— Послушай, давай больше не будем об этом, ладно? — сказала Деб.
— Хорошо. Если увидишь телефон-автомат, — сказала Манч, — остановись ненадолго. Мне нужно прослушать запись моего инспектора. У меня странное предчувствие, что она захочет меня вызвать.
Глава 25
Блэкстон и Муди все утро просматривали стенограммы разговоров, которые агенты ФБР вели с тех пор, как заселились в мотель. Они сидели в гостиной у Муди. На Блэкстоне была новая куртка на меху. А еще он купил себе пару ковбойских сапог и шляпу.
Муди объяснил, что его невестка работает в Портленде судебным репортером. Он отправлял ей магнитофонные записи, а она их расшифровывала и присылала обратно. Муди достал копии разговоров, которые, выслушав рассуждения Блэкстона, он счел наиболее интересными для следователя из Лос-Анджелеса.
Блэкстон узнал, что три недели назад байкеры заподозрили, что в их организации имеется утечка информации. Жучки Муди улавливали не только разговоры, ведущиеся в номере мотеля, но даже и записи чужих разговоров, которые прокручивали федералы.
Муди копался в своих бумагах, пока не нашел расшифровку разговора, записанного двумя неделями раньше.
— Именно тогда дела у ФБР пошли плохо. Их доносчика могли раскусить, — сказал он, вручая Блэкстону соответствующую запись.
Блэкстон открыл папку и начал читать аккуратно отпечатанные страницы. Разговор вели специальные агенты Джаред Вейновен и Клер Донавон.
«Дж. В.: Они сообразили, что на них кто-то стучит.
К. Д.: Так давай дадим им доносчика.
Дж. В.: Кого?
К. Д.: Кого-нибудь, кто им и так не нравится. Тем легче им будет поверить в его предательство.
Дж. В.: По-моему, ты уже наметила жертву. Я прав?
(Слышно, как на стол шлепается бумага.)
К. Д.: Этого типа называют Слизняком. На прошлой неделе он стащил из лаборатории клуба большую порцию метамфетамина.
Дж. В.: Идеально».
«Слизняк? — подумал Блэкстон. — То есть Слизняк Джон?»
Красная лампочка на одном из магнитофонов загорелась, сообщая о начале записи. Муди включил звук.
— Это номер вашего приятеля Вейновена, — сказал он.
— Мы начнем операцию сегодня вечером, как только приедет Таксфорд, — произнес голос Джареда Вейновена. — Будем подходить с южного направления.
Шорох бумаги. Блэкстон решил, что это разворачивают карту местности.
— Там только что вырубили три акра леса, — продолжил голос Вейновена. — Удобное место для сбора, а до объекта останется пройти всего сто ярдов.
Звук отодвигаемого стула.
— Болт знает, что это будет сегодня? — спросила Клер.
— Да. Я предупредил его, чтобы он туда не сунулся. Напомнил, что мы и так нарушили для него немало правил.
— А что с его родными из Лос-Анджелеса?
— Все в порядке. Их еще в прошлый вторник перевезли в безопасное место. В конце недели, после проведения арестов, их поместят в центр обучения.
— Порой невыносимо противно идти навстречу этим подонкам! — вступил в разговор новый голос.
— Без него мы дела не составили бы. — Голос Клер звучал властно. — Радуйся тому, что он согласился к нам перекинуться.
— Но федеральная защита — новое имя, дом и работа? Не слишком ли для них жирно?
— Ты сказал ему, что я получила обратно бумаги? — спросила Клер.
— Тебя волнует его душевное спокойствие? — осведомился Вейновен.
Сидевшие в номере агенты рассмеялись.
Раздался скрип открывшейся и закрывшейся двери. Прошла еще минута — и магнитофон отключился.
Муди открыл ящик письменного стола и достал оттуда коробку для сигар. Внутри оказался револьвер.
— Вам он может понадобиться, — сказал он.
Блэкстон приколол на воротник куртки свой золотой значок, проследив, чтобы он держался ровно и не морщил замшу.
Муди вручил ему кобуру, и Блэкстон закрепил ее на ремне. Зазвонил личный телефон Муди. Он снял трубку, глядя на экранчик определителя номера.
— Муди.
— Наконец-то, — сказала Манч. — Блэкстон у вас?
— Секундочку, милая. — Муди передал трубку Блэкстону. — Это она.
— У вас все нормально? — спросил Блэкстон.
— Просто отлично. Сейчас говорить не могу. Давайте встретимся вечером. Я буду идти по шоссе к никелевой шахте. Знаете, где это?
— Обязательно найду. В пять?
— Ага. Но ждите, если я задержусь.
Она повесила трубку.
Блэкстон передал суть разговора Муди. Тот налил в термос кофе и сказал:
— Вечер будет долгий.
Глава 26
Когда они наконец вернулись к дому Деб, Буги играл у крыльца.
— Пошли, Буги, — сказала Манч, хватая мальчика за руку, — покажешь мне свою комнату.
— Хорошо, — обрадовался он и с гордостью глянул на часы. Он еще не налюбовался своим новым сокровищем.
Манч провела с ним четверть часа, но разговор у них никак не завязывался. Он отвечал на ее вопросы односложно. Она объяснила ему, как узнавать время, и, похоже, он моментально это усвоил. Он всегда был умненьким мальчиком.
— Знаешь, Буги, — сказала она, — если тебе когда-нибудь захочется приехать меня навестить или пожить со мной, я буду рада.
— Знаю, — откликнулся он без всякого энтузиазма.
Ей хотелось объяснить ему очень многое.
— Некоторые люди — просто идиоты, — сказала она.
Слово «идиоты» показалось ему смешным, он захихикал.
— Но бывают люди и похуже: их переполняет ненависть.
Он наклонил голову и почесал щеку.
— Сколько сейчас времени? — спросил он, поднимая руку с часами.
Было почти пять.
— Мне пора немного пройтись. — Она его обняла. — Я тебя люблю.
Он тут же высвободился.
— Я тебя тоже люблю, — откликнулся он.
— Я буду тебе писать. Хочешь?
— Конечно.
Она откинула упавшую ему на лоб прядь.
— Пойду прогуляюсь. А когда вернусь, мы можем поиграть.
— Давай, — согласился он, потирая ухо о плечо.
Она трусцой побежала по дороге за домом Деб и не останавливалась, пока не оказалась за поворотом, где ее не могли увидеть со стороны дома. Спустя десять минут рядом с ней остановился автомобиль комби.
Блэкстон сидел справа, одетый в новехонькую одежду в ковбойском стиле. Толстый лысеющий мужик за рулем представился шерифом Муди и пригласил ее забираться в машину. Усевшись, она заметила, что на задних дверцах внутри нет ручек.
— Удалось что-нибудь узнать? — спросил Блэкстон.
— Я знаю, кто пустил слух о том, что Слизняк — осведомитель. Это был Джеймс. Лайзин Джеймс. Джеймс сидел в машине со Слизняком, когда я в последний раз его видела.
— Вы считаете, что этот Джеймс замешан в убийстве Джона Гарилло?
— Он виновен не меньше, чем если бы сам в него стрелял. Слизняка подставили. Джон был далеко не ангел, но убили его за то, чего он не делал.
Копы понимающе переглянулись, будто услышав продолжение какого-то своего разговора.
— В чем дело? — спросила она.
— Я имею основание считать, что Джона Гарилло застрелил Дарнел Уиллис, — сказал Блэкстон. — Но он был не один. Он стрелял, а кто-то сидел за рулем.
— Такс?
— Почему вы так решили? — спросил Блэкстон.
— Да будет вам: он тут замазан по уши. Что мы будем делать дальше?
— Вы ничего не будете делать. Сегодня вечером ФБР устраивает облаву в клубе «Жулья», — ответил Блэкстон. — Как только приедет Таксфорд.
— Вам не следует ей об этом рассказывать, — вмешался Муди.
— Ничего, на нее можно положиться. И потом, — добавил он, — она уже не успеет ни с кем поговорить, пока все не закончится.
— Не успею? — переспросила Манч.
— Да, мы вас увозим. Тут слишком опасно.
Она подумала о вечерней тусовке. Судя по тому, что она видела, захватить «Жулье» будет нелегко. А знают ли в ФБР о растяжках, которые Деб установила всего несколько часов назад? Она вздохнула. Слизняк погиб, и его уже не воскресить. И ее не волновало, одобрят ли ее старые приятельницы то, что она сейчас делает. Весь этот прежний образ мыслей остался в прошлом. Она стала другим человеком, гражданкой, зарабатывающей себе на жизнь честным трудом. Сколько еще месяцев своей жизни она готова потерять, размахивая вчерашними знаменами?