Они стояли на крыльце дома Грини в Канарси. Дом был маленький, на две семьи, с гаражом на две машины, к которому вела длинная подъездная аллея. Грини купил дом два года назад. Прошлым летом Павлик помогал Грини покрасить стены. Вдоль аллейки тянулся газон, на котором сейчас играл в футбол шестилетний сынишка Грини — один из троих его сыновей. Мальчик увлеченно бил по мячу.
Павлик мотнул головой в сторону мальчика.
— Он любит футбол, — сказал он. — Я имею в виду нового напарника.
— Что неплохо о нем говорит, — кивнул Грини. — А мне дали в напарники девушку. Арлин Белзинджер, представляешь? Из полиции нравов. Она красотка, но… ты и сам знаешь.
— Она белая, — обронил Павлик.
— Ага, — согласился Грини. — У тебя ведь тоже напарник белый?
— И у него есть ребенок, — сказал Павлик. — Болеет за «Джетс». Кстати, у тебя ведь есть знакомый, который может достать любые билеты. Попроси парочку для меня, а?
— Я так понимаю, ты уже пообещал Денафриа билеты, — усмехнулся Грини. — Не теряя времени, принялся лизать ему зад?
— Мы с ним служим в полиции приблизительно одинаковое время, — ответил Павлик. — Только я работал в убойном отделе и в полиции нравов, а он — в отделе по борьбе с уличной преступностью и в отделе по борьбе с оргпреступностью.
— Его судили за убийство чернокожего подростка, — насупился Грини.
— Да, я в курсе, — кивнул Павлик. — Но его оправдали. Тот парнишка выстрелил первым.
Грини ухмыльнулся:
— Да, так всегда говорят.
Павлик поднял руки вверх.
— Да я счастлив, что меня самого не взяли за задницу, — признался он. — Мне показывали пленку с записью: я избиваю психа Уоллера в том подвале, где я его нашел. У него там, оказывается, была видеокамера. Пленку захапали ребята из ФБР. Если бы мне не повезло, я сейчас бы сидел за решеткой. Так что… не мне выступать. Если окажется, что мой новый партнер сторонник превосходства белой расы, я потребую перевести меня в другой отдел. Но я стараюсь не гнать волну, когда не надо.
Грини удивленно поднял брови.
— Я ведь шучу насчет твоего напарника, — пояснил он. — А ты… будь осторожен.
— По-моему, он ничего, — продолжал Павлик.
— Вы с ним уже мерились членами? — спросил Грини, но тут же отмахнулся. — А смысл какой? Вы ведь с ним оба белые.
— Холмс, так ты сможешь достать мне билеты или нет? — напомнил Павлик.
— Я же сказал — достану, — ответил Грини. — «Да» значит «да».
— Спасибо.
— Пожалуйста.
— Ну, мне пора.
— Не жди, что я поцелую тебя на прощание.
Павлик натужно улыбнулся.
Грини поступил так же.
Убедившись, что мальчик на них не смотрит, бывшие напарники показали друг другу средний палец.
Через полчаса Павлик встретился с Денафриа у входа в «Макдоналдс» на бульваре Кросс-Бэй, в Куинсе. Денафриа, успевший переодеться в коричневую трикотажную рубашку и мешковатые серые тренировочные штаны, ждал его у бокового входа в закусочную. Павлик по-прежнему был одет для работы. Он снял свой темно-синий блейзер и набросил его на спинку переднего сиденья машины.
— Манджино там, — сказал Денафриа. — Вон он, за угловым столиком. Похож на орангутанга. С ним еще двое.
Павлик заглянул в окно.
— Кто они такие? — спросил он.
— Один — Джимми Пинто, — ответил Денафриа. — Второго, по-моему, зовут Юджин Транкатта или Транкетти — в общем, как-то так. Имя — точно Юджин. Вон тот, лысый, лопоухий. Похож на слоненка Дамбо.
Павлик снова посмотрел через стекло и разглядел лысого. Денафриа швырнул окурок на пол.
— Что будем делать? — поинтересовался Павлик.
— По-твоему, они нас заметили? — спросил Денафриа.
Павлик отступил на шаг и принялся смотреть на троицу за столиком. Наконец, лысый и лопоухий Юджин поднял голову.
— Да, вот теперь они нас точно заметили, — сказал он.
— Прямо по курсу копы. — Юджин Транкатта откусил кусок фишбургера и вытер губы салфеткой.
— Кто их приволок за собой на хвосте? — спросил Джимми Пинто.
— Я прождал вас тут почти полчаса, — сразу оправдался Транкатта. — Значит, кто-то из вас.
— Прежде чем войти, я помочился за деревом, — сказал Джимми Манджино. — Возможно, они меня видели.
— Ты серьезно? — вскинулся Пинто.
— Нет, — усмехнулся Манджино.
— Как по-твоему, зачем они сюда приперлись? — спросил Транкатта у Манджино.
Манджино посмотрел Транкатте в глаза.
— Не знаю, — ответил он.
— Тогда спросим у них самих, — заметил Пинто. — Они идут сюда.
Денафриа остановился за спиной у Джимми Манджино. Павлик встал за спиной Джимми Пинто.
— Вам чего, ребята? — спросил Транкатта у Денафриа.
— Я друг Витторио Тангорры, — ответил Павлик, глядя сверху вниз на Манджино.
Манджино не отвел взгляда.
— Ну и что? — вступил Пинто. — Кто он такой?
— Один бедолага, которого запугивают два головореза, — продолжал Павлик. — Их внешность совпадает с вашей.
— С моей? — Транкатта уперся пальцем себе в грудь.
Павлик перевел взгляд с Манджино на Транкатту.
— Кто ты такой, я понятия не имею, — сказал он. — Только вижу, что у тебя уши огромные, как у слона.
Пинто и Манджино расхохотались.
— Да пошли вы оба знаете куда! — обиделся Транкатта.
Павлик ткнул пальцем в Пинто и Манджино.
— Вы ошивались возле дома старика и запугивали его старушку жену, — сказал он. — А это табу.
Манджино зевнул. Джимми Пинто облокотился о маленький столик.
— Вы кто, ребята, — копы? — спросил он.
— Конечно копы, — ответил Манджино. — Поэтому и строят из себя крутых.
— Что, простите? — Павлик развернулся к Манджино.
Манджино поморщился.
— Хочешь, пойдем выйдем, — предложил Павлик. — Не волнуйся, свой жетон я оставлю здесь.
Манджино стряхнул с груди воображаемые крошки.
— Да я тебя пополам разорву, приятель, — рявкнул он, не глядя на Павлика.
Павлик рванулся к Манджино, но Денафриа обхватил его за плечи и развернул к себе лицом. Два детектива долго смотрели друг на друга. Денафриа отвел Павлика подальше от столика, к выходу. Дождавшись, когда Павлик выйдет наружу, он вернулся в зал.
— Передай своим дружкам, что за ними слежка, — обратился Денафриа к Транкатте. — Если они сами еще не догадались.
— Передам, — ответил Транкатта, сжимая кулак и двигая им вверх и вниз.
Денафриа ткнул в Транкатту пальцем.
— Ну вот и молодец, — сказал он. — Твоя мамаша делала точно так же. Наверное, в тот раз ты и унаследовал свои уши.
Пинто и Манджино с трудом удержались от смеха. Транкатта долго смотрел на своих приятелей и хмурился.
На стоянке оба детектива отошли в такое место, где их не было видно из зала. Денафриа заговорил первым:
— Я не мог позволить тебе ударить Манджино. Ты ведь понимаешь?
Павлик кивнул.
— Я даже не знаю, стоило ли на него срываться, — признался он. — Но он вел себя очень нагло. А если бы он ударил первым, было бы еще страшнее.
— Драться он умеет, — согласился Денафриа. — А еще он здорово умеет ломать пальцы. Он, кстати, выжимает лежа сто восемьдесят килограммов.
Павлик ощетинился.
— Не собираюсь тебя подначивать, — продолжал Денафриа. — Я просто так говорю. Парень зарабатывает себе на жизнь такими делами. Он животное, настоящая скотина, грубая и примитивная. Но он не настолько глуп, чтобы напасть на полицейского. Тебе придется с этим смириться. Правда, его можно невзначай толкнуть. Главное — вовремя остановиться, не давать воли рукам.
Павлик отвернулся.
— Алекс, я не читаю тебе мораль, — сказал Денафриа.
— Называй меня Павлик, — велел Павлик.
— Ладно. Павлик так Павлик. Так вот, я не читаю тебе мораль. Просто не хочу, чтобы ты запорол все дело. Особенно из-за такой мелкой сошки. Нам надо довести до конца то, ради чего мы здесь.
Наконец, Павлик повернулся к Денафриа.
