— У нас есть план, — промолвила она. — Прикажи принести что-нибудь поесть, скажем, рыбу и калифорнийское белое вино, и за столом мы с Феей обсудим все детали. Ты знаешь кого-нибудь, кто мог бы хорошо подделать документы?
Здесь, в этом Богом забытом уголке, все можно купить, в том числе и документы. У Германа был на примете один художник из Штутгарта. Он не обладал большим талантом, но за деньги готов был сделать все, в том числе и фальшивые документы. Вечером он приехал на асиенду, и Клара уединилась с ним, чтобы подробно объяснить суть стоявшей перед ним задачи. А я тем временем сидела с нашим деловым партнером во внутреннем дворе и наслаждалась соловьиным пением. Стояла прекрасная тропическая ночь, в воздухе разливалось благоухание цветущих кустарников. Вдали звучало пение. Чей-то голос выводил жалобный мотив. На этом острове все песни грустные. Лунный серп отражался в воде бассейна. Широкое потное лицо Германа сияло довольством. Ему понравилась сказка, которую придумали мы с Кларой. История о княжне фон Изенбург и ее матери, страстной любительнице карточной игры. Мать всегда нуждалась в деньгах, так как много проигрывала.
События, согласно нашему замыслу, должны были развиваться следующим образом. Юная княжна флиртует с Джонни Линденом, с которым знакомится на вечеринке в доме Германа. Однако затем охладевает к нему без видимых причин и увлекается Германом. Для Джонни подобная ситуация кажется унизительной, а потому мучительной. Мать княжны утешает его и дает понять, что не против усыновить Джонни. Однако будущий князь фон Изенбург должен пожертвовать некоторой суммой, чтобы получить титул. А именно, заплатить за это четверть миллиона. Причем половину суммы княгиня требовала вперед, поскольку находилась в стесненных обстоятельствах. Далее, согласно нашему плану, должна была состояться передача денег, после которой нам с Кларой следовало поспешно отбыть с острова. А Герман мог до конца своих дней потешаться над Джонни и с презрением рассказывать каждому встречному и поперечному о том, как этого сноба облапошили две заезжие мошенницы.
Когда мы рассказывали свой план Герману, он хохотал до слез и хлопал себя по коленям от удовольствия. Он обожал, когда объектом насмешек становился ближний. Вообще я редко встречала мужчин, которые умели смеяться или плакать над собой. Почти все они предпочитали потешаться над другими. Лишь три вещи возбуждали в них эмоции: секс, деньги и власть. Такие мужчины постоянно встречались на моем жизненном пути, и я училась у них. Я вела с ними игру по своим правилам, целью которой было заполучить их деньги. Да, я зависела от них, но эта роковая зависимость была ограниченной, и потому я терпела ее. Я терпела даже Германа, этого исполина в огромных бермудах и рубашках в цветочек. Я терпела то, что он был обут в коричневые сандалии. Правда, ногти на пальцах его ног были обработаны умелой маникюршей, и это несколько примиряло меня с безвкусицей его внешнего вида.
— А что, если Джонни не клюнет? — спросил он.
— Тогда мы изменим план. Например, мы могли бы предложить продать ему несуществующий участок земли. Моя мать выиграла в покер крупную сумму и решила обосноваться здесь, на острове. И вот она предлагает Джонни стать ее партнером по бизнесу и вместе осуществить один заманчивый проект по строительству туристического комплекса. Что-нибудь в этом роде… Впрочем, судя по твоим описаниям, он должен клюнуть на приманку, предусмотренную первым планом.
Герман положил в рот горсть очищенных орехов. Тарелка была уже почти пуста. Сегодня вечером он пил пиво, как и положено порядочному немцу.
— Он настоящий угорь и может легко выскользнуть из рук. Не стоит недооценивать его, Фея.
— Я всегда держусь настороже, когда имею дело с мужчинами. Поэтому и ношу с собой ножик.
Герман нахмурился:
— Но ведь ты не смогла бы выполнить свою угрозу, Фея, не правда ли?
— Я не выношу вида крови, Герман, но с другой стороны… Ты ведь тоже не собирался причинить Кларе зла, верно?
Клара не стала благодарить меня за спасение. Она посоветовала мне выбросить нож.
— Однажды ты будешь вынуждена воспользоваться им, и что тогда? — спросила она.
Тогда я вонжу его в тело мужчины, и дело с концом. Лучше уж я буду причинять боль им, чем они мне. Если бы я начала задумываться о последствиях всех своих поступков, то, наверное, застыла бы от ужаса и больше ни на что уже не была способна. Что будет, то будет.
Клара понимала меня. Мы с ней походили на канатных плясуний, жонглировавших словами, в которые свято верили. Слова звучали прекрасно, но они не были далеки от реальности. На самом деле ничего не было реальным, кроме неба и луны. Даже созданный Германом рай. Пожар или революция были способны смести его асиенду с лица земли. Она была всего лишь роскошной декорацией, украшавшей этот вечер под экзотическим небом.
— А что, если Джонни в конце концов догадается, что за всей этой аферой стою я? — спросил Герман.
Я тем временем сняла платье и прыгнула в бассейн. Вода была теплой.
— Но как он это докажет? — спросила я, снова вынырнув. — Ты можешь сказать, что тоже был обманут нами. Но все, конечно, будут смеяться над Линденом, а не над тобой, Герман.
Мое последнее утверждение могло вызвать сомнения, однако Герман не заподозрил подвоха. Я взяла одно из висевших наготове банных полотенец. Они были большими и мягкими. Герман не сводил с меня налившегося кровью взгляда. Он смотрел так, как будто никогда не видел обнаженной женской груди. Моя была слишком мала, чтобы распалить его. Но Герман иногда не прочь был выпить шампанского, хотя предпочитал пиво. Возможно, его выпученные, как у лягушки, глаза свидетельствовали о заболевании щитовидной железы. Клара утверждала, что у Германа нежная душа, но кто захочет докапываться до нее? Мужчина моей мечты должен быть красивым, как Антонио, умным, как Брехт, эротичным, как Коэн. Верным, как собака, и таинственным, как кошка. А также богатым, как Герман. В природе таких мужчин не существует, и потому я обречена на одиночество.
— Ты любишь ее? — спросила я.
— Кого?
— Клару.
— Нет, — ответил Герман.
Женщина, которую он мог бы полюбить, должна была быть откровенной, порядочной и преданной ему душой и телом. Клара не соответствовала этим требованиям, и потому Герман поставил на ней крест. Ну что ж, старина Герман, давай выпьем за то, что имеем. За наш общий успех. За деньги, которые мы с Кларой получим. За чудесную ночь в твоем великолепном доме. Жизнь продолжается. И она непредсказуема.
Глава 13
Меня утешала мысль о том, что в случае вынужденной посадки самолета пассажиры первого класса смогут выйти через запасные выходы. Икра и хорошая водка тоже помогали преодолеть страх во время полета. Клара улетела в Гамбург, а я отправилась через Атлантику в Лондон. В моей сумочке лежала половина суммы, которую Герман выплатил нам в качестве гонорара. На этот раз я поделилась с Кларой по-сестрински.
В салоне самолета стояли широкие удобные кресла, предназначавшиеся для крупных бизнесменов, успешных предпринимателей, влиятельных политиков, известных состоятельных спортсменов, удачливых сутенеров и мошенников. Рядом со мной сидел чернокожий молодой человек, одетый в фатовской костюм. Я решила, что это избалованный отпрыск какого-нибудь коррумпированного, а потому богатого африканского политика. Ему, похоже, доставляло большое удовольствие гонять по пустякам красивого белого стюарда. Чернокожий парень, словно ребенок, упивался своей властью.
На ногах моего соседа были белые ботинки и красные носки! Стюард закатывал глаза, когда чернокожий пассажир в очередной раз вызывал его. То не нравилось шампанское, то просил принести ему льда, то жаловался на невкусную еду и плохое обслуживание. Когда капризный пассажир наконец заснул, стюард находился уже на грани нервного срыва, он курил у туалета одну сигарету за другой, проклинал свою профессию и мечтал встретить богатого любовника, который взял бы его на содержание.
