Она обвела взглядом кабинет и положила снимок на стол. Кого, к черту, она обманывает? Какие коллеги? В кабинете, правда, имеются еще два стола, но ни один из них, похоже, не занят. На одном стоит пустой поддон для почты и монитор компьютера — экран аж почернел от пыли, а ящик под столом лишен признаков жизни. Другой стол завален папками, на которых уже выросла плесень. В них подшиты дела, наверное, еще времен Вундед-Ни.[584] Древний диван, на котором она прикорнула, возможно, реквизировали во времена Гувера.[585] На этот раз ее здорово упрятали, засадили в подвальный кабинет напротив электрощитовой и на одном уровне с подземной парковкой. Хотя этот размером побольше, чем предыдущий. Кто ниже в пищевой цепочке ФБР: опер с подвальным кабинетом в Сент-Поле или опер с чуланом на первом этаже в Шривпорте?
Услышав звонок, она стала искать телефон — он был в кармане куртки, наброшенной на спинку стула возле заваленного папками стола. Бернадетт быстро подошла и раскрыла мобильник:
— Да?
Звонил Тони Гарсиа, с недавних пор ее босс, заместитель начальника оперативной группы:
— У меня для вас хорошая новость.
— Что ж, послушаем.
— Пара ребятишек, братья Ванг, сегодня утром рыбачили и выудили нехорошую добычу — мясистую руку.
Бернадетт прижала телефон поплотнее к уху. Новость оказалась заманчивой — даже мурашки побежали по коже. Если мурашки — это для нее. Так быстро дела она не ожидала, и теперь ее изнеможение сменилось возбуждением.
— Место?
— Хидден-Фоллз. Южный вход. Знаете, где это?
— Я из Миннесоты, не забыли?
— Думал, что городов вы не знаете.
В его устах это прозвучало так, будто у нее к туфлям прилипли навозные комья.
— У меня в городах полно родни. — Бернадетт понимала, что это не имеет никакого значения, но все же спросила: — Какая рука?
— Правая. А что?
— Так просто, любопытствую. — Опершись на край стола, она вытащила свободной рукой из кобуры пистолет, проверила его. — А для нас что, есть какая-то разница?
— Разница есть, агент Сент-Клэр, потому что это уже второй человек с отрубленной рукой. Месяц назад у нас на севере обнаружили мертвяка. Та же история — отрезана правая рука. Тело найдено в лесу. Плюс этот второй известен полиции Сент-Пола. Им хочется поскорее закончить с осмотром, пока все выглядит не так плохо.
— Вы это о чем?
— Поймете, когда прибудете на место.
— Дело наше или их?
— Можем поделиться. Угощения на всех хватит. — Гарсиа помолчал, кашлянул, прочищая горло, и наконец закончил: — Я вас встречу.
Бернадетт сунула пистолет обратно за пояс джинсов и стиснула зубы. Этот держит ее под колпаком, следит за ней, как и тот, что был до него, словно она последнее диковинное поступление в их зверинец.
— Справилась бы и сама.
— Знаю, — ответил он. — Сегодня суббота, погода дрянь. Мне просто нечем заняться.
* * *
Вскочив в кабину, Бернадетт завела свою колымагу. Пока «форд» урчал перед зданием федерального суда, который носил имя Уоррена Бургера,[586] она придирчиво оглядела свой наряд. В джинсах, трикотажной рубашке с капюшоном и джинсовой куртке она ничем не отличалась от половины задержанных ею людей. Щелкнув, опустила зеркальце заднего вида и внимательно всмотрелась в свое лицо. Муж говорил ей, что она похожа на Миа Фэрроу в фильме «Ребенок Розмари».[587] Интересно, в какой фильм муж поместил бы ее нынешним утром? По-мальчишески короткие белокурые волосы кое-где торчали, будто она улеглась спать с мокрой головой. Миа Фэрроу в лохматый день. Покрасневшие глаза и серые тени под ними — следы недосыпа. Отдохнуть ей вообще удавалось редко, а эта ночь прошла хуже обычного. В новый дом она приплелась затемно и улеглась на голый матрас, окруженный коробками. Ее и прежде по ночам мучили дурные сны, а теперь кошмары стали еще причудливее и посещали ее, даже когда становилось светло.
— Ночь живых мертвецов, — произнесла вслух Бернадетт, глядя на отражение в зеркальце.
Она выудила из кармана куртки темные очки. В отличие от множества женщин Бернадетт не таскала на плече сумочку — все эти ридикюли были всего-навсего косметичками непотребных размеров, а она если и красилась, то разве что губы, и то самую малость. Муж всегда говорил ей, что она прекрасна безо всякой косметики, и она радовалась, что он так считает. У нее не было ни умения, ни терпения, чтобы наводить красоту. Теперь, считала она, когда мужа уже нет, еще меньше причин хлопотать над своим лицом. Бернадетт скрыла глаза за темными стеклами и снова глянула в зеркальце. К чему суетиться, красить глаза, когда есть солнцезащитные очки? Она щелчком вернула зеркальце в исходное положение и, осмотревшись, вписалась в разворот и покатила на юг. У бульвара Келлога пришлось встать на красный свет. Холодная изморось туманила воздух, ветровое стекло покрылось каплями — пришлось включить дворники. Зажегся зеленый. Повернув налево, она выехала на бульвар и проехала квартал, потом свернула направо, на Джексон-стрит, съехала с небольшого холма, миновала железнодорожный мост и еще раз повернула направо — на Шепард-роуд. Миссисипи, извилистая лента шоколада, утыканная баржами, оказалась слева. Чертова коричневая вода, казалось, не отпускала ее, привязывала к себе, будто грязная пуповина. Все, чего ей удавалось добиться, — это назначения в речные штаты: Миссури, Луизиану, Миннесоту. Какой следующий? Может быть, Бюро сплавит ее прямо в сам штат Миссисипи?
Бернадетт заметила Южный вход в заповедник Хидден-Фоллз и свернула влево. Полицейская лента перекрывала ворота крест-накрест, по обе ее стороны стояли стражи порядка в форме. Тот, что поздоровее, покинул пост и подошел к водительскому окошку.
— Кто вы?
— ФБР.
— Хочу убедиться.
Она выхватила удостоверение и сунула ему под нос:
— Бернадетт Сент-Клэр.
Здоровяк перевел взгляд с фотографии на лицо приехавшей.
— Снимите очки, — потребовал он.
Бернадетт поколебалась, потом подчинилась. Взгляд полицейского изучающе метался вверх-вниз по ее лицу. Как и большинство видевших ее в первый раз, здоровяк никак не мог сообразить, на каком из глаз сосредоточиться. Ее это раздражало: появлялось ощущение, будто она какой-то уродец. Она снова укрылась за темными стеклами.
— Порядок?
— Наслышан, что вы приедете.
В его голосе Бернадетт уловила досаду. «Интересно, — подумала она, — что еще обо мне он слышал? Может, это просто обычное досужее препирательство между местными служаками и федералами?» Выдавила улыбку:
— Что болтают?
— Бог-то, он есть, в конце концов.
Она нахмурилась:
— Что?!
Полицейский подмигнул и вытянулся в струнку.
— Пожалуйте на угощение, ФБР. — Произнеся это, он отлепил один конец ленты, бросил ее и махнул рукой: проезжайте.
Бернадетт проехала вперед и, прежде чем умчаться вниз по крутому спуску, глянула в зеркальце заднего вида. Здоровяк снова прилаживал заградительную ленту и вместе с коллегой заливался смехом, словно они и впрямь были на пикнике.
Глава 3
«Место преступления, похожее на тысячу других мест преступления», — думала Бернадетт, оглядывая подножие холма. У нее одной будет свежий взгляд. Поймет ли ее кто-нибудь? Это как упражнение в детской тетрадке: «Какой предмет не подходит к картинке? Обведи его кружочком».
Она остановилась между полицейским фургоном и санитарной машиной. Пока глушила двигатель и убирала ключи, рассматривала место через ветровое стекло. Заметила своего босса, сидевшего за столом для пикника с двумя ребятишками, братьями Ванг, пару фоторепортеров, снимающих для рубрики «С места происшествия», экспертно-лабораторный фургон полиции, кучку служивых в форме, двух санитаров, разговаривающих с одним из тех, кто в форме. Неподалеку приткнулась труповозка медэкспертизы округа Рамси, рядом с ней тележка, дожидается, когда понадобится везти тело.
