Эдмунд чувствовал лишь легкое сожаление при мысли, что призрак Альрауне не появится на месте смерти Майкла Соллиса. Но с того самого дня в «Квандам филмс» Эдмунд подозревал, что Альрауне — не призрак, а вполне живой человек, из плоти и крови.
Зато с ним будет Криспин. Лишь он один имел значение. Эдмунд знал, что Криспину будет приятно наблюдать за тем, как умирает сын Альрауне.
Глава 34
Майкл не лгал, когда говорил Эдмунду Фэйну, что привык спать и в местах похуже, чем пустой дом Деборы Фэйн. Из-за своей работы ему часто приходилось жить в убогих лачугах и дешевых гостиницах лондонского Ист-Энда, а оттуда отправляться в еще более убогий и печальный мир, в котором люди ночевали под дверьми магазинов или на станциях подземки.
Но после ухода Эдмунда Майкл ощутил смутное беспокойство. Этому беспокойству не было логического объяснения: он был в этом доме уже несколько раз. В первый раз — после похорон Деборы Фэйн, а затем еще два или три раза, когда готовил разные обзоры и отчеты для ЧАРТ. Ведь именно в этом доме он встретил Франческу. Франческа. И несмотря на то что Майкл мучился от сильной боли в руке, при воспоминании о Франческе у него на губах появилась улыбка. Ему бы хотелось позвонить ей сейчас; он был просто в бешенстве оттого, что не может сегодня к ужину вернуться в Лондон, но, возможно, они смогут встретиться завтра вечером. Было бы так приятно услышать ее голос — слава богу, есть на свете мобильные телефоны.
Он включил старомодный электрический камин в маленькой комнате, окна которой выходили на узкую дорожку, и закрыл шторы. Ему нравилась эта комната; в ней было уютно, и она была похожа на кабинет. Здесь были книжные полки, маленький письменный стол и кожаный диван возле окна. Интересно, чем занимались здесь Люси и Эдмунд во время каникул? До сих пор было странно думать, что Люси — двоюродная сестра Эдмунда, что Альрауне был сводным братом матери Люси. Майкл не уставал удивляться тому, как Люси удавалось ладить с этим сухарем, Эдмундом Фэйном. Интересно, был ли у них юношеский роман, как это иногда случается между дальними родственниками? Строили ли в семье предположения о том, что они, возможно, поженятся?
Детство Майкла, после того как он убежал из Педлар-ярда и встретил Алису, было очень счастливым. Ему нравилось жить в старом каменном доме, расположенном среди болот, и благодаря очарованию и энергии Алисы там никогда не было скучно. Но ему очень бы хотелось, чтобы Люси была его маленькой двоюродной сестрой, чтобы она росла рядом с ним. Но тут же о себе напомнил Эдмунд. Не забывай, что тогда и Эдмунд был бы твоим двоюродным братом. О да, конечно. Но все-таки не таким близким родственником, как Люси.
Майкл мог бы прекрасно провести ночь в уютном маленьком кабинете, не бегая по дому в поисках простыней и подушек. Диван был широким и удобным, а где-нибудь наверху наверняка можно было найти дорожный плед или пуховое стеганое одеяло.
Чтобы нарушить неприятную тишину, Майкл включил радио и поймал волну «Классик FM». В эфире был концерт по заявкам, и обычные музыкальные заказы, перерывы на рекламу и новости начали понемногу рассеивать атмосферу.
Майкл прошел по коридору в заднюю часть дома. В кухне было более или менее прибрано, только чайник стоял на плите. С большим трудом вытащив руку из повязки, Майкл с досадой признал, что врач был прав, когда говорил, что водить машину нельзя. Но он смог приготовить себе чашку растворимого кофе, который с удовольствием выпил, проглотив одну таблетку болеутоляющего. В инструкции было написано, что рекомендуется принимать по две таблетки каждые шесть часов, но Майкл терпеть не мог того одурманенного состояния, которое вызывал даже аспирин. Он, пожалуй, примет одну таблетку сейчас, а если будет необходимо, то еще одну попозже.
А теперь — что касается звонка Франческе. Майкл опять улыбнулся, подумав о том, что если она свободна завтра вечером, то он предложит ей пойти в итальянский ресторан, потому что пасту можно есть и одной рукой. Было приятно представлять себе, как они вдвоем сидят в ресторане — и Франческа напротив него. Почти все время она смотрит настороженно и вызывающе, но, когда она улыбается, ее взгляд неожиданно становится обезоруживающе мягким.
Куртка Майкла висела в коридоре на вешалке, и он поискал в кармане свой мобильный телефон. Именно в этот момент он вспомнил, как Эдмунд Фэйн звонил по телефону в местную гостиницу, чтобы забронировать комнату на ночь. Чтобы позвонить, Фэйну пришлось выйти из машины, так как была плохая связь, но это заняло всего несколько минут, а затем он снова сел в машину.
Но куда же делся телефон?
Добрых полчаса потратил Майкл на неуклюжие попытки с помощью одной руки найти телефон в комнатах на первом этаже, прежде чем понял, что телефона в доме нет и что он, должно быть, все еще в машине Эдмунда Фэйна. Черт бы побрал этого Эдмунда Фэйна с его растерянным видом и неумением пользоваться мобильными телефонами! «Ой, я правильно делаю? — говорил он. — Ты знаешь, у меня нет мобильного телефона — я всегда считал их слишком надоедливыми».
И теперь из-за нерешительности и невежества Фэйна Майкл сидит здесь и не может ни с кем связаться. В данный момент ему было плевать, сможет ли он когда-нибудь связаться со всем западным миром. Майкла волновало только то, что он не может сейчас позвонить Франческе. Решит ли она, что он подвел ее? Есть ли телефон где-нибудь поблизости?
На самом ли деле телефон в доме отключен? Майкл проверил два параллельных телефона: один в самой большой спальне, а второй — в коридоре. Оба не работали. Черт возьми!
Он вернулся в кабинет, сел и стал обдумывать ситуацию. Насколько он помнил из своих прошлых поездок сюда, дом находился по меньшей мере в четырех милях от других домов. Сможет ли он пройти такое расстояние в своем теперешнем состоянии? Обезболивающее уже начинало действовать, и Майкл чувствовал головокружение. И даже если ему удастся добраться до какого-нибудь дома, разрешат ли ему воспользоваться телефоном? Он представил себе, как стучится в дверь дома, где живет какая-нибудь особа женского пола, конечно же, незамужняя (он был уверен, что в первом же доме, до которого он доберется, обязательно окажется именно одинокая женщина), и просит, прямо как в классическом фильме ужасов: «Я попал в неприятности. Не позволите ли вы мне позвонить от вас?» А его перевязанная рука, кровь на манжетах рубашки и неряшливый вид дополнят эту зловещую картину.
А как насчет телефонной будки? Майкл попытался вспомнить, видел ли он хотя бы одну вдоль дороги, но не смог. Но часто ли в наше время телефоны в них работают? Как далеко отсюда «Белый олень»? Шесть или семь миль?
Это было нелепо. На дворе стоял двадцать первый век, и с большей частью планеты можно связаться, просто сняв телефонную трубку, или нажав компьютерную клавишу, или отправив факс. А он застрял в этом старом доме и отрезан от внешнего мира, как будто переместился на сто лет назад!
Майкл посмотрел на часы. Было почти шесть. Интересно, Франческа уже вернулась домой из школы? Может быть, сейчас она принимает душ и думает, что ей надеть вечером? Беспокоятся ли женщины о таких вещах в наше время? Майкл никогда не избегал женщин, а женщины никогда не избегали его, но он всегда старался не привязываться к кому-либо. С Франческой, однако, ему хотелось обратного.
Возможно, большинство женщин просто прибегают на свидания между делом, говоря при этом: «О, это первое, что мне попалось в шкафу, и подходит для тарелки спагетти и бокала красного вина»?
Черт бы побрал Эдмунда Фэйна и его идиотское неумение пользоваться мобильными телефонами!
Франческа уже три раза меняла свое решение по поводу того, что надеть вечером. Наконец она решила не рисковать и надеть черную шелковую блузку (с довольно глубоким, однако не слишком вызывающим декольте), большое золотое ожерелье и пестрые шелковые брюки-палаццо, в которых, как однажды со смехом заметил Маркус, она выглядела так, как будто только что сбежала из цирка.
