Бернадетт оглядела кровать и простыни на ней: все такое манерное, женственное. Не иначе как кровать эта лишь одной женщины, как и вся квартирка — ее одной. Она что, разошлась с мужем? Это из-за наркотиков? Как в этом деле оказался замешан Куэйд? Отчего его жена стала еще одной жертвой вдобавок к мужу? Или они оба были связаны с наркотиками? Или Куэйд их преследовал за что-то не связанное с оксиконтином?
Разглядывая лицо убитой, Бернадетт обратила внимание, что ни на лбу, ни вокруг глаз у той не было ни порезов, ни синяков. Вся кровь лилась изо рта. Очень уж много крови для разбитой губы или даже выбитого зуба. Склонившись вперед, агент заглянула в раскрытый рот покойной.
В дверях появился Гарсиа.
— Соседи ничего не слышали. Никаких криков, никаких воплей.
— Меня это не удивляет, — пробормотала Бернадетт, не отводя глаз от рта жертвы.
Когда Гарсиа засовывал пистолет в кобуру, ночной воздух вновь огласился завываниями сирен.
— А ведь мы даже не знаем, он ли это, — почерк совсем не такой, веревок нет, все руки на месте.
Бернадетт распрямилась.
— Зато нет языка.
Босс зашел в квартиру.
— Без трепа?
Бернадетт осмотрела пол вокруг тела.
— Интересно, чем он это сделал?
— С чего бы это он принялся за языки? — переспросил Гарсиа.
Бернадетт снова посмотрела на лицо мертвой женщины.
— Может, она сказала то, что ему не понравилось? Что-то кощунственное, греховное?
— Как-то всерьез не вяжется с нашим святошей. Тут нечто большее. Куэйд установил планку мщения выше этого, целью для него были убийцы и сексуальные злодеи. И как увязать смерть Крис Станнард с убийством ее мужа?
Бернадетт скрестила руки. Сирены звучали уже прямо под окнами квартиры.
— Деньги в квартире Куэйда… Почему бы не предположить очевидное? Она заплатила Куэйду, чтобы тот убил ее мужа?
Гарсиа взметнул руку.
— Стоп. Откуда нам известно, что конверт был от нее?
— Запах от конверта в квартире Куэйда. Я чувствую здесь запах тех же самых духов.
— Зачем ей понадобился Куэйд, чтобы убить мужа?
— Кто знает, какие супружеские бури они переживали. — Бернадетт махнула рукой в сторону кровати: — Очевидно, если у женщины есть собственный дом, значит, у нее с мужем не все ладно. Может, у него была подружка или у нее дружок.
— Тогда скисает вся версия наемного убийства. Святой человек является сюда, чтобы получить больше денег, и не получает их.
— Я все-таки не думаю, что это из-за денег, — задумчиво произнесла Бернадетт.
— Ладно. Является сюда за чем-то еще и не получает этого. Что бы то ни было. Борется с миссис Станнард. Убивает ее. Отрезает ей язык.
В коридоре раздался топот. Бернадетт и Гарсиа повернулись к открытой двери, доставая свои удостоверения. Могучий, коротко стриженный блондин в форме полицейского просунул голову в дверной проем, не заходя в помещение. Осмотрев значки и фото, бодро произнес:
— Привет, ФБР!
— Привет! — ответили Бернадетт и Гарсиа и, закрыв удостоверения, убрали их обратно в карманы.
Блондин-полицейский попробовал сфокусироваться на одном из двух глаз Бернадетт, сделать этого не смог и обратился к Гарсиа:
— У нас там, в патрульной, женщина. Она вышла из машины, когда мы подъезжали. Возбуждена до крайности. Может, еще и выпила чего к тому же. Говорит, что владелица одного из магазинов внизу.
— Скажите ей, что с магазинами все в порядке. Пусть возвращается утром и сама все проверит, — велел Гарсиа.
— Да она не из-за этого возбуждена. — Взгляд блондина упал на пол, но он ничего не сказал про тело.
Второй полицейский, молодой парень с рыжими волосами, сунулся в дверь, увидел женщину на полу и произнес:
— Черт! Эта уже больше не важная.
— Что? — не поняла Бернадетт.
— Владелица магазина говорит, что ее подруга, «тоже важная дама», живет наверху, — объяснил блондин.
Агенты ФБР переглянулись. Губы Бернадетт скривила недобрая улыбка.
— А вот и наш дружок. Только, оказывается, подружка.
— Как зовут владелицу магазина? — спросил Гарсиа.
Полицейский достал из кармана куртки блокнот. Заглянул в него.
— Синтия. Пишется с двумя «и». Фамилия — Холмс, как в детективной книге.
— Сделайте одолжение, — сказал Гарсиа. — Доставьте сестрицу Шерлока в участок и поместите куда-нибудь до нашего прихода. Дайте ей чашку кофе. Не будете ли вы любезны сделать все это?
Рыжеволосый, все еще не сводя глаз с трупа, поинтересовался:
— А что ей сказать?
Гарсиа отрезал:
— Говорить ей ничего не надо. Дело с ней иметь будем мы. Идет?
Блондин спрятал блокнот обратно в карман и поднял оба больших пальца. Они с рыжеволосым повернулись, собираясь уйти.
— Ребята, подождите! — окликнула их Бернадетт. Оба полицейских четко выполнили поворот кругом.
— Да-а? — с готовностью произнес блондин.
— В чем дело? — удивился Гарсиа и с недоумением посмотрел на Бернадетт. Не обращая на босса внимания, она велела полицейским:
— Ведите ее сюда. Ничего не говорите. Просто приведите сюда. И не дайте пройти наверх никому другому. Ни нашим людям, ни вашим. Мне нужны вы двое и владелица магазина — вот и все.
Рыжеволосый удивленно вскинул брови, еще раз глянул на тело, потом на Бернадетт:
— Вы уверены?
— Я уверена, — ответила она.
— Как скажете. — Блондин ткнул напарника в плечо, и оба полицейских, повернувшись, потопали обратно по коридору.
— Думаете, сестрица Шерлока в этом замешана? — спросил Гарсиа.
— По самые ее важные ушки.
Глава 39
Синтия Холмс попятилась из квартиры своей любовницы, упала в коридоре на колени, обхватила одной рукой живот — и ее вырвало. Была она высокая, тонкая как тростиночка, с оливковой кожей и короткими черными волосами, обрамлявшими ее головку вроде купальной шапочки. Ей было меньше, чем Крис Станнард, лет на двенадцать, и она предпочитала молодежный прикид: кожанку байкера и джинсы в обтяжку. На ногах подкованные ботинки, на лице слой макияжа. Сейчас, когда Холмс сидела на коленях, опустив голову, икая и рыдая, она походила на мальчика-подростка, которого развезло после первой пьянки. Да и пахло от нее, как от пьяного подростка. От розовой блевотины несло дешевым фруктовым пойлом.
Рыжеволосый полицейский и его напарник-блондин стояли около Синтии. На лицах обоих застыло каменное выражение, пока Бернадетт с Гарсиа допрашивали ее.
— Что здесь произошло, мисс Холмс? Кто убил вашу подружку? — начала Бернадетт.
— Она не моя подружка, — произнесла Холмс в пол. — Я ее не знаю.
— Что произошло, Синтия? Мы здесь, чтобы помочь, — смягчил вопрос Бернадетт Гарсиа.
— Я не знаю, — выдавила она из себя; икнув и приподнявшись, заглянула в квартиру. Опять согнулась, опять ее вырвало, опять она ударилась в плач.
Бернадетт, переступив через порог, вышла в коридор и встала рядом с хнычущей женщиной.
— Сядьте прямо, мисс Холмс.
— Не-е-е-е, — хныкала Холмс.
— Сядьте прямо и смотрите на меня, — отчеканила Бернадетт ей в макушку. Холмс по-прежнему сидела скорчившись, плечи у нее тряслись.
Гарсиа вышел из квартиры, встал рядом с Бернадетт и произнес с отеческим сочувствием:
— Послушайте, Синтия. Вы вляпались. Расскажите нам про это, и мы облегчим вашу дальнейшую жизнь. Позволим выдвинуть обвинение округу.
— А если вы втянете нас в работу, то мы приколотим вашу задницу к стенке гвоздями, мисс Холмс. Федеральное обвинение. Федеральный срок. Федеральная тюрьма. Большой закон.
— Выбор ваш, Синтия. Расскажите нам, что произошло, — вступил Гарсиа, — может, вашей вины тут и нет. Все это миссис Станнард придумала. Вас просто втянули. Черт, да вы даже отговаривали ее от этой затеи!
— Мистер Станнард, конечно, нам совсем не так рассказывал. — Бернадетт взглянула на Гарсиа, ожидая, чтобы и он подбросил что-то свое.
— Он-то утверждал, что это вы все затеяли. — Гарсиа не заставил себя долго ждать.
