларри рассказывал. Когда он в первый раз пришел требовать должок, знаешь, что сказал ему старик? Пусть, мол, заберет денежки у нее, ведь она ими воспользовалась.
Манджино снова притворно улыбнулся:
— И меня еще всегда держали за дурачка.
Заморосил мелкий дождик. Пинто подставил ладони под капли.
Манджино затянулся сигаретой, оглянулся на жилые дома и спросил:
— Сколько нам еще ждать? Попозже мне надо повидаться с одним клиентом, а потом еще хорошо бы успеть на матч с «Никербокерами».
— Ты его крышуешь? — спросил Пинто.
Манджино потер пальцами виски.
— Да. Потому-то мне и надо с ним повидаться, — объяснил он.
— Сколько раз я ему уже звонил? Три, верно?
— Да, не меньше трех.
— И всякий раз к телефону подходит его жена и говорит: Витторио спит, она не станет его будить.
— Ну да, как и велел ей отвечать муженек.
— Когда она вышла из дому — минут пятнадцать назад, так?
— Да, не меньше. Но не жди, что он сам подойдет к телефону.
— Значит, опять у нас ничего не получилось.
— А мне в лом тратить столько времени понапрасну, — бросил Манджино. — И голова что-то побаливает.
— Ну, тогда пошли они все! — Пинто затолкал бумажку с адресом в карман брюк и зашагал к припаркованной неподалеку машине.
Толстуха запихивала в один из контейнеров коробку из-под пиццы. Манджино, которого раздражали ее шлепанцы, скорчил гримасу. Он огляделся по сторонам, убедился, что никто его не видит, и выкинул смятый стаканчик из-под кофе на тротуар. Они с Пинто сели в черный «бьюик-лесабр» и тут же чуть-чуть опустили стекла.
— Тебя подвезти? — спросил Пинто у Манджино. — Где у тебя встреча с клиентом?
— В отеле «Бруклин-Инн». Иногда, если у клиента не хватает денег, он присылает мне одну из своих девок, чтобы возместить долг.
Пинто улыбнулся.
— Неплохая замена, — согласился он. — Красота какая! К хорошему привыкаешь быстро.
— Да, — кивнул Манджино. — Развлекаться с девками куда как приятнее, чем шляться по улицам под дождем.
Увидев, что черная машина трогается с места, детектив Джон Денафриа опустил жалюзи в спальне на втором этаже. Он следил за Пинто и Манджино из квартиры Витторио Тангорры. Денафриа нельзя было назвать здоровяком: и рост, и вес у него были средними. Однако он мог похвастать внушительными мускулами и недавним пуэрториканским загаром. Черные волосы он зачесывал назад и носил короткие усики.
Сидевший здесь же в кресле старик взмахнул рукой.
— Кто они? — спросил он, показывая на окно. Витторио Тангорре недавно исполнилось шестьдесят три года. Он был хрупкого телосложения, с редеющими седыми волосами. Говорил он с еще заметным итальянским акцентом.
Денафриа отвернулся от окна и вытащил из кармана блокнот.
— Громилы, — сказал он. — Особенно тот, что покрупнее. Они часто здесь околачиваются?
— Эти двое сегодня явились впервые, — ответил старик. — Раньше Ларри приходил сам еще с одним типом. В прошлом месяце они побывали у меня два раза. Последний раз были две недели назад.
Денафриа что-то черкнул в блокноте.
— В тот раз Ларри вас избил? — уточнил он, отрываясь от своих записей.
— Отшлепал, как мальчишку, — признался старик. — А потом швырнул на тротуар. Перед моим же домом.
Денафриа оглядел комнату, в которой они сидели. Мебель была в основном старая, но хорошо сохранившаяся. Подушки кресла, в котором сидел Витторио Тангорра, обернуты толстой целлофановой пленкой.
— И они угрожали вашей жене? — спросил Денафриа. — Ларри угрожал ей?
Старик показал на стоящий на тумбочке телефонный аппарат.
— По телефону, — ответил он. — Раз в неделю. Звонят через каждые два дня.
Денафриа сделал пометку в блокноте.
— Где сейчас ваша жена? В церкви?
— Да, — кивнул старик. — Пошла помолиться.
— А что та женщина, Лусия Гонсалес?
— Я совершил большую ошибку.
— Понимаю. Где ее можно найти?
— Она живет в Джерси. Она кубинка.
Денафриа облизнул губы.
— Вы ведь брали деньги в долг для нее?
Старик потер лоб.
— Я совершил большую ошибку, — повторил он. — Я отдал ей и почти все собственные деньги. — Он досадливо махнул рукой.
— Нужно, чтобы вы поговорили с Ларри по телефону, — сказал Денафриа. — Я подключу к вашему аппарату записывающее устройство, диктофон. Заставьте Ларри поговорить о деле по телефону. Вы меня понимаете?
— У меня нет денег, — сокрушался старик. — Нет, нет…
— А Ларри нанял громилу-тяжеловеса, чтобы вытряхнуть из вас долг, — напомнил Денафриа. — Видели, какой здоровяк ошивался напротив вашего дома? Такой не посмотрит на ваш возраст.
Старик поднял голову:
— Вы его знаете?
— Джимми Качок, — сказал Денафриа.
— Джимми — кто?
— Он из мафии, — пояснил Денафриа. — Сейчас я подключу к вашему телефону диктофон, а вы вызовите Ларри на разговор, ясно?
Старик пожал плечами:
— Конечно. Что мне еще остается делать?
Денафриа нахмурился.
— Верно. Вот именно.
Глава 2
Чуть позже Джимми Манджино сидел в кабинете управляющего отелем «Бруклин-Инн» вместе с Юджином Транкаттой. Они смотрели самодельный порнофильм.
Кабинет довольно просторный; вдоль стены громоздились, один за другим, три письменных стола; у противоположной стены были сложены складные стулья. За столами притулился еще и диванчик. Транкатта сидел за последним столом в ряду и курил самокрутку с марихуаной. В проходе, справа от стола, помещалась тумбочка с телевизором. Манджино смотрел фильм, лежа на диване.
Транкатта, высокий, лопоухий, наслаждался зрелищем и постоянно чесал за ушами.
— А она ничего, — похвалил Манджино, глядя, как актриса, невысокая женщина с длинными черными волосами, делает минет юнцу в форменной футболке.
— Ее зовут Дженис Готтлиб, — ответил Транкатта. — Ей тридцать восемь лет. Живет где-то в Саффолке. Точнее, в Холтсвилле. Недалеко от Налоговой службы. Работает в школьной столовой подавальщицей. Днем — типичная мамаша, а по выходным — звезда домашнего порно. Знаешь, Джимми, на такие самодельные порнофильмы огромный спрос.
— Но не настолько огромный, раз ты мне постоянно недоплачиваешь, — заметил Манджино.
Транкатта только отмахнулся.
— Прошу тебя, не надо. Тебе нравится приходить сюда, потому что я бесплатно даю тебе девок. Ты уже два года пользуешься их услугами. Мы с тобой ведем дела уже два года, и у меня сложилось впечатление, что тебе даже нравится, когда я вот так возмещаю недостачу.
— Такого добра мне хватало и в тюряге, — сказал Манджино, не отрываясь от экрана. — Там тоже в основном отсасывали.
Транкатта поморщился:
— Ради бога, перестань. Я только что поел.
Женщина на экране переместилась на большую кровать. В кадре появился второй юнец. Первый схватил героиню за волосы и запрокинул ей голову. Второй опустился перед ней на колени.
Манджино оторвался от телевизора:
— Ну, давай рассказывай, что там у тебя за новое дело.
— Кино-то? — переспросил Транкатта, вынимая из пачки сигарету «Кэмел» и закуривая. Он опустил голову и нехорошо ухмыльнулся. — Все началось с той парочки из Массапеки. Они называют себя свингерами. Но, по-моему, они просто психи, чокнутые. Однажды приперлись ко мне — как гром среди ясного неба. Показали, как они развлекаются — две парочки вместе. У одного парня бензоколонка где-то на Лонг-Айленде, а другой у него работает, вроде бы механиком.
