— Медленно залезай внутрь. Если будешь себя плохо вести…
Убийца показал на окно спальни, в которой побывал чуть раньше. За освещенной изнутри занавеской находилась жена Хуана, обожаемая им таитянка, которая любила свечи, шелковые ночные сорочки и детективные романы.
В глазах полицейского появился страх.
Э.В.К. показал на машину.
— Медленно.
Детектив открыл водительскую дверцу, а убийца распахнул ту, что была за ней. Они вместе сели в шикарный автомобиль и устроились на роскошной (и еще теплой) обивке сидений.
Э.В.К. подумал, что эта машина немного слишком хороша для честного полицейского.
— Не хлопай дверью, — предупредил он, снова наставив на ее владельца оружие.
Хуан и Э.В.К. взялись за кожаные ручки и потянули их. Двери сдвинулись с места, медленно, пока почти не захлопнулись, и тогда оба мужчины с силой дернули их на себя.
Щелкнули замки.
— Запри.
Послышалось четыре одновременных щелчка.
Э.В.К. окинул взглядом коричневый дом и неосвещенные здания по обеим сторонам от него. Мир вокруг застыл в неподвижности, как на фотографии.
— Выезжай отсюда задом, — приказал убийца. — Медленно и очень тихо. Не включай фары. Если твоя жена выйдет из дома, она поедет с нами.
Не сводя глаз с двери в дом, Хуан завел двигатель, включил задний ход и так доехал до улицы.
Никто не вышел из дома.
— В следующем квартале есть строительная площадка, — сказал Э.В.К.
— Я ее видел.
— Поезжай туда. На скорости пятнадцать миль в час, не больше.
Детектив переключил передачу, проехал квартал и повернул руль против часовой стрелки. Урча, точно кошка, черная машина медленно ползла по пригороду.
Э.В.К. вспомнил про букет цветов, покупка которого почти наверняка задержала детектива по дороге домой.
— Ты трахал другую женщину?
— Играл в покер.
— С полицейскими?
— С приятелями. Много выиграл. — Хуан свернул на поперечную улицу. — Давай я куплю твоей мамаше шубу?
— Тише.
— А как насчет базуки? Чехи их любят.
— Тише. — Э.В.К. прекрасно понимал, что детектив пытается его отвлечь.
Черный дорогой автомобиль прибыл на заросшую сорняками площадку размером в один акр, на которой шло строительство дома. В лунном свете этот дом напоминал бледного паука.
— Остановись, — велел чех.
Рябой посмотрел на дьявола, поселившегося в его зеркале заднего вида.
— Где?
— В дальнем конце.
Высохшие растения зашуршали под шинами шикарной машины, когда она начала пробираться мимо паука в дальнюю часть стройплощадки. Рядом со сложенными пирамидой бетонными блоками стоял пикап убийцы.
Азиат нажал на тормоза, машина резко остановилась, и Хуан, повернувшись, атаковал убийцу.
Э.В.К. врезал полицейскому пистолетом по зубам, сломав ему резцы, точно они были печеньем, и детектив, губы которого превратились в алое месиво, ударился спиной о приборную доску.
Убийца прижал дуло пистолета к правому глазу Хуана, а машина на скорости меньше пяти миль в час подкатила к росшему впереди пекану.
— Ты расскажешь мне все, что я хочу знать, иначе я убью твою жену, — сказал чех.
Хуан выплюнул белые осколки, совсем недавно бывшие его зубами, и, не слишком внятно произнося слова, спросил:
— Что тебе нужно?
— Адрес, где я смогу найти еще одного полицейского.
Азиата сильно удивил этот вопрос. Низко нависшая ветка, похожая на когти какого-то зверя, ударила в ветровое стекло катившего вперед седана и со скрежетом пронеслась по крыше.
— Дай мне адрес, или я убью Хизер.
О многочисленных казнях скоро станет известно, и у Э.В.К. оставалось время лишь на одну акцию.
Глаза Хуана наполнились слезами.
— Если ты дашь мне неверный адрес, — предупредил убийца, — я вернусь и буду очень долго ее убивать.
Машина уткнулась в дерево. Зашуршали ветви, и слезы покатились по щекам детектива.
Мир вокруг замер.
— Есть один коп, — проговорил Хуан, опустив глаза и сглотнув противный комок, застрявший в горле. — Детектив. Он сейчас в мотеле «Подсолнух».
— В каком номере?
— Я не знаю. У него желтый хетчбэк, а сам он чернее автомобильных шин.
— Как его зовут?
Рябые щеки полицейского стали пунцовыми от стыда, когда он ответил:
— Жюль Беттингер.
Раздался выстрел.
Глава 38
Важнее яиц
Жуткая боль, похожая на трепещущее животное, наполнила голову Беттингера, и он неохотно открыл глаза.
В номере мотеля, где спал детектив, было темно, если не считать равнобедренного треугольника света натриевой лампы и электронных часов, ярко-зеленые цифры которых показывали половину третьего ночи. Весь этот длинный день Жюль заполнял свой желудок кофе, и несколько минут назад избыток кофеина наконец поборол физическую усталость и вытащил его из мира снов.
— Проклятье!
Беттингер хорошо знал свое пятидесятилетнее тело и был уверен, что не сможет больше заснуть, пока не поест и не смоет остатки кофеина водой.
Он зевнул, и тут неожиданно ярко-зеленые цифры исчезли, закрыв от него часы.
Полицейский схватил пистолет.
Светящийся дисплей снова появился в сопровождении хлопающего звука.
Детектив смутился и опустил пистолет, проклиная газету, лежавшую на прикроватной тумбочке, и ожививший ее вентилятор на потолке.
Затем он включил настольную лампу, и номер заполнил мягкий янтарный свет. Баррикада перед дверью оставалась в целости и сохранности.
Беттингер поднялся с матраса, потянулся и взял мобильный телефон, но не обнаружил никаких сообщений. Тщательное изучение ковра привело к обнаружению ключей от машины, которые, как было обещано, кто-то из копов подсунул под дверь.
Жюль решил съездить в кафе «У Клода», съесть там пару яиц и вернуться назад, чтобы еще немного поспать. Он не сомневался, что даже один дополнительный час сна поможет ему пережить наступающий день.
Детектив дошел до двери в ванную комнату, засунул руку в темноту и принялся ощупывать стену в поисках выключателя. В следующее мгновение тот щелкнул, и у Беттингера над головой загорелась лампочка.
Щурясь, он вошел внутрь, помочился и вымыл руки, а потом несколько раз прополоскал рот, но не смог избавиться от жуткого привкуса, вызвавшего ассоциацию с аккумулятором.
— Проклятье…
Одеваясь, Жюль вдруг обрадовался, вспомнив, что «У Клода» на стойке стоит большая миска с бесплатными мятными конфетками. И даже если они лежат там аж с семидесятых годов, он дал себе слово съесть целую горсть.
Беттингер надел ботинки, положил ключи в карман, убрал пистолет в кобуру, застегнул парку, выключил лампу и отодвинул кровать от двери. Когда его глаза приспособились к темноте, он прислушался, но в комнате и на улице царила тишина.
Жюль осторожно открыл замки, повернул ручку и легонько толкнул дверь. Стальная цепочка сильно натянулась, когда он выглянул в щель, чувствуя, как холодный ветер набросился на его левый глаз. На втором этаже никто не жил, и парковка сзади пустовала, если не считать желтого хетчбэка, залитого светом натриевой лампы, который раскрасил окна в еще более уродливый желтый цвет, чем у самой машины.
Глаз полицейского начал замерзать, и он отошел от двери. Потом, сжимая в руке пистолет, снял цепочку и вышел в ночь. Зимняя стужа тут же набросилась на него, точно злобный зверь, который люто ненавидит основную составляющую каждого человеческого существа.
Закрывая дверь номера на ключ, Беттингер внимательно всматривался в коридор и в таившиеся в углах темные тени. Складывалось впечатление, что он был единственным человеком, достаточно глупым, чтобы болтаться на улице в это время суток, да еще так далеко от экватора.
Жюль спрятал оружие, направился к лестнице и спустился на первый этаж. Там он прошел через темный и пустой коридор, который вел на парковку.
Перед лицом вспыхнул свет.
Детектив выхватил пистолет еще прежде, чем сообразил, что его испугало собственное дыхание, озаренное лампами на парковке.
