Некоторое время оба молчали.
— Что ж, ты хотя бы загорел, — заметил Павлик. — Где был?
— На Пуэрто-Рико, — ответил Денафриа. — Один. После суда у меня еще больше обострились семейные проблемы.
— Прими мои соболезнования.
Денафриа свернул на улицу, ведущую к туннелю Линкольна.
— А ты? Ты ведь работал в убойном отделе?
— Восемь лет, — кивнул Павлик.
— С одним и тем же напарником?
— Да, почти все время.
— А он по-прежнему в убойном?
— Ага.
— Я до сих пор работал один, — признался Денафриа. — Мне первый раз всучили напарника. Я имею в виду, всучило начальство.
— А что, у тебя проблемы с общением? — спросил Павлик.
— Да нет, — ответил Денафриа. — Мне не терпится поработать в компании.
— Ну и ладно, — вроде успокоился Павлик, хотя было заметно, что ему слегка не по себе.
Они снова заговорили, когда проехали половину туннеля Линкольна.
— Сейчас у нас на повестке дня два вышибалы, — заявил Денафриа. — Есть вероятность, что головорезы, за которыми мы следим, выведут нас на глав мафиозных семей — надеюсь, ты в курсе того, что такое семья. Пока приходится иметь дело с самыми мелкими сошками криминальных кланов. Шестерки, на таких второй раз не взглянешь. Далее, есть один тип, богатенький дурачок, который мечтает вступить в мафию. Ему просто нечего делать, вот он и бесится с жиру. Некий Ларри Берра, однофамилец бейсболиста Йоги Берры из команды «Янки». Его отец в свое время финансировал криминальный клан Виньери, хотя сам туда и не входил. Занимался околомафиозными делишками — на их языке это называется «импорт-экспорт», «промышленные перевозки», «вывоз бытовых отходов» — и прочим в том же духе. Берра-старший умер с год назад. Ларри — единственный ребенок, у него нет ни братьев, ни сестер, зато есть добрая мамаша, которая и распоряжается остатками денег, полученными от мужниных махинаций. А сыночек оказался неудачником, недотепой. Ларри за всю свою жизнь не совершил ни одного достойного поступка. Но, пока рос, пересмотрел кучу фильмов про мафию и возмечтал вступить в ее стройные ряды. Заплатил сколько надо, и его считают «кандидатом», помощником. Но в смысле сообразительности Ларри далеко до своего покойного папаши. Он то и дело швыряет деньги на ветер. Следующее действующее лицо — парикмахер Витторио, от которого я сейчас еду. Иммигрант в первом поколении, за шестьдесят, женат. Парикмахер завел себе подружку-кубинку по имени Лусия Гонсалес. Лусия на тридцать лет моложе Витторио. Она развела Витторио на денежки Ларри. Витторио попросил у Ларри шестьдесят тысяч, но не сумел вовремя отдать долг.
— Ух ты! — воскликнул Павлик.
Денафриа улыбнулся:
— Ты следишь за ходом моей мысли?
— А что, ты еще не закончил?
— История бесконечная, — ответил Денафриа. — В общем, Ларри раз двести звонил Витторио домой. Угрожал ему, а его старушку-жену запугал почти до смерти. В конце концов Ларри пришел к выводу, что не видать ему баксов, которые он одолжил симпатичному земляку-парикмахеру. Самостоятельно он не сумеет вытрясти из него долг. Поэтому он решил нанять вышибал, по-настоящему крутых парней. Посулил им какой-то процент от суммы долга — если им удастся вернуть деньги. Вот почему сегодня утром я и нанес визит нашему парикмахеру Витторио. Вряд ли они рассчитывали на то, что Витторио позвонит в полицию, но он позвонил. Я поехал взглянуть на вышибал своими глазами и узнал двух старых знакомых. Оба имеют отношение к клану Виньери. За ними-то мы и следим. Сегодня там был Джимми Пинто, он мелкая сошка, шестерка. Собирает дань с мелких торговцев. Второй — Джимми Манджино; клички Качок и Жим-Лежа. Манджино дважды сидел за вооруженное ограбление. Такому очередной срок нипочем. Он настоящий зверь.
— Славные ребята, — кивнул Павлик.
— Да, — согласился Денафриа. — И если предоставить им хоть малейшую возможность, они будут удивлять тебя на каждом шагу.
— А зачем мы сейчас едем в Нью-Джерси? — поинтересовался Павлик.
— За билетами на футбол, на «Нью-Йорк Джетс», — ответил Денафриа. — Мой тринадцатилетний сынишка никогда не видел настоящего футбола. Я вовсе не в восторге от того, что придется ехать на стадион в Мидоулэндз, Нью-Джерси, чтобы посмотреть, как играет нью-йоркская команда, но «Быки» сейчас в Буффало, а туда ехать восемь часов в один конец. Времени нет.
Павлик скорчил гримасу.
— Ты серьезно — насчет билетов на футбол? — спросил он.
— А что? — Денафриа пожал плечами.
— Да я могу провести тебя на лучшие места по номиналу, — сказал Павлик. — А может, и бесплатно.
— Ну да? — обрадовался Денафриа. — Здорово! Было бы просто здорово. Только я охотно заплачу полную стоимость. Ты что, футбол не любишь?
— Ненавижу, — признался Павлик. — Футбол — спорт для гомиков. И форма у них дурацкая — штаны в обтяжку, все такое.
Теперь поморщился Денафриа.
— Мне-то самому бокс нравится, — продолжал Павлик.
— Ну и что?
— Да ничего. — Павлик пожал плечами. — А насчет футбола — не обижайся, я пошутил. Просто я им не увлекаюсь.
— Ну и ладно, — примирился Денафриа. — Увлекайся чем хочешь.
Выехав из туннеля Линкольна, Денафриа повернул налево и покатил между ровными рядами оранжевых конусов, огораживающих восточный въезд в туннель.
— Хочу познакомиться с Лусией Гонсалес, — сказал Денафриа.
— У нее фамилия, как у того кубинского мальчика, Элиана[758], — заметил Павлик.
Денафриа недоуменно помотал головой.
— Ах да! — вспомнил он. — Мальчик из Майами.
— Насчет футбола я и вправду пошутил, — продолжал Павлик.
— А? Что? Ах да. Не бери в голову.
Обоим было неловко.
— Значит, ты хочешь познакомиться с Лусией, — сказал Павлик.
— Ну да, — кивнул Денафриа. — Витторио охотно сдал ее, как только ему начали угрожать. Судя по всему, расстались они с Лусией совсем не мирно.
— А мне что делать? — спросил Павлик. — Заучивать фамилии мафиози?
— Кто там в списке, который тебе дали? — спросил Денафриа.
Павлик прищурился, вспоминая.
— Какой-то Пит-водопроводчик… Или Пит из пиццерии…
Денафриа улыбнулся:
— Оба.
— И еще Тони Мопс, — осенило Павлика. — Я правильно говорю?
— Да, — кивнул Денафриа. Видя, что идущий впереди грузовик притормозил, он перестроился в правый ряд. — У него есть собачка, мопс, с которой он повсюду разгуливает. Тони не настоящий бандит, не такой, как те отморозки, про которых я тебе рассказывал, но давно сотрудничает с мафией. Еще один богач, который снабжает их деньгами. Тони Мопс занимается распространением порнографии. Принял дела после того, как Чарли Рега отдал концы. О Чарли Рега ты ведь слышал?
— Мафиозо, которого убили на пирсе Канарси, — кивнул Павлик.
— Он самый, — сказал Денафриа. — Жуткое дело.
— Ты уверен, что я тебе сейчас не нужен? — спросил Павлик.
— Ты пригодишься больше, если она не будет знать тебя в лицо. Тогда ты сможешь подойти к ней поближе.
— Вот так всегда, — вздохнул Павлик.
Денафриа рассмеялся.
— Вот теперь смешно, — заявил он.
Павлик закатил глаза.
Глава 3
— Как Джин? — спросил Бенджамин Лукесси.
— Он полный придурок, — ответил Манджино.
Лукесси был худощавым пожилым человеком с густой гривой седых волос, которые он зачесывал назад. На нем были черные свободные брюки, белая рубашка поло и темные очки. Они беседовали в «форде-мустанге», принадлежащем дочери Лукесси. С машины еще капала вода; они только что побывали в автомойке. Теперь они направлялись на запад, в сторону окружной автострады. Задние окошки были открыты, и в салоне машины завывал ветер.
— Значит, Джин со страху наделал в штаны, — сказал Лукесси. — Если бы не был законченным наркоманом, мог бы неплохо вести дела в своем отеле.
— Он что-то говорил о конце недели, — вспомнил Манджино. — Пятница или суббота, если это тебе чем-то поможет.
