— Заткнись, черт подери. — Великан-полицейский заломил Лестеру руки за спину и сковал их наручниками.
— А ты разве не зачитаешь мои права? — поинтересовался тот.
— Не-а.
Лестер повернулся к азиатке, записывавшей происходящее на телефон.
— Детектив Виктори нарушает закон.
— Ничего подобного, — вмешался Беттингер, выглядывая наружу. — Тебе зачитают права перед допросом.
На улице никого не было, и он закрыл дверь.
— Это будет в участке, — сказал Доминик, надевая наручники на Иззи. — Когда вас разделят.
— В чем нас обвиняют? — спросила Китти, когда наручники стянули ее запястья.
— Какая тебе разница? — отозвался капрал.
— Ты должен сказать нам, — заявил Лестер. — По закону.
— Он смотрит слишком много фильмов, — сказал Жюль, взглянув на напарника.
— Черно-белых. — Доминик показал на светлые дреды, торчавшие в разные стороны. — Забирай его.
Беттингер помог лежавшему на полу парню подняться на ноги, а затем выглянул наружу и увидел несколько семей, вышедших из дома напротив.
— Каждый, кто окажется ближе, чем на двадцать пять метров от нас или от этой серебристой машины, будет обвинен в препятствовании правосудию! — крикнул он им и, когда предупреждение эхом вернулось к нему, кивнул напарнику.
Доминик нажал на кнопку интеркома.
— Иззи, Китти, Лестер и любитель белых отправляются в тюрьму. Заведение закрыто. Через час сюда приедет полиция и арестует тех, кто медленно соображает и все еще будет находиться в доме.
Держа в руке пистолет, Жюль вывел скованную наручниками четверку из здания. Его напарник шагал за арестованными, а замыкали шествие азиатка, работающая видеооператором, и глаза группы людей, стоявших на противоположной стороне улицы. Кое-кто из зрителей улыбался.
Преступников затолкали в машину Уильямса, и одна пожилая женщина крикнула:
— Засуньте их в печь для сжигания мусора!
— Негодяи! — добавил ее муж, потрясая кулаком, похожим на смятый бумажный пакет из магазина. — Рэкетиры!
* * *
За тридцать пять минут, потребовавшихся, чтобы добраться до участка, Беттингер то выпадал из реальности, то снова возвращался в нее. В участке они зачитали арестованным права, выдвинули обвинения в большом количестве самых разнообразных преступлений и поместили в две не связанные между собой камеры, предназначенные для тех, кого доставили сюда в состоянии сильного алкогольного опьянения, и в комнату для допросов.
Вскоре напарники вернулись в главный зал и увидели, как Перри и Хуан эскортируют пятерых латиноамериканцев, каким-то образом связанных с Себастьяном, у которых был очень несчастный вид.
— Кто-нибудь, откройте гребаные окна! — завопил Зволински из-за своего стола. — От них воняет, как от опоссумов.
Два стажера поспешно достали лестницу, чтобы выполнить приказ.
— Принеси кофе, — сказал Беттингеру Доминик. — Я собираюсь поговорить с Иззи.
— Я хочу находиться в той же комнате.
— Я не собираюсь препираться с тобой в его присутствии.
— Мы не будем препираться.
На забинтованном лице великана-полицейского появилось сомнение.
— Я говорю: «Уходи», и ты подчиняешься. Сейчас не время для правил.
— Я не стану тебе мешать. — Беттингер не собирался позволять своему напарнику с помощью силы вынудить арестованного отвечать на вопросы, но понимал, что между ними уже некоторое время существует противозаконная связь и что любая сделка, о которой пойдет речь, будет неофициальной. — Я знаю, что вас связывают определенные отношения.
— Вот и хорошо.
Дверь в приемную открылась, и Жюль увидел пятерых окровавленных громил, которые выглядели так, будто только что закончили играть в «вышибалы», где вместо резиновых снарядов использовали бетонные блоки. Замыкал шествие Тэкли, который пил кофе из своего противовоздушного снаряда. Проходя через главный зал, он опустил руку с кофе, посмотрел на Беттингера и кивнул.
Тот ответил на приветствие, понимая, что этот короткий обмен равносилен рукопожатию.
Глава 28
Бабах
— Здание принадлежит Себастьяну, но девушки, казино, мебель, наркота — это все Иззи, — сказал Доминик, ведя за собой Беттингера в дальнюю часть участка. — Он платит Себастьяну ренту — совершенно легально, по документам — и определенный процент своих прибылей неофициально. Так устроено большинство операций Себастьяна.
Полицейские направлялись к серой двери комнаты для допросов, куда чуть раньше поместили рэкетира.
— Иззи продолжал платить Себастьяну, когда тот лежал в больнице? — спросил Жюль.
— Думаю, ренту он платил, но Себастьян не мог знать, в полной ли мере он получает свою долю.
— Возможно, нам следует это использовать.
— Угу. И ему совсем не нравится выглядеть придурком, хотя на самом деле он придурок и есть.
Вскоре напарники оказались возле двери в допросную.
— Не мешай мне, — сказал гигант.
— Не буду.
— У меня есть отличный способ заставить его сотрудничать, если он начнет упираться.
Беттингер махнул рукой, показывая Доминику, что тот может действовать по своему усмотрению, и они вместе вошли в допросную — помещение без окон, со стенами из бетонных блоков, четырьмя светильниками на потолке и двумя деревянными стульями, на одном из которых сидел Иззи. Его мятый голубой пиджак и не скованные наручниками руки лежали на металлическом столе, прикрепленном к полу.
— Если твоя задница хотя бы на миллиметр оторвется от стула, я надену на тебя наручники, — предупредил его Уильямс.
Арестованный провел рукой по сложному рисунку, созданному из растительности у него на лице и похожему на филигрань.
— Почему я здесь?
— Я должен зачитать тебе весь список?
— Почему меня притащили сюда сейчас? Сегодня?
Жюль швырнул красную папку на стол, и она заскользила по поверхности, пока не остановилась около ухоженных, с идеальным маникюром рук задержанного.
— Читай.
Иззи опустил глаза и раскрыл папку. Внутри находилась фотография мертвого офицера Дейва Стэнли, лежащего на тротуаре рядом с почерневшими останками своего напарника.
— Я про них слышал. — Арестованный поморщился, разглядывая снимки. — Ты же не думаешь, что я имею к этому отношение?
— У них отрезали и куда-то дели члены, — пожав плечами, сообщил ему Доминик.
— Я ничего не знаю. — Иззи захлопнул папку и посмотрел в жесткие лица копов, сидевших за столом напротив. — Я свяжусь со своим адвокатом, если вы попытаетесь повесить это на меня.
— Если ты позвонишь своему адвокату, я вернусь туда, где ты работаешь, нарою пять этажей улик и организую тебе настоящее дело, которое отправится в суд.
— Ты и сам не так чтобы очень чистенький.
— Плевать. Итак, хочешь вызвать адвоката или поговоришь с нами?
— Ты же знаешь, что я не имею никакого отношения к тому, что случилось вчера вечером.
— Зато твой домовладелец имеет. — Капрал положил руки на стол. — И мы его ищем.
— Он в больнице, куда попал из-за вас.
— Он выписался.
Эта новость явно оказалась для Иззи неожиданностью.
— Я видел его в воскресенье.
— Он ушел вчера. — Доминик снова открыл папку и постучал пальцем по снимкам погибших полицейских. — В тот же день, когда произошло убийство.
Рэкетир коротко рассмеялся. Уильямс сжал кулаки, и бинты у него на лице сдвинулись.
— Не советую тебе смеяться по этому поводу.
Его угроза повисла в воздухе, и Беттингер приготовился вмешаться.
— Ты думаешь, это дело рук Себастьяна? — спросил Иззи. — Он же инвалид.
— Он организовал убийство, и мы его ищем.
— Попробуйте позвонить в его дверь.
— Его нет дома. Исчез вместе с сестрой и подружкой.
— А разве не так обычно поступают невинные люди? — поинтересовался Жюль.
— В каком смысле? — Иззи покачал головой. — Он, скорее всего, думает, что вы, парни, намерены закончить то, что начали в том магазине. Взять очередную замороженную индейку.
