— Ты только взгляни, что он сделал с моим лицом, — продолжал Дэлберт, — он же опасен, Агнес! Зачем тебе защищать такого типа?
Агнес снова покосилась на Муки. Он даже не шелохнулся, так и стоял, скрестив руки на груди.
Надо признать, его дружбан и правда выглядел устрашающе, если не знать, что скрывается за этим мрачным взглядом. Вполне возможно, что в данный момент Муки думает о еде или о том, какие мультики будет смотреть сегодня вечером по телику, но Агнес-то об этом не догадывается.
Агнес вздохнула и уставилась в пол.
— Он сказал, его зовут Джо.
— А фамилия?
Она мотнула розовой шевелюрой.
— Нет, этого не сказал. И откуда он — тоже. Говорил только, что он на пенсии.
Муки фыркнул, и Дэлберт зло глянул в его сторону.
— Ну ты-то такую ерунду каждый день слышишь, да Агнес? Все эти долбаные игроки вечно плетут что-нибудь вроде этого, про пенсию, про отставку и всякое такое.
Агнес продолжала молча пялиться в пол. Дэлберт понимал, что заставляет ее нарушать основное правило любого казино Лас-Вегаса, которое гласит: не хочешь неприятностей на свою голову, не трепись о клиентах.
— Агнес, дорогуша, это твой последний шанс. Может, еще что вспомнишь?
Она покачала головой, но что-то подсказывало Дэлберту: эта подруга чего-то недоговаривает. Иначе зачем бы ей отводить глаза?
— Смотри, если узнаю, что тебе было известно еще хоть что-нибудь о Джо, а с нами ты этим не поделилась, — скажу Муки, чтобы встретил тебя однажды вечерком с работы, ты меня поняла?
Агнес подняла голову и посмотрела сначала на Дэлберта, потом на Муки. Дэлберт увидел, как в ее глазах сверкнула искорка неповиновения, будто она собиралась послать их ко всем чертям. Но потом страх взял верх, и она выболтала все, что им было нужно.
— Он много курил. Я заметила, у него был спичечный коробок из мотеля «Розовый Слон» — это в самом конце Стрипа.
Дэлберт начал было улыбаться, но, едва его щеки коснулись пластиковой маски, стало жутко больно разбитому носу. Смахнув выступившие слезы, Дэлберт произнес сиплым голосом:
— Хорошая девочка, Агнес. А теперь мы пойдем проверим твою информацию.
Он взял со стола картонную подставку и нацарапал на обратной стороне номер телефона.
— Увидишь здесь этого Джо, тут же звони мне, договорились?
Агнес кивнула и взяла из его рук картонку. Глаз она так и не подняла. Стыдно, видать, было.
Муки и Дэлберт неторопливо вышли на улицу и направились к гидранту, рядом с которым был припаркован лимузин. Дэлберт скользнул на заднее сиденье. Муки обошел машину и уселся за руль.
Муки обернулся:
— Куда едем, Дэлберт?»
— А ты, черт побери, как думаешь?
— Не зна-аю, — протянул Муки.
— Ты что, не слышал, о чем мы тут говорили? Что нам сказала эта старая карга?
Муки продолжал смотреть на Дэлберта абсолютно пустым взглядом.
— Едем в мотель «Розовый Слон», этот старый клоповник напротив «Тропической Бухты».
— Угу, понял.
Муки стал разворачиваться, чтобы двинуться на юг города, а Дэлберт сидел в салоне и тихо проклинал приятеля. Чертов Муки, стоял там как пень, играл свою роль и даже не слушал.
— А что мы будем делать, когда приедем? — спросил Муки.
— Поговорим с администратором; выясним, в какой комнате остановился этот Джо, как бишь его.
— Да? А что потом?
— Потом наведаемся к нему в гости.
Муки хихикнул. До этого дубья начало доходить, в чем соль.
Дэлберт откинулся на спинку сиденья и поправил маску. Этот гадкий нос его уже просто доконал. «Используй эту боль, — говорил он себе, — используй ее как напоминание о том, что сотворил с тобой этот мерзавец».
— Сукин сын даже сообразить не успеет, что с ним происходит, — прорычал он, и Муки бодро заржал в ответ.
Они проехали еще пять светофоров и добрались наконец до заасфальтированной площадки — парковки мотеля. Муки остановился у самого входа в административный корпус, вышел и открыл заднюю дверь. «Это хорошо, — подумал Дэлберт. — Пусть все видят, что у меня лимузин и личный шофер, чтобы не вздумали дурить такого серьезного человека».
Он вылез из машины и пинком открыл стеклянную дверь. Над его головой звякнул колокольчик, и администратор — высокая, худая женщина с кожей цвета жженого сахара и аккуратной прической в стиле «афро» — подняла глаза, чтобы посмотреть, кто пришел. На груди у нее был значок с именем «Мона Картер».
— Здорово, Мона! Как жизнь? — поприветствовал ее Дэлберт.
Она смерила его подозрительным взглядом. Вблизи было видно, что она старше, чем показалось на первый взгляд. Ей, похоже, за тридцать — наверняка успела всякого дерьма хлебнуть в этом городе.
— Мы разве знакомы? — осторожно поинтересовалась она.
— Меня зовут Дэлберт Нэш. А это мой друг, Джордж Вашингтон Мур.
Муки приблизился к стойке, за которой стояла администратор, и сказал:
— Друзья зовут меня Муки.
Сказал и смущенно улыбнулся. «Вот блин, — промелькнуло в голове у Дэлберта, — мне нужно, чтобы он напугал эту бабу, а этот говнюк флиртует».
— Мы ищем одного парня, который у вас остановился. Звать его Джо. Знаешь такого?
Мона отступила на шаг, чтобы оказаться от них на расстоянии, качнула головой.
— А я думаю, знаешь, — проговорил Дэлберт, — Муки, ну-ка убеди даму, что нам лучше помогать.
Дверка в боковой части стойки распахнулась в мгновение ока, и Муки предстал перед служащей во всей своей красе. Она машинально подняла руки, чтобы закрыть лицо, и Муки тут же крепко ухватил ее за запястья.
— Ты, сестра, лучше скажи этому парню, что знаешь, — сказал Муки, — и все будет нормально.
— Я не знаю всех постояльцев по именам. Вот вы говорите, какой-то парень по имени Джо. Да тут этих «Джо» тучи.
— Нашего Джо ты наверняка вспомнишь, — сказал Дэлберт. — Он чуть старше меня — лет тридцать девять, сорок. Рост где-то метр восемьдесят, широкоплечий. Волосы коротко стриженные, слегка с проседью. Еще на актера этого похож, ну, как его, Клуни[108].
По лицу Моны было видно, что она поняла, о ком идет речь, но она сказала:
— Что-то не припоминаю.
Муки начал сжимать и выкручивать ее запястья. Она вытаращила глаза от боли.
— Не делайте мне больно. У меня дети.
— А нам какое дело, — рявкнул Дэлберт, — лучше говори, что просят, если хочешь живой к своему выводку вернуться.
Муки сжал ее руки так сильно, что она стала хватать ртом воздух.
— Ну ладно, ладно. Я вроде знаю, о ком вы спрашиваете. Похоже на постояльца из сто второго.
— Отпусти ее, Муки.
Муки разжал ее руки и отступил на шаг. Мона потерла запястья. В глазах у нее стояли слезы.
— Так, а теперь скажи-ка, наш общий знакомый сейчас в номере или как?
— Не знаю. Я его сегодня не видела.
— Ключи у тебя от сто второго есть?
— Да, но…
— Никаких «но», моя сладкая. Быстро давай сюда ключ, или придется опять пообщаться с Муки.
Она смахнула с ресниц слезы, открыла ящик, долго в нем рылась и наконец протянула ключ. Муки выхватил его у нее из рук.
Дэлберт улыбнулся — опять стало больно лицу.
— Вот видишь, Мона, как все славно, когда ты нам помогаешь.
Она стояла с каменным лицом, не сводя глаз с Дэлберта.
— А теперь мы сходим в сто второй, посмотрим, что там и как. А ты останешься здесь и не будешь ничего предпринимать, ясно тебе: ни в полицию звонить, ни Джо предупреждать. Увидишь его до нас, не говори о том, что здесь было, ни слова. Поняла меня, мать твою?
Дэлберт повернулся на каблуках и направился к выходу. Муки шел за ним. Они быстро прошли по тенистой дорожке до номера сто два.
— Жалко, что пришлось с ней так, — пробормотал Муки, — она такая хорошенькая.
— Не отвлекайся.
Дэлберт постучал, потом подождал пару секунд. Из-за двери не доносилось ни звука, и он открыл ее ключом. Жестом он велел Муки зайти первым. Так, на всякий случай.
