— Как вы себя чувствуете? — прошептала она.
— Мне больно. Сил больше нет… Пить хочу.
— Это нормально. Но сейчас я не могу дать вам попить. Потому что мне придется усыпить вас.
Она обернулась к заметно встревоженному Рафаэлю:
— Он что-нибудь ел или пил в последние несколько часов?
— В полдень он пообедал, а после только пил воду.
— Мои инструменты остались в машине.
— Кристель за ними сходит. Что еще?
— Как его зовут?
— Вильям. Короче, Вилли.
Сандра снова обратилась к своему пациенту:
— Все будет хорошо, Вильям.
Она чувствовала необходимость успокоить его. Возможно, потому, что сама была едва жива от страха.
Он так молод. Даже тридцати нет. А его жизнь держится на волоске.
— Вы доктор? — спросил он.
Она улыбнулась:
— Да. Вы, правда, не из тех пациентов, которых мне обычно приходится лечить, но все будет хорошо.
— Я скоро умру?
Ответить она не успела, за нее это сделал Рафаэль:
— Да нет, ты не умрешь! Кончай с этим… Сейчас докторша тобой займется!
Сандра покопалась в принесенных Кристель инструментах. Вытащила хирургические перчатки и различные орудия пыток.
Вильям повернул голову к ее арсеналу, а брат взял его руку в свою. Пушку он засунул себе за пояс: непохоже, чтобы ветеринарша собиралась сыграть с ними дурную шутку.
Сандра обратилась к Кристель, которая без сил рухнула на диван:
— Пойдите в кухню и вскипятите кастрюлю воды.
Кристель косо глянула на нее. Удивительные у нее глаза — разного цвета.
— Я тебе не прислуга, ясно?
— Заткнись! — рявкнул Рафаэль. — Делай, что говорят, и пошевеливайся!
Молодая женщина со вздохом повиновалась.
— Дерьмовый день! — проворчала она, выходя из столовой на поиски кухни.
Сандра вынула из баула ножницы и принялась разрезать на раненом брюки. Одна пуля впилась в бедро молодого человека, прямо над коленом.
— Помогите мне раздеть его, — сказала она Рафаэлю.
Вдвоем они стянули с него куртку, затем Сандра разрезала рубашку. Вилли остался почти голым и тут же начал дрожать.
— Включите радиаторы на полную мощность, — скомандовала она. — Нельзя, чтобы он мерз.
Рана на плече была не такая опасная, как другая: пуля вышла, вырвав кусок мяса из верхней части предплечья.
Дело оказалось серьезное, и Сандре очень хотелось выйти из игры. Но Рафаэль, стоя у нее за спиной, не ослаблял внимания. Она чувствовала его взгляд, следящий за каждым ее движением, его присутствие у себя за плечом. Это ее отвлекало.
Какого черта я вообще сняла трубку!
Она изо всех сил старалась вновь обрести хладнокровие. Вспомнить привычные движения. Унять нервную дрожь в руках. И под угрозой оружия начать оперировать на фермерском столе тяжело раненного человека.
Попытаться спасти ему жизнь, когда ее собственной грозит опасность. Она тоже едва не теряла сознание, так что ей пришлось ухватиться за стол.
Я знаю их в лицо, знаю их имена. Когда я закончу, они убьют меня.
Очевидность будто наотмашь ударила ее, она едва не задохнулась.
Приблизившись на опасное расстояние, Рафаэль едва слышно что-то проговорил ей. Она догадалась:
— Сейчас не время для колебаний. Это вопрос жизни и смерти…
23:00
Рафаэль и Фред перенесли Вильяма на диван. Он еще не пришел в себя, они накрыли его одеялом.
Сандра без сил сидела на скамье. Она извлекла пули, зашила раны. Миссия выполнена.
— Хорошая работа, — признал Рафаэль.
Она даже глаз на него не подняла.
Кристель отнесла их вещи на второй этаж и воспользовалась этим, чтобы переодеться, сменив шикарный костюм на застиранные джинсы и футболку с длинным рукавом.
— Наверху есть две спальни и одна внизу. Я выбрала одну из верхних.
— Есть хочу, — неожиданно заявил Фред. — Пожрать приготовишь?
— Еще чего! Хочешь есть, сам разберись!
— Прекратите ругаться, — приказал Рафаэль. — Идите отдыхать, я останусь с Вилли.
— А она? — спросил Фред, глядя на Сандру.
Та подняла голову и уперлась взглядом в Рафаэля.
— Привяжем ее к кровати. Мне очень жаль, доктор, но у меня нет другого выхода.
— В этом нет необходимости. Я должна оставаться рядом с ним, быть здесь, когда он очнется.
— Очень хорошо.
Прежде чем исчезнуть наверху, Фред опустошил холодильник. Кристель еще на несколько минут задержалась на пороге, чтобы выкурить сигарету.
— Пойду укладываться, — сказала она. — Спокойной ночи…
— Спокойной ночи, красотка, — ответил Рафаэль.
Молодая женщина легкой походкой поднялась по лестнице; не сводя глаз со своего брата, Рафаэль присел на подлокотник дивана. Сандра постепенно пришла в себя и непринужденно направилась в сторону кухни, но внезапно ощутила ладонь, крепко обхватившую ее руку. Рафаэль грубо дернул ее назад:
— Куда это вы?
— Выпить стакан воды, можно?
Рафаэль усилил хватку:
— Даже не моргайте без моего разрешения, ясно? — Сандра тихонько кивнула, он отпустил ее руку и добавил: — Я вас провожу.
Она повернула кран, чувствуя, что ноги вот-вот откажут ей. Она ощущала присутствие Рафаэля прямо у себя за спиной. Ей не ускользнуть от его бдительности — разве что он уснет. Во всяком случае, сейчас он ее не убьет, она ему еще может пригодиться.
— Когда возвращается ваш муж?
Сандра вздрогнула и выпустила из пальцев стакан, который разбился о раковину. Рафаэль улыбнулся:
— Ну, так когда же он возвращается?
— Я… я не знаю.
— Где он?
— В командировке… по работе. Он позвонит, чтобы сказать, когда вернется.
Они вернулись в столовую, Сандра подтащила к дивану кресло. Пощупала пульс чудом исцеленного, прикоснулась к его лбу. Рафаэль неотрывно наблюдал за ней.
— Не знаю, выживет ли он, — вполголоса призналась она.
Глаза налетчика превратились в щелки, губы — в тонкую нитку.
— Я очень надеюсь, — процедил он. — Очень надеюсь — ради вас.
Он поднялся с подлокотника, встал прямо перед ней и склонился к самому ее лицу. Она почувствовала, как его руки тяжело опустились на ее плечи.
— Ради тебя я надеюсь, что он спасен, — прошептал он ей на ухо.
— Я сделала, что могла! — попыталась защититься Сандра. — С подручными средствами…
Он угадал слезы в ее голосе, трепет ее тела. И еще сильнее надавил ей на плечи:
— Возможно… Но если он не выживет, я лично тобой займусь, обещаю. Если Вилли умрет, ты тоже умрешь.
Среда, 5 ноября
Глава 3
4:40
Иногда Вильям открывает глаза. Впрочем, похоже, он не совсем в себе и со стоном бормочет какие-то бессвязные слова. Рафаэль держит его руку в своей, старается успокоить его. В этот момент он думает об их матери.
Странно, но ему свойственно мысленно говорить с ней при каждом ограблении. Как мальчишке, совершающему глупость. Хотя он уже давно не ребенок. А она уже давно в мире ином.
Но в тишине этого незнакомого дома он дает ей торжественную клятву: Вилли не умрет. А я всегда держу слово, ты это прекрасно знаешь.
Вильям — самый младший из трех братьев.
Рафаэль — старший; Энтони, второй по старшинству, однажды июльским вечером пал на марсельском тротуаре. Две пули в сердце, одна в голову. Он плохо кончил: наделал много ошибок, которых в этой среде не прощают.
Рафаэль и о нем тоже думает. Не потерять еще одного брата.
Он ненадолго перевел усталый взгляд с Вильяма на Сандру, которая примерно час назад уснула в кресле. А ведь Рафаэль готов был поклясться, что страх, вонзившийся в ее тело, как бандерильи, заставит ее бодрствовать.
Если Вилли умрет, ты тоже умрешь.
Но она уснула. А вот он глаз не сомкнул.
В течение нескольких минут Рафаэль с удовольствием рассматривал ее, изучал ее черты. В которых не было ничего ангельского. Тонкий нос, волевая челюсть. Суровое выражение лица, которое с трудом смягчали даже длинные светло-пепельные волосы, блестящие и тонкие, как шелк. Большие зеленые глаза — очень светлые, полные губы, не знакомые с улыбкой. Зато зубы явно умели кусаться.
