Беттингер поставил ногу на ступеньку и ухватился руками за верхнюю перекладину.
— Есть.
Уильямс отпустил его, застонал и убрал руку.
— Спасибо, — сказал детектив, сердце которого все еще отчаянно билось после неожиданного падения.
Он осторожно поднялся по лестнице и выбрался из люка.
Доминик сидел рядом на снегу и скалил зубы, пытаясь разжать челюсти ржавого медвежьего капкана, сжимавшего его левую ногу.
— Господи Иисусе… — охнул его напарник.
В этот момент возникла бесшумная вспышка выстрела, и он оглянулся через плечо.
Тэкли направил штурмовую винтовку с глушителем в сторону кучи мусора на западной стороне дороги.
— Несколько типов вышли, чтобы выяснить, кого им удалось поймать, — объяснил он, глядя в оптический прицел. — Аптечка в боковом кармане.
Беттингер подошел к спортивной сумке и расстегнул молнию кармана.
Доминик приподнял лыжную маску. Его испещренное незажившими шрамами лицо блестело от пота.
— Хорошо, что я прихватил противостолбнячную вакцину.
— Хорошо, что ты не медведь.
Детектив отыскал аптечку, опустился на колени рядом с напарником и приподнял присыпанную снегом маску, чтобы получше рассмотреть рану. Ботинок почти защитил ногу, но три зубца все же пробили его и впились в голень.
— Тэкли! — позвал Жюль.
— Да?
Вспыхнул порох, гильза упала в снег.
— Мне необходима помощь, чтобы снять капкан.
— Ладно.
Эдвард выстрелил еще раз. Дуло автомата вспыхнуло, испустив стробоскопический свет, что-то прогрохотало, и Беттингер посмотрел в сторону шума. Вдоль склона кучи посыпалась лавина бетона, стекла и унитазов.
Кто-то закричал.
— Проклятые уроды, — сказал Тэкли, закидывая винтовку за плечо и подходя к своим коллегам.
Детектив указал на правую сторону капкана.
— Надави здесь. И не отпускай, что бы ни случилось.
Эдвард поставил ногу на пружину, а Жюль надавил коленом с противоположной стороны. После этого каждый из них стал наклоняться вперед, постепенно усиливая давление. Снег и металл скрипели, но медвежий капкан медленно раскрывался.
Беттингер тянул в противоположных направлениях, и вскоре показалось три окровавленных зубца.
— Вытаскивай ногу, — сказал Жюль напарнику. — Осторожно.
Доминик вытащил ботинок из ловушки и задел ногу Тэкли.
Детектив отдернул руки назад. Челюсти капкана лязгнули, и между окровавленными зубьями осталась перчатка, которую они сорвали с руки детектива.
— Господи! — вырвалось у него.
— Закрылось, — сказал Уильямс с усмешкой боли.
Его напарник высвободил перчатку, убрал ее в карман и открыл аптечку.
— Снимай ботинок.
Доминик, морщась, развязал шнурки и вытащил ногу из пожеванного ботинка. Носок был красным.
— И носок, — добавил Жюль.
Великан-полицейский обнажил окровавленную ногу и три глубоких красно-черных желобка сразу над лодыжкой. Снег падал на пальцы его ноги, похожие на картофелины.
— Размер восемнадцать с половиной, — сообщил капрал.
Беттингер отыскал лейкопластырь, ватные тампоны и бутылку со спиртом, но не нашел солевого раствора.
— У вас есть вода? — спросил он.
Тэкли указал на небо.
— Ты знаешь, что делаешь? — спросил великан-полицейский у Жюля.
— Конечно, — сказал тот. — У меня же есть дети. — Через мгновение он почувствовал боль. — Один ребенок. — Его голос сел.
— Мы прикончим Себастьяна, — сказал Доминик. — За твоих и за наших.
Снежинка упала в глубокую ранку и сразу стала красной.
Беттингер прогнал отчаяние, взял бутылку со спиртом и отвинтил крышку.
— Будет не очень приятно.
Уильямс пожал плечами, но пот, который тек по лицу полицейского, ставил под сомнение его безразличие.
Жюль осторожно налил немного спирта на окровавленную ногу. Доминик хрюкнул, и из его ноздрей повалили гейзеры пара.
При помощи ватного тампона Беттингер стер кровь, и постепенно густая темная жидкость сменила цвет на чистый ярко-красный.
Тэкли протянул Уильямсу две синие таблетки.
— Никакого аспирина, — сказал детектив, понятия не имевший, что дают пациенту.
— А это и не аспирин. — Доминик положил лекарство в рот и проглотил его вместе со снегом.
Беттингер надел перчатки из латекса, сжал пальцами края самой большой раны и заклеил ее тремя полосками лейкопластыря, после чего проделал то же самое с двумя другими ранами.
— Пошевели ногой, — попросил он пострадавшего.
Тот осторожно подвигал ногой, и две полоски отлепились. Свежая кровь окрасила снег.
Детектив добавил пластыря и снова попросил капрала пошевелить ногой. На этот раз пластырь держался.
— Ты закончил? — спросил Доминик.
— Почти.
Жюль забинтовал его щиколотку.
— Готово? — спросил великан-полицейский, стряхивая красные кристаллы с носка.
— Да.
Беттингер встал и крякнул, ощутив боль от сломанных ребер и новых ушибов, полученных после недавнего падения.
— А мы не можем воспользоваться сточными трубами? — спросил он, массируя бок.
— Нет. — Тэкли завернул автомат в полотенце и положил его в спортивную сумку.
— У нас совсем мало времени. — Детектив показал на падающий снег. — Вы уверены, что такой возможности нет?
— Многие туннели обрушились. — Эдвард закончил застегивать молнию на сумке. — Мы же не хотим блуждать в темноте, зайти в тупик, а потом возвращаться?
— Не хотим.
Тэкли забросил спортивную сумку за плечо, а Доминик стиснул зубы и натянул левый ботинок.
— Мы будем идти до тех пор, пока сможем.
Беттингер вытащил лед из глазниц маски демона.
Глава 49
Доминик кое-что понимает
С помощью прежнего и нового напарников великан-полицейский поднялся на ноги. Снег падал на его искаженное гримасой лицо, и он поспешно спрятал боль под лыжной маской.
— Пойдем, — сказал Доминик и заковылял вперед.
— А тебе не нужно какой-нибудь… — начал было Жюль.
— Проклятье, идем уже!
И вновь полицейские в масках побрели на север.
Беттингер выбросил перчатки из латекса и сменил их на шерстяные, но его потерявшие чувствительность пальцы рук не сумели оценить разницу.
Детектива шатало из стороны в сторону, он очень медленно продвигался вперед, и всякий раз, когда его нога вспахивала снег, представлял, что там окажется медвежий капкан или зияющий люк, ведущий в канализацию.
— Нам лучше держаться подальше от дороги и идти друг за другом, — предложил Жюль.
— Почему? — спросил Уильямс.
— Чтобы избежать открытых люков и риска наступить на что-то плохое.
— А у ниггера бывают умные идеи…
Дальше полицейские двинулись по тротуару, выстроившись в фалангу из трех человек. Первым шел Тэкли, за ним Беттингер и Доминик.
Злобно завывал ветер, но пятнадцать тяжелых холодных минут спустя шедший впереди Эдвард указал на запад.
Полицейские свернули на узкую перпендикулярную улицу, где их защищала от ветра особенно большая куча мусора. Там они остановились и подули в свистки.
Свалки ничего не ответили.
Спрятав свистки в карманы, трое мужчин побрели дальше сквозь белую метель. Ветер слегка смягчился, а через мгновение падающие на землю снежинки стали вдвое больше.
Неожиданно Доминик рухнул на мягкое белое покрывало. Беттингер повернулся к нему.
— Как ты…
— Я в порядке, мать твою. — Великан-полицейский поднялся на ноги, выплюнул снег и отряхнулся. — Пошли дальше.
Они пересекли неровный перекресток, миновали следующий квартал и обогнули засыпанный снегом фургон, из крыши которого росло два дерева. Глядя на пронзенную машину, детектив вспомнил выставки, на которых побывал с женой. И тут же перед его мысленным взором возникли ее избитое тело и уничтоженный глаз.
Он решил, что будет лучше, если он сосредоточится на своей боли, холоде и Себастьяне.
Пухлые снежинки теперь падали реже, и Жюль посмотрел в сторону западного горизонта, который стал заметно чище, чем всего несколько секунд назад. За кучами мусора появились два пустых здания.
