Как хотелось теперь Мэйделин сказать матери, что она простила ее! Она бесконечно тосковала по ней. Хотела глубоко вдохнуть ее запах. Мама… Как она приятно пахнет!
Внезапно Мэйделин услышала, как что-то царапает стену сарайчика. Девушка воображала, что за время пленения сумела развить чуткий слух. Этот скрип был совсем не похож на обычные ночные потрескивания и пощелкивания, к которым она постепенно начала привыкать. Она взглянула на дверь, и действительно вскоре в замке повернулся ключ. Девушка на всякий случай отползла подальше в угол, и тут деревянная дверь со скрипом отворилась.
— Это я, — послышался шепот врача. Через щель в сарай упал луч лунного света, образовав на полу сероватый клин. — Пора, мы уходим отсюда.
На миг она застыла, затем резко села, поднялась. Из-за того, что она большую часть времени проводила лежа, а возможно, и от голода, ее ноги подкашивались, но она в два прыжка добралась до двери.
— Мой рюкзак! — прошептала она, обернулась, ощупью нашла его и перебросила через плечо. Когда она снова оказалась у двери, врач схватил ее за руку и вытащил на улицу.
Снаружи было значительно прохладнее, чем в хижине. Мэйделин с жадностью втянула носом воздух. Луна окутала все вокруг слабым голубоватым светом. Слева девушка разглядела несколько зданий покрупнее. В другой стороне стояли припаркованные пикапы. В целом же местность казалась заброшенной и негостеприимной, кое-где росли крупные кактусы, а между ними — куцые кустики.
— Вот, надень это! — сказал врач и протянул ей куртку. Он тяжело дышал, словно после забега на большую дистанцию. — Я взял ее у другой девушки — одежда ей уже не понадобится.
Размышляя о значении его слов, она продела руки в рукава. Куртка была ей великовата.
— Я изучал окрестности на карте. Все охранники — там, у главного здания, пытаются проспаться после попойки, поскольку старик еще не вернулся. Если мы пройдем там, а потом двинемся параллельно дороге на восток, то в какой-то момент доберемся до большой трассы, ведущей в Акапулько, и таким образом сбежим.
Он говорил приглушенным голосом, но по-прежнему слишком громко. Мэйделин принялась испуганно оглядываться по сторонам. Однако вокруг царила тишина. Где-то вдалеке взвыла собака. А может быть, койот.
— Ты готова? — спросил он.
Мэйделин кивнула.
— Раз, два, три! — отсчитал врач, и они вышли из тени здания и побежали в сторону невысокого кустарника. Добравшись до него, врач бросился на землю и увлек ее за собой. Тяжело дыша, он смотрел на дорогу, по которой они пришли.
Мэйделин увидела хижину, в которой ее держали, и впервые осознала, насколько та мала.
— Идем дальше! — задыхаясь, сказал ее спутник, и с трудом поднялся. Она вскочила на ноги раньше его и теперь ждала.
Какое-то время они бежали по полям, миновали узкий ручеек, который без труда преодолели. Местность действительно казалась пустынной. Через четверть часа врач вдруг схватился за бок.
— Перерыв! — простонал он. Опершись руками на колени, он с трудом переводил дух. Затем он закашлялся.
«Я совсем одна с совершенно чужим человеком, — промелькнуло у нее в голове. — Если он нападет на меня, помощи ждать неоткуда».
По спине у девушки побежали мурашки. Возможно, стоит поискать палку или что-то вроде этого. Или сбежать от него, попытаться уйти самостоятельно. Взгляд ее упал на рюкзак. Воды у нее с собой не было. Скорее всего, она далеко не уйдет.
— В укрытие! — вдруг крикнул ее спутник и потащил ее за кусты. Она хотела было спросить, что случилось, когда услышала нарастающий равномерный гул.
— Вертолеты! Они ищут нас с вертолетами, — прошептал врач. Его последние слова утонули в гуле моторов.
Мэйделин разглядела три большие машины, пролетевшие прямо у них над головами.
Они не двигались, пока шум не стих вдалеке.
— С вертолетами! Это свидетельствует об их могуществе! — пробормотал он.
Девушка не стала возражать, но удивилась, что машины прилетели с той стороны, куда они направлялись, а не со стороны хижины. Может быть, похитители просто вызвали подкрепление из города?
Она вздрогнула, когда вдалеке вдруг послышался треск, похожий на звуки фейерверка.
— Выстрелы! — произнес ее спутник. Ей показалось, что она чувствует, как дрожит его рука, все еще лежащая на ее предплечье.
— Что там происходит? — спросила Мэйделин.
— Надеюсь, они ничего не сделают с другими девушками. Может быть, из-за того, что мы сбежали… — Его голос прерывался.
Несколько минут они прислушивались к тишине. До них доносились отдельные глухие вскрики, затем все стихло. Ее спутник, казалось, наконец взял себя в руки.
— Нам нужно двигаться дальше! — Закряхтев, он поднялся и помог ей встать. — Как можно дальше. Пока не рассвело! — Он указал направление. — Туда!
И они снова медленно двинулись в сторону города.
— Все будет хорошо! — беззвучно произнесла она одними губами, глядя под ноги и стараясь не споткнуться. — Все будет хорошо, сокровище мое.
Глава 73
Лондон
В Лондоне дело близилось к полудню, первоначальный план давно был выполнен, появилась возможность задать вопросы. Майкл Чендлер из компании «Вейш Вирус» произнес проникновенную речь, и после того, как в зале на целую минуту воцарилось смущенное молчание, переводчицы, расхаживавшие между рядами с микрофонами в руках, принялись успокаивать тех, кто, волнуясь, желал что-то сказать.
«Мир без цифровой фотографии?» — такова была провокационная тема однодневного семинара, на который в столицу Великобритании съехались эксперты в области информационных технологий и журналисты со всего мира. На данный момент компания «Вейш Вирус» скорректировала свой прогноз в худшую сторону. Во всем мире вирус поразил около семидесяти процентов компьютеров, и уровень заражения постоянно возрастал на несколько процентов. А способа победить его, несмотря на все усилия, так и не нашли. Более того, вирус постоянно проявлял новые свойства и, похоже, становился все более сложным.
— Если так пойдет и дальше, цифровые фотографии как тип данных просто канут в Лету, — предсказывал Майкл Чендлер, и в ответ на его слова в зале раздался возмущенный гул.
Слишком уж вызывающим было название, которое дали вирусу, слишком большое влияние он оказывал на СМИ — в этом заключались звучавшие из зала упреки, которые Чендлер выслушивал с невозмутимым спокойствием.
Он рисовал весьма мрачные сценарии:
— Мы не устаем предупреждать! Мы знаем, что вирус ищет пропорции так называемого золотого сечения и намеренно изменяет их, разрушая. В данный момент, судя по всему, он нацелен на изображения человеческих лиц. И не только на них, но и на тела, здания: он перемалывает их, как челюсти — жевательную резинку.
Иллюстрируя свой доклад, Чендлер демонстрировал на экране файлы с измененными изображениями людей и построек. Реакция была сдержанной, люди уже успели привыкнуть к подобным карикатурам.
— Что тревожит нас особенно сильно, это атака на архитектурное программное обеспечение. Судя по всему, вирус теперь целенаправленно изменяет определенные пропорции в архитектурных чертежах, так что им верить больше нельзя. Список программного обеспечения, которое поражено на данный момент, вы сможете позднее скачать с нашего сайта.
Публика начала перешептываться.
— Если верить сообщениям агентств, в России вирус уже начал менять телевизионный сигнал, — произнес один из журналистов на ломаном английском языке, когда ему передали микрофон. — Что вы на это скажете, мистер Чендлер?
— Это еще одна катастрофа среди множества!
— А вы не преувеличиваете? Когда-то цифровой фотографии вообще не существовало, и человечество выжило, — заметила рыжеволосая женщина, которая прежде представилась редактором новостного канала из Бухареста.
— Когда-то не было и электричества, воды и антибиотиков. Речь идет о достижениях современной цивилизации! — воскликнул Чендлер. — Там, где цифровые изображения играют определенную роль, наша жизнь существенно изменится из-за вируса. И, к сожалению, цифровые изображения сейчас имеют важное значение практически везде. Из какого вы СМИ, говорите? Вам лучше подготовиться к тому, что ваша редакция скоро откажется от публикации фотографий, а если вы из телевизионной компании, то лучше уже начинайте искать себе другую работу.
