У меня в голове что-то звенит, как сигнал радара. Тихий звук, высокий и отдаленный, но он меня отвлекает.
Правда, ненадолго. Откинувшись на спинку дивана, я делаю глоток вина из бокала.
Монахиня, вопль, звон колоколов, и фильм заканчивается.
— Вот как я хочу умереть, — сообщаю я коту.
Я отдираю себя от дивана, ставлю Панча на пол — он недоволен. Несу бокал в раковину. Надо поддерживать в доме порядок. Возможно, Итан захочет проводить здесь время, и мне не стоит бродить по дому этакой мисс Хэвишем из «Больших надежд». (Очередной выбор клуба книголюбов Кристины Грей. Нужно узнать, что они читают сейчас. В этом точно нет никакого вреда.)
Наверх, в кабинет. Посещаю шахматный форум. Проходит два часа, и за окнами темнеет. Я выигрываю три матча подряд. Надо отметить. Беру в кухне бутылку мерло — я лучше играю, когда вмажу, — и наливаю в бокал на ходу, поднимаясь по ступеням. Вино капает на ротанг. Ничего, потом отмою.
Еще два часа, еще два триумфа. Я непобедима. Выплескиваю в бокал все, что осталось в бутылке. Я выпила больше, чем намеревалась, но завтра возьму себя в руки.
Начиная шестую партию, я думаю о двух прошедших неделях, об охватившей меня лихорадке. Это было похоже на гипноз, как у Джин Тирни из «Водоворота», или на умопомешательство, как у Ингрид Бергман из «Газового света». Я совершала вещи, о которых не помню. Не совершала вещей, о которых помню. Практикующий врач во мне потирает руки — несомненный эпизод истерии? Доктор Филдинг бы…
Проклятье!
Я по ошибке жертвую ферзя — приняла его за слона. Господи, я выругалась. Давно я не ругалась. Я повторяю слово про себя, смакую его.
Хотя все же… Этот ферзь… Мой противник по «Рук-энд-ролл», конечно, набрасывается на меня.
«Что за фигня??? — посылает он мне сообщение, состоящее в основном из акронимов интернет-сленга. — Плохой ход. Ну очень смешно!!!»
«Приняла за другую фигуру», — объясняю я, собираясь сделать глоток вина.
И внезапно цепенею.
Глава 84
Что, если…
Думай.
Мысль клубится, как капля крови в воде.
Хватаюсь за бокал.
Что, если…
Нет.
Да.
Что, если Джейн — женщина, которую я знала под именем Джейн, — вовсе не Джейн?
…Нет.
…Да.
Что, если…
Что, если она была совершенно другим человеком?
Именно об этом говорил мне Литл. Нет — это половина из того, что говорил Литл. Он сказал, что та женщина из дома двести семь, женщина с гладкими волосами и стройными бедрами, определенно, явно Джейн Рассел. Отлично. Согласна.
Но что, если женщина, с которой я встречалась, или думала, что встречалась, на самом деле вполне реальна — просто это другой человек, выдающий себя за Джейн? Фигура, которую я приняла за другую? Слон, которого я перепутала с ферзем?
Что, если она была двойником — та, что умерла? Что, если она была фальшивкой?
Я отстраняю бокал от губ. Ставлю на стол, отодвигаю в сторону.
Почему, правда?
Думай. Предположим, она реально существовала. Да, я отвергаю доводы Литла, отвергаю логику, предполагая, что была права — допустим, в большинстве случаев. Женщина не была фантомом. Она приходила туда, в их дом. Зачем Расселам понадобилось отрицать ее существование? Они могли бы правдоподобно настаивать на том, что она не Джейн, но пошли на шаг дальше.
Откуда она так много знала про них? Зачем она выдала себя за другую — за Джейн?
— Кем же она могла быть? — вдруг спрашивает Эд.
Нет. Перестань.
Я встаю, подхожу к окну. Поднимаю глаза к дому Расселов — дому через сквер. Алистер и Джейн стоят в кухне, разговаривают. Он держит ноутбук, ее руки скрещены на груди. Пусть оглянутся, думаю я. В темноте кабинета я чувствую себя в безопасности. Мне кажется, что я спряталась ото всех.
Вижу что-то краем глаза. Бросаю взгляд наверх, в спальню Итана.
Он замер у окна. Вижу тонкий силуэт на фоне горящей лампы. Обе ладони прижаты к стеклу, словно он пытается что-то разглядеть. Через секунду он поднимает руку. Машет мне.
У меня учащается пульс. Медленно машу ему в ответ.
Следующий ход.
Глава 85
Бина отвечает после первого звонка.
— У тебя все нормально?
— Я…
— Мне звонил твой врач. Он очень беспокоится.
— Знаю.
Я сижу на ступенях в тусклом лунном свете. У моих ног влажное пятно — там, где я днем пролила вино. Надо вытереть.
— Он говорит, что пытался до тебя дозвониться.
— Пытался. У меня все хорошо. Скажи ему, что я в порядке. Послушай…
— Ты пила?
— Нет.
— Ты так разговариваешь, будто у тебя каша во рту.
— Нет. Просто я спала. Послушай, я подумала…
— Я думала, ты уже спишь.
Игнорирую это замечание.
— Я размышляла кое о чем.
— И о чем же? — осторожно спрашивает она.
— О людях, что живут на той стороне сквера. О той женщине.
— Ах, Анна… — Она вздыхает. — Я сама… хотела поговорить с тобой об этом в четверг, но ты не впустила меня.
— Знаю. Прости. Но…
— Той женщины не существовало.
— Она существовала. Просто я не могу доказать, что она существует сейчас. Но она была — из крови и плоти.
— Анна, ты сошла с ума. С этим покончено.
Я молчу.
— Доказывать тут нечего. — Бина говорит с нажимом, почти сердито, я ни разу не слышала у нее такого тона. — Не знаю, о чем ты размышляла или что с тобой… творилось, но с этим покончено. Ты всю жизнь себе исковеркаешь.
Прислушиваюсь к ее дыханию.
— Чем дольше это будет продолжаться, тем больше времени потребуется на излечение.
Тишина.
— Ты права.
— Ты серьезно?
Я вздыхаю:
— Да.
— Пожалуйста, скажи, что не наделаешь глупостей.
— Не наделаю.
— Обещай мне.
— Обещаю.
— Признайся, что все это были твои фантазии. Мне необходимо это услышать.
— Фантазии, и больше ничего.
Молчание.
— Бина, ты права. Извини. Это были… последствия шока или что-то в этом роде. Вроде возбуждения нейронов после смерти организма.
— Что ж, — говорит она теплым голосом, — я об этом не знала.
— Прости. Суть в том, что я не собираюсь совершать никаких глупостей.
— Ты обещала.
— Да.
— Значит, когда я приду к тебе на следующей неделе, то не услышу ничего… ну, как сказать… ничего тревожного.
— Ничего, кроме тревожных звуков, которые я обычно издаю.
Чувствую, что она улыбается.
— Доктор Филдинг сказал, что ты опять выходила из дому. Пошла в кафе.
Это было вечность назад.
— Выходила.
— Ну и как?
— О-о, ужасающе.
— Все так же?
— Так же.
Очередная пауза.
— И последний раз… — говорит она.
— Обещаю. Все это пустые выдумки.
Мы прощаемся друг с другом и заканчиваем разговор.
Потираю рукой затылок. Я часто так делаю, когда приходится лгать.
Глава 86
Перед тем как начать, надо все обдумать. Я не имею права на ошибку. У меня нет союзников.
Разве что один найдется. Правда, пока я не стану к нему обращаться. Не могу.
Надо, надо хорошо подумать. Но сначала необходимо поспать. Может быть, дело в вине — вероятно, в нем, — но я вдруг чувствую, что очень устала. Смотрю на телефон. Почти половина одиннадцатого. Время летит.
Я возвращаюсь в гостиную, выключаю лампу. Поднимаюсь в кабинет, выключаю компьютер. Снова наверх, в спальню. Панч идет за мной, прихрамывая. Надо что-то сделать с его лапой. Возможно, Итан согласится отвезти кота к ветеринару.
Заглядываю в ванную. Я чересчур утомлена, чтобы вымыть лицо, почистить зубы. К тому же делала то и другое утром. Завтра наверстаю. Сбрасываю одежду, беру на руки кота, забираюсь в постель.
Панч разгуливает по простыням, устраивается в дальнем углу. Прислушиваюсь к его дыханию.
Однако — возможно, это вино, почти наверняка вино — мне не заснуть. Я лежу на спине, уставившись в потолок, на волнообразный узор розеток молдинга. Потом перекатываюсь на бок, всматриваюсь в темноту коридора. Переворачиваюсь на живот, прижимаюсь лицом к подушке.
