По крайней мере, мне удалось сделать так, что Карла, Вальтер, Саша и Станислав не переметнулись на сторону Тони. Им моя аргументация показалась убедительной. Я был либо убийцей и предателем, либо гениальным героем. Но стопроцентной уверенности у них все же не было.
Тони не отступал:
— Ну конечно! И как, расскажи, пожалуйста, Драган сумел снять это кольцо со своих сарделек?
— Так же, как ты годами залезал Драгану в задницу: благодаря усердию и ведру вазелина.
Тони вскочил со своего стульчика и чуть не вцепился мне в горло, но Вальтер и Станислав успели удержать его.
— Да пошел ты, ублюдок! Нет никаких доказательств, что это не ты отрезал палец Драгана и водишь тут всех нас за нос всей этой газетной дребеденью.
Несмотря на убедительность моих аргументов, Тони, к сожалению, был прав. Не было ни одной души, которая могла бы подтвердить, что Драган жив. И так как я не нашелся что ответить, то просто промолчал. Остальные переводили взгляды с меня на Тони и обратно. Очевидно, все ждали объяснений. Они желали веских доказательств, которых у меня не было.
Ну хорошо, подумал я. Я смотрю на ситуацию, не оценивая ее. Мне удалось убить своего босса и прожить с субботы до четверга. А сейчас, вероятно, наступит конец. Конец лжи. Конец стрессу. Это все. Расслабься.
В тот момент, когда я уже подумал, что с жизнью моей покончено — заодно со стрессом, который, несмотря на всю мою осознанность, вызвала моя шарада, — раздался чей-то голос и заявил обратное.
— Постойте. Одно доказательство есть. — Это говорил Саша. Все уставились на него. — Еще сегодня утром я разговаривал с Драганом по телефону. А ты, засранец, — он показал на Тони, — лучше закрой свой поганый рот.
Тони бросил на меня уничижительный взгляд и прошипел:
— Понедельник, старик. Либо я встречусь с Драганом до понедельника, либо не видать тебе этого детского сада. — Он развернулся и вышел.
Все вздохнули с облегчением.
Я храбро улыбнулся и хотел уже отпустить и остальных, но Карла, Вальтер и Станислав непременно пожелали осмотреть все здание детского сада.
Глава 30
Делегирование
Если у вас возникает субъективное чувство, что на вас слишком много всего навалилось, то причина тому может оказаться объективной: на вас действительно слишком много всего навалилось. Отпустите все это. И не только субъективно, но и объективно: переложите часть своих дел на кого-то. «Отпускать» — это хорошо! «Отпускать» не значит «ронять». «Выпустить из рук» не значит «потерять». Есть волшебное слово — «делегировать». Передайте часть вашей работы с любовью кому-то, кто переймет работу с этой любовью. И вместе вы получите за половину того времени, которое было бы для вас обременительно, двойной конечный результат.
Йошка Брайтнер. Замедление на полосе обгона — курс осознанности для руководителей
— Что тебе еще успел сказать этот козел напоследок? — спросил Саша, когда мы стояли на террасе детского сада спустя двадцать минут после встречи с офицерами.
Саша курил самокрутку, я потягивал натуральный яблочный сок с мякотью, от которого отказался Тони. Карла пошла в туалет. Вальтер и Станислав запасались в кабинете рекламными материалами для сестер и подружек.
— То, что и следовало ожидать. До понедельника Тони хочет увидеть Драгана, или я труп.
— Трусливая свинья. Но все остальное прошло отлично.
Я был рад, что Саша высказался по собственной инициативе. Я знал, что он не мог говорить с Драганом по телефону. Но я не знал, знает ли Саша, что я это знаю. Почему он солгал? Только чтобы утереть нос Тони? Или он действительно знал правду?
Любопытство взяло вверх.
— Так, значит, ты сегодня разговаривал с Драганом, — сказал я как бы невзначай.
Саша пристально посмотрел на меня, прежде чем ответить:
— Бьорн, я понятия не имею, что это за игра. Но я знаю, что от твоей игры все мы будем в ажуре, чего не скажешь об игре Тони. Так что не задавай мне больше таких вопросов, и я тебя не буду спрашивать.
— Все ясно, господин офицер. Ну, тогда просто прими вполне официально мои поздравления с повышением.
— Спасибо, господин адвокат. Впрочем, благодаря этой истории с пальцем для всех ты настоящий герой. Для меня в том числе. Надуть полицию, убедив ее в том, что Драган мертв, это гениальный ход.
Это было хорошо. Мне нужна была их поддержка. Было много такого, в чем меня надо было поддержать. Нужно было нейтрализовать Тони. Успокоить Бориса. Заткнуть рот тому кроту из полиции, Мёллеру. И устранить Мальте, наемного убийцу из Восточной Германии. И все это до понедельника. Слишком много работы для одного меня. Слишком много даже для нас с Сашей вдвоем. При всей своей осознанности я не представлял, как справлюсь без поддержки всех остальных офицеров.
К счастью, осознанность не означает, что нужно делать лишь то, что хочешь или можешь. Осознанность предполагает разделение проблем на те, которые ты в состоянии решить самостоятельно, и на те, которые другие могут решить гораздо лучше тебя. Решение этих проблем можно спокойно переложить на доверенных лиц.
Я уже успел обсудить с Сашей, как мы распределим задачи. Я пообещал ему обсудить наш план с Драганом. И Драган — о чудо! — одобрил это распределение и внес несколько дельных предложений.
— Когда сообщим остальным? — спросил Саша и затушил выкуренную сигарету о кафельный пол. Окурок он держал в руке.
Мы с Сашей решили показать Карле, Вальтеру и Станиславу запись допроса Мальте, как только Тони уйдет. Все трое собственными глазами видели, что Тони из кожи вон лез, когда речь зашла о возможности спихнуть всю вину за произошедшее на Бориса. Теперь не нужно было прилагать особых усилий, чтобы освежевать его до конца. Тем более после его последней выходки.
Мы с Сашей стояли около чаши для костра, на которой, вероятно, хипстеры осенью поджаривали веганский хлеб на палочках. Я мысленно отметил, что следующей осенью нужно будет заказать с этой же целью тюрингские сырые колбаски. Когда Карла, Вальтер и Станислав тоже вышли на улицу, Саша как раз складывал газетные вырезки с отпечатком большого пальца в чашу и сжигал их.
— Жаль, что мы все время их сжигаем, — сказала Карла. — Через несколько лет эти клочки стали бы историческими документами.
— Из-за которых ты будешь вынуждена обосноваться за решеткой на исторически долгий срок, если эти бумажки вдруг обоснуются в полицейском архиве, — не смог сдержаться я от колкости. — Но самый важный исторический документ сегодняшнего вечера я до сих пор не зачитал.
Я помахал еще одной газетной страницей.
— А что с Тони? — спросила Карла. — Разве этот обломщик не должен остаться хотя бы ради проформы?
— Именно о нем тут и сказано. Просто послушайте.
Я развернул газету с отпечатком большого пальца Драгана. Судя по дате, газета была сегодняшней. То есть она вышла на день позже, чем предыдущие новости. К тому же вся она была испещрена всякими закорючками и линиями.
Я прочел:
— Если Тони — впрочем, как можно ожидать — раньше положенного покинет встречу, то, пожалуйста, посмотрите видео, которое Бьорн прислал мне сегодня.
Все трое с тревогой посмотрели на меня. Я показал им на своем айфоне нарезку допроса Мальте.
Содержание видео должно было вызвать возмущение. Не из-за применения пыток. А из-за признаний, добытых благодаря электричеству. А именно, что Тони — предатель. Что Тони хотел убрать Драгана, Сашу, еще Мурата — с помощью Мальте — и меня. Что в случае с Муратом ему это удалось, а в случае со мной — нет. Хотя еще полчаса назад Тони ручался перед всей командой за своего подчиненного Мурата, которого сам же и приказал застрелить. Он планировал свалить всю вину за смерть Мурата на Бориса. Как и прежде, он жаждал развязать бандитскую войну с Борисом.
Он всех нас обманул.
