Когда завершает покраску своей спальни вторым слоем краски, часы показывают полдесятого. Он наливает себе стакан вина и садится перед компьютером. Возможно, Кэт отсутствовала весь день и не имела возможности проверить свой электронный почтовый ящик, увидеть его письмо. Он потягивает вино, ожидая загрузку компьютера. Вспоминает изгибы ее ягодиц, когда она лежала в постели рядом с ним обнаженной в их белой комнате, цвет ее лица, когда они бежали наперегонки к скалистой вершине холма в Бодмине. Может, ей не хочется отвечать ему. У нее есть основания не доверять ему.
Его почтовый ящик пуст. Он переводит курсор на значок нежелательной почты. Так и есть, его письмо возвращено.
«Доставка невозможна. Получатель блокировал все письма на этот адрес».
Он пристально смотрит на это сообщение. Желудок вновь сжимается. Он сгибается и падает на пол. Она порвала с ним. Он ей надоел.
Гевин оставляет на деревянном полу лужу рвоты и бежит вниз по лестнице выпить виски.
Глава 27
Он просыпается на полу в гостиной. Переворачивается на бок, подперев голову одной рукой, другую же выбрасывает перед собой. В шее ужасная боль, в желудке — жжение.
Первая мысль его о Кэт. Она сидит в поезде напротив него, читая книгу. Скрываясь за волосами, ниспадающими на лицо, она бросает на него украдкой взгляды, когда думает, что он не смотрит. Тогда он полагал, что ему не следует с ней знакомиться, что если бы она его знала, знала, что он сделал, то не стала бы иметь с ним дело. Он оказался прав.
Гевин пытается сесть. Кто-то укрыл его пледом и снял с него туфли. Должно быть, он находился в бессознательном состоянии, когда Морган вернулась из бара.
Он заставляет себя встать с пола и садится на диван. Сжимает голову руками. Должно быть, Морган спит наверху. Сегодня Рождество.
В кухне он обнаруживает пустую бутылку виски и заполненную до краев пепельницу. Морган, очевидно, подобрала окурки с пола здесь и в другой комнате. Он открывает холодильник и пьет молоко прямо из бутылки. Затем рыщет по ящикам стола и находит аспирин.
Он должен немедленно поговорить с Кэт. Она, должно быть, напугана, полна отвращения. Но по крайней мере, не надо будет что-либо разрушать в их отношениях. Он не сомневается, что она знает правду, хотя не имеет представления, каким образом она ее узнала. Может, поместили видео в Интернете.
От его одежды разит запахом рвоты, пота и сигарет.
Наверху пол вымыт, из комнаты доносится запах дезинфекции. Швабра и ведро все еще стоят на лестничной площадке. Компьютер выключен. Должно быть, Морган видела письмо от Кэт.
Гевин берет чистую одежду из комнаты. Становится под горячий душ, не обращая внимания на мыльную пену, проникающую в глаза и рот. Он яростно скребет свое тело, удаляя из пор отраву. Трет наколку пентаграммы на руке, словно может ее смыть. Повязки на запястьях, скрывавшие его шрамы, промокли. Он тоже трет их с мылом, как будто это части его тела. Дважды чистит зубы.
Уже поздно. Утро почти прошло. В кухне он заваривает две чашки чая, затем приносит из своей комнаты шоколад, купленный на неделе для Морган.
Морган еще спит. Он толкает ногой дверь ее комнаты, и она открывается, обнажив внутри мрачный сумрак. Плотные портьеры закрывают голубое небо, пропуская солнечный свет через единственную щель. Гевин садится на край ее постели, и она медленно поворачивается к нему, открывает глаза.
— Счастливого Рождества, — говорит он.
— Взаимно.
— Я принес тебе чай и шоколадки. Прости за прошлую ночь.
Шоколадки в коробке золотистого цвета, перевязанной лентой. Они высокого качества, произведены в Бельгии вручную.
— Откуда ты это достал в рождественское утро?
— Они предназначались тебе в знак благодарности, а не замаливания моих грехов. Я облажался. Ты прибрала все?
Она кивает.
— Что и требовалось доказать. Мне действительно очень жаль.
Она меняет позу в постели так, что сползает покрывало. Под простыней Морган совершенно нагая.
Он может обонять себя — смесь мыла, зубной пасты и алкоголя. Он знает, как налились кровью его глаза.
Морган садится в постели, чтобы принять от него чай. Она прижала простыню по бокам под мышками. Потягивает чай, глядя на него поверх чашки. Ему нужно подняться и выйти.
Она ставит чашку на столик у кровати, и простыня сползает. Протягивает ему руку, и он позволяет ей бережно привлечь себя. Сейчас он обоняет ее, аромат ее духов смешался с запахом сигаретного дыма в волосах. Другой рукой он слегка касается ее груди.
Их лица отстоят друг от друга всего лишь на дюйм. Морган тянется к нему, и их губы соприкасаются. Отодвигаются и вновь соприкасаются. И вдруг они сливаются в поцелуе. Он гладит руками ее спину, затылок, прижимает ее теснее. Вкусовые ощущения ее утреннего дыхания и зубной пасты, которой он пользовался, смешиваются.
Когда Морган забирается рукой под его тенниску, он скидывает ее с себя. Она освобождает место в постели, и Гевин ложится рядом, потом склоняется над ней. Их губы слиты, словно поцелуй никогда не прекращался.
В этот раз все должно случиться. Морган ласкает его между ног, и он закрывает глаза.
Однако мир за закрытыми глазами выглядит иначе. Здесь лето, а не зима, здесь снова является она. Кэт в студии татуировок наблюдает, как он выходит за дверь с рюкзаком за плечами. Она так юна и печальна. Ему хочется поменять направление своего движения, вернуться. Но это — в прошлом. Это уже случилось и не может быть изменено.
Гевин поднимает голову и смотрит на Морган. Она перестала к нему прижиматься и лежит без движения. Ее рука покоится на его бедре.
— Ты думаешь о Г. Н.? — спрашивает он ее.
Ее кивок едва заметен.
Он наклоняется и целует ее в губы, затем поднимается с постели.
— Пойду приготовлю завтрак на дорогу.
В кухне он помещает хлеб в тостер и разбивает яйца в миску. Слышит, как она принимает душ. Возбуждение его еще не покинуло, но он понимает, что момент возможной близости прошел. На этот раз во благо. Он думает о своей квартире в Лондоне, о месяцах заключения, проведенных там, без выхода наружу и возможности принять какое-либо решение. Лучше было б, если бы он там оставался? Тогда была бы порушена только его жизнь.
В кухню входит Морган. На ней кимоно из черного шелка с двумя красными драконами, вышитыми по бокам, и одним огромным драконом на спине. Она связала свои влажные волосы в узел на затылке. Снова выглядит как богиня или, может, как воительница. Гевин отводит взгляд.
Она бросает ему тенниску.
— Ты оставил это в моей комнате.
Он берет тенниску и надевает.
— Я готовлю яичницу и гренки. Попробуешь?
Морган кивает:
— Да. Я голодна. В холодильнике есть немного бекона. И имбирный мармелад.
Они готовят завтрак вместе. Их отношения снова приобретают непринужденность, словно того, что только что происходило в спальне, и не было. Садятся за кухонный стол, едят яйца, бекон, мармелад и гренки, запивая их кофе.
— Закрой глаза, — говорит Морган.
Он закрывает и ощущает теплоту солнечного света на руках, проникающего через кухонное окно.
— Теперь открой рот.
Она что-то помещает между его зубами.
— Кусай.
Он кусает, и сладость шоколада растекается во рту. Он жует, и сладкий вкус смешивается с горьким вкусом кофе.
— Еще?
Он кивает. Морган вставляет между его губами другую половинку шоколада. Достает из коробки на столе еще одну плитку и кусает сама.
Гевин молчит. Он не смотрит на нее, упирается взглядом в потолок. В голове снова начинается пульсация. Он не может сдвинуться с места. Еда и кофе припечатали его к стулу. Она что-то ему предлагает — возможно, еще один шанс. Но он не думает, что она имеет в виду именно это. Прошло много времени с тех пор, как она занималась любовью, гораздо больше времени, чем то, какое выпало ему.
