Затем он посмотрел на застывшее изображение на экране и почувствовал, как улыбка исчезла.
— Хм…
Девушка на экране была худой. Ее ребра и выступающие бедра заставляли ее выглядеть истощенной. У нее была такая бледная кожа, что даже вампир назвал бы ее бледность «болезненной». Ее мягкие, светлые волосы выглядели так, будто их не мыли уже несколько недель. Кто-то приковал обнаженную девушку к стене в слабо освещенной комнате. Что-то в периферийном зрении Чипа заставило его голову медленно повернуться влево, где он увидел цепи на скобах, которые были просверлены в открытой кирпичной стене. К концам цепей были прикреплены средневековые кандалы. Кандалы, похожие на те, что в… фильме.
Только сейчас Чип понял, что это — домашний фильм. И у него не было никакого желания видеть что-либо из этого, потому что он был почти уверен, что уже знает, чем это закончится. Он запоздало понял, что Дуэйн все еще смотрит прямо на него. Он старался не вздрогнуть, когда взглянул на мужчину. Теперь в этом взгляде было что-то похожее на ящерицу, в то же время спокойно оценивающее и злобное.
Он ахнул, когда Лиза коснулась его руки. Выражение ее лица было смесью веселья и чего-то, что могло вызывать беспокойство.
— Ты в порядке? Ты, кажется, нервничаешь.
Мгновение Чип молча смотрел на нее, достаточно долго, чтобы убедиться, что намек на беспокойство скрывает тонкое издевательство. Он начал понимать, что одной из главных вещей, которые она испытывала к нему, было простое презрение. Когда она оскорбляла его, она была не просто жестока. Она искренне верила, что он был «тусклой лампочкой». Он вовсе не был таким, но она верила в это, по крайней мере, частично из-за ее непристойно раздутого мнения о себе. Когда эти мысли бились в его голове, все это взаимодействие стало ощущаться как переломный момент. Возможно, он постепенно терял чувства к ней, осознавая это, но не спеша делиться.
Не здесь, не при этих обстоятельствах.
Он вздохнул.
— Я просто устал. Я очень хочу домой.
Лиза нахмурилась.
— Я хочу побыть здесь некоторое время. Дуэйн сказал, что я могу посмотреть, как он выполняет предварительную операцию над девушкой.
Рот Чипа открылся.
Еще одна вещь, на которую у него не было подсказки, как ответить. О, он знал, как он хотел ответить. Это было совсем другое. Это было отвратительно. Это было безумие. Вы не могли бы хотеть смотреть на подобные вещи, если бы вы не были бесчеловечными. Чип пристально осознал суровую реальность — в настоящее время он находится в комнате с двумя беспощадными убийцами. Они были «горох в стручке», брат и сестра. Внешне они не выглядели одинаково — уродство Дуэйна было прямым контрастом с внешней красотой его сестры — но внутри они были похожи.
Чип закрыл рот и прочистил горло.
— Думаю, я пойду за девушкой.
Лиза прищурилась, изучая выражение его лица.
— Я пойду с тобой.
Чип заставил себя улыбнуться.
— Не стоит, я справлюсь сам.
Лиза тоже улыбнулась.
— Я настаиваю. В любом случае, я бы хотела с тобой уединиться.
Чипу потребовалось немало усилий, чтобы сохранить улыбку, и Чип сказал:
— Конечно. Ладно.
Лиза бросила взгляд в сторону своего брата.
— Мы скоро вернемся.
Он пожал плечами и нацелил пульт на большой телевизор.
— Да, пофиг.
Картинка на экране возобновилась, и пронзительные звуки криков умирающей девушки возобновились, хотя на этот раз дверь не заглушала их. Крики внезапно прервались, когда пышный мужчина в черном капюшоне обхватил рукой женское горло, заставив ее глаза высунуться из орбит, а зияющий рот испустил только влажный хрип. Вместо того, чтобы задушить ее до смерти, нападавший ослабил хватку на горле и ударил ее о кирпичную стену, заставив ее вскрикнуть и безвольно повиснуть на цепях. Мужчина в капюшоне смеялся над ее страданиями. На нем было белый лабораторный халат, надетый поверх джинсов и футболки «Cannibal Holocaust». Передняя часть лабораторного халата была покрыта пятнами крови или пищи. То, что садист на экране был братом Лизы, конечно, не вызывало сомнений. И на основании того, что он знал о парне, эти пятна были и от пищи, и крови. Парень был свиньей во многих отношениях.
Лиза ошибочно приняла зацикленность Чипа на видеозаписи жестокости за реальное наслаждение увиденным. Она сжала его руку.
— Будет намного интереснее, поверь. Давай, пойдем заберем эту телку.
Чип кивнул.
— Ладно.
Он последовал за ней из «Дома ужасов Дуэйна» по темному коридору и обратно на стоянку. Лиза взяла ключи у Чипа и направилась прямо к багажнику «Понтиака», который можно было открыть только ключом. Защелка, чтобы открыть его изнутри, была сломана. Она перебрала ключи, пока не нашла ключ от багажника, и взглянула на пистолет в руке Чипа, о котором он почти забыл, все время сжимая его. В его голове вспыхнула странная, дикая мысль — он должен был застрелить их обоих там, в квартире, пока у него была такая возможность. Лиза и Дуэйн были плохими людьми. Хотя ему все еще было больно думать о ней таким образом, истина в том, чтобы избавиться от них обоих, была бы равносильна оказанию миру одолжения.
Лиза нахмурилась.
— О чем ты думаешь, Чип?
Он удивленно моргнул.
— Ни o чем таком.
— Ты уверен, что не обдумываешь какое-то правосудие?
— Конечно нет.
Она задержала на нем взгляд на мгновение, разыскивая в его чертах признаки обмана.
— Ты знаешь, я люблю тебя, так? Я имею в виду, действительно люблю. Это дерьмо, о котором ты говорил раньше… ты действительно не сомневаешься в моих чувствах к тебе?
Он сделал все возможное, чтобы его тон звучал искренне.
— Нет. Конечно нет.
Она коснулась его щеки тыльной стороной руки.
— Ты самая важная вещь во всем этом гребаном мире для меня, Чип. Все, что я сделала сегодня вечером, я сделала только для того, чтобы мы могли жить лучше. Вместе.
Чип кивнул.
Прекрасно. Так вот, почему ты все это время пила пиво со своим больным братом, пока вы смотрели домашние снафф-фильмы.
Это была та же самая ерунда, которую она говорила раньше. И это все еще звучало как фальшивка.
— Я знаю, — он вызвал еще одну фальшивую улыбку. Он становился все лучше и лучше в этом. Его взгляд остановился на багажнике. — Давай покончим с этим.
Она снова улыбнулась и отвернулась от него, чтобы наклониться к багажнику.
Чип ударил рукояткой пистолета по ее макушке.
Глава 11
Это было сделано импульсивно. Он не знал, что собирается сделать, пока это не произошло. У него не было никакого плана, он понятия не имел, что делать дальше, но он был достаточно осведомлен, чтобы понять, что его выбор сделан. Теперь, когда все это было сделано, у него не было выбора, кроме как довести все до логического завершения — до конца своей связи с Лизой.
Он схватил ее и снова ударил пистолетом, второй удар был намного сильнее, чем первый. Она вскрикнула и упала вперед на багажник. Она соскользнула с него и упала на землю, перекатившись на спину, уставившись на Чипа мутными, несфокусированными глазами. Ее черты были вялыми, лишенными следов ее обычной ухмылки. Чип столкнулся с затруднением. Он мог убить ее и устранить ее в качестве угрозы, или он мог бы убраться отсюда, пока она не сможет ее создать.
Он уставился на нее, его рука дрожала, сжимая рукоятку пистолета.
Убить ее было бы разумно. Без обсуждения. Каковы бы ни были ее истинные чувства к нему, теперь они не считались, когда он напал на нее. Она будет жаждать крови, как только очнется после ударов.
Чип направил пистолет ей в лицо. Его рука дрожала сильнее, чем когда-либо, слезы заливали его глаза. Он убрaл пистолет и ударил им по бедру, проклиная свою слабость. Он просто не мог этого сделать. Он не мог причинить ей боль. Ну, ладно, он мог причинить ей боль. Он только что ударил ее своим чертовым пистолетом. Дважды. Но он не мог убить ее. Несмотря на все ужасные вещи, которые он узнал о ней, он все еще питал к ней чувства, которые не могли быть погашены.
