— Наверно, — отвечаю я, и на лице Андж появляется возбужденная ухмылка.
— Бог ты мой, я уверена, он парень тертый. Как раз для твоего первого раза.
— Пока он был очень неплох. — Я показываю ей язык и, развязно помахивая им, подмигиваю.
На этот раз Андж так громко взвизгивает, что девчонки за соседними столиками поворачиваются и глазеют на нас.
Стебаться легко, и я, вероятно, сделаю это с Кортни на уик-энд, хотя бы ради того, чтобы снять вопрос. Да мы вообще делали с ним почти все остальное, кроме этого. Но дело в том, что я больше не чувствую по отношению к Кортни того, что прежде, я больше не влюблена в него, как вначале. С тех пор… в общем… с тех пор, как пошли послания. Теперь у меня новая тайна. Ею я не делилась еще даже с девчонками. Не могу. Это полностью мое, и рядом с этим Кортни со всей его потрясностью представляется жалким подростком.
Мой новый фейсбучный друг. Человек, с которым я могу говорить по-настоящему.
Наверху раздается звонок, сообщая о конце большой перемены, и мое сердце несется как сумасшедшее. Я провела целый час, не заглядывая в мессенджер. Не хочу смотреть на глазах у Андж или других, а потому отключила извещения. У нас не только сильные мускулы, но и проницательные глаза. Мы требуем, чтобы друзья посвящали нас во все свои тайны. Если раздастся пинг, я должна буду поделиться с ней. Мы — одно целое.
Андж удаляется на географию, я уношу наши подносы, прежде чем уйти на предэкзаменационную подготовку по английскому. И только тогда выхожу в мессенджер «Фейсбука». Сердце у меня стучит, но тут же падает. Ни одного нового послания. Даже передать не могу, насколько я разочарована. Сегодня мне шестнадцать. Это важно. Я думала, ему это важно.
«Может, позднее», — говорю я себе, засовывая телефон в карман и исполняясь решимости не расстраиваться. Я должна верить в него, как он говорил. Послание придет позже.
Глава 4
Лиза
Все прошло лучше, чем я ожидала, и через два часа после начала заседания сделка заключена. Я все еще дрожу, но теперь от гордости, восторга и общего облегчения, оттого что я ничего не испортила. С высоко поднятой головой веду Саймона по офису Пенни, и все головы поворачиваются в нашу сторону, включая и голову Мэрилин. Я не только, вне всяких сомнений, согласовала крупный контракт, дело еще и в том, что Саймон Мэннинг не из тех людей, которых можно игнорировать. Он не красавец на прилизанный манер агента по недвижимости вроде Тоби — со всеми шампунями для волос и бальзамами после бритья, но от него исходит что-то привлекательное. Нос у него чуть неправильной формы, словно его ломали несколько раз, и у него мощная фигура человека, игравшего в регби, а теперь, вероятно, занимающегося этим лишь изредка. Саймон все еще в хорошей физической форме, но это не является для него самоцелью. На висках у него просматривается седина, и он излучает уверенность, притягательную и дружелюбную. Но, думаю я, он и должен быть уверенным. Я пожимаю ему руку и, стараясь не наслаждаться его крепким рукопожатием, прощаюсь на время, оставляя его с Пенни. Саймон собирается открыть свой пятый отель и клуб здоровья. Ему вряд ли больше сорока, и он уверенно встал на путь создания империи.
Я закрываю за ним дверь в кабинет Пенни — им нужно поговорить приватно. Чувствую, как горит моя кожа, знаю, что раскраснелась. Даже не могу поверить, как гладко все прошло. Ему необходим персонал для уборки, для кейтеринга и отеля, и он будет рад позволить ПКР — мне — устроить все это. Если бы я с самого начала знала, сколько людей ему требуется, я бы сразу же передала дело Пенни, это ее фирма, а сделка крупная, — может быть, крупнее этого контракта у нее ничего и не было. Я так рада, что не стала этого делать. Я нервничала, думая, что ему понадобится, ну, человек тридцать, но у меня крыша поехала, когда я узнала настоящие цифры. Однако теперь дело сделано. И сделано блестяще. Не могу прогнать улыбку с лица, когда вхожу в большой офис с его привычным шумом.
— Ой, я всегда стараюсь ходить на работу и обратно пешком, где бы я ни работала, — говорит Джулия, новенькая, брюнетка с короткой стрижкой. — Так я держу себя в тонусе.
— Все в порядке? — спрашивает Тоби, переводя взгляд на меня, разговор девиц его больше не интересует.
Вижу завистливый блеск в его глазах. Тоби отчаянно хочется заняться крупным делом и добиться успеха. Ему нравятся клиенты из IT-бизнеса, те, кому требуются художники-оформители, создатели веб-сайтов на годичный контракт в пятьдесят-шестьдесят тысяч фунтов. Они, вероятно, дают ему комиссионных побольше, когда он находит им людей, но такие контракты не подворачиваются каждый месяц. А мне всегда нравился противоположный сегмент рынка. Помогать людям, которым по-настоящему нужна работа, любая работа. Таким необходимо чувство собственного достоинства, а приносит его еженедельный чек. Я знаю, что они чувствуют. Сама испытывала такое чувство прежде.
— По правде говоря, лучше чем в порядке. Похоже, контракт будет довольно крупным. Не меньше ста пятидесяти человек. — Я вроде как хвастаюсь. Но я и в самом деле хвастаюсь и ничего не могу с этим поделать. На ум приходит гордыня и падение, но я все рано позволяю себе насладиться этой минутой.
— Ух ты, вот здорово! — Это одна из новеньких, Стейси. Длинноволосая блондинка с акриловыми коготками. Ее интонация могла бы показаться снисходительной, но нет. Под внешним лоском косметики и загара я вижу: она нервничает и отчаянно хочет понравиться, вписаться и успевать на работе.
— Спасибо.
— Ну, сегодня вы должны проставиться. — Это снова Джулия.
— К сожалению, меня там не будет. Выпивоха я никакая, а у моей дочери сегодня день рождения — ей шестнадцать. Свожу ее вечером в ресторан.
— Как это мило, — говорит она. — Обычно в шестнадцать они хотят быть только с друзьями. Я вот точно такой была.
В ее голосе слышится какая-то колкость, и я вдруг чувствую: что-то кольнуло меня в сердце. Джулия нагловата для человека, работающего первый день.
Я присматриваюсь к ней повнимательнее. Не такая юная, как мне показалось вначале, как бы ни старалась она произвести иное впечатление. Наверняка ей за тридцать. Видимо, не обошлось без ботокса.
— Мы очень близки.
Джулия улыбается, показывая идеально белые зубы, напоминающие акульи, — сахарные кубики, вымоченные в цианистом калии. Я начинаю нервничать, и это меня раздражает.
— У меня никогда не будет детей, — продолжает она. — Я слишком зациклена на карьере. Не смогла бы ничего добиться, будучи матерью-одиночкой. Восхищаюсь вами.
Это оскорбление в обертке комплимента, и глаза у Стейси расширяются от нахальства Джулии, а Тоби — это, конечно, он наболтал про меня — хватает мозгов не сводить глаз с экрана, он будто бы читает чрезвычайно важное письмо.
— К счастью, Лиза — суперженщина, она может все и немного больше. Если бы и у остальных были такие же способности… — Мэрилин неслышно подошла ко мне. Акулья улыбка встречает акулью улыбку, и на сей раз Джулия чуть сокращается в размерах на своем кресле. — Ланч? — заканчивает Мэрилин.
Последнее обращено ко мне, других словно тут и нет, мухи, которых она разогнала.
— Одна непременно найдется, — ворчит она, когда мы берем наши куртки и сумочки. — В любой женской компании непременно есть такая, с кем нужно держать ухо востро. Мы теперь хотя бы знаем, кто она в нашей группке.
Мэрилин поворачивается и темным взглядом меряет Джулию. «Почему непременно должна быть одна такая? — недоумеваю я. — Почему приятными не могут быть все?»
— …К тому же он великолепен. — Мэрилин взяла выпивку — два бокала итальянской шипучки, я несу приборы, и мы садимся за угловой столик. — На такой брутальный манер. И он явно к тебе неровно дышит. Столько визитов, в которых не было нужды. Как он смотрел на тебя, когда шел за тобой по офису.
— Ой, брось ты! — отвечаю я.
