Миллнер кивнул. Он подумал о фотографиях изуродованной девушки, которые прислал ему Барак.
— Возьмите хотя бы современные средства массовой информации, мистер Миллнер. Практически невозможно представить себе новость без фотографии. Их применяют в рекламе и пропаганде. Мы все используем фото для передачи посланий и эмоций. Социальные сети живут фотографиями. Я думаю, можно даже сказать, что фотографии управляют этим миром.
С этой точки зрения Миллнер на ситуацию еще не смотрел. Но слова Чендлера показались ему разумными.
— Кстати, поражены не только файлы на личных компьютерах: особенно досталось серверам предприятий, в частности серверам издательств. С учетом текущей степени заражения, мы начинаем опасаться, что вскоре у нас не останется ни одного компьютера, ни одного средства массовой информации, в котором мы сможем увидеть нормальные лица. Звучит безумно, но сегодня у нас все цифровое. Компьютерный вирус поражает даже видеофайлы. Как я уже говорил, он превращает нас всех в цифровых зомби.
Миллнер почувствовал, что Чендлер говорит совершенно серьезно, и кивнул.
— Я видел это в «Вашингтон пост».
— Редакция «Вашингтон пост» уже обратилась к нам, — произнес Чендлер. — Им и некоторым другим газетам пришлось приостановить обычный выпуск номеров. Вирус поразил даже онлайн-издания. «Вашингтон пост» в данный момент выходит только маленьким тиражом, это вынужденная мера, и им придется работать в таком режиме до тех пор, пока не будет заменено все программное обеспечение. И мы не можем гарантировать, что новое ПО не будет уязвимо для вируса. А еще мы только сегодня утром обнаружили… — Чендлер повернулся в кресле и взял что-то со своего письменного стола. — Вирус теперь поражает и фотоаппараты. У этого есть выход в интернет, там он и подцепил заразу.
— Как вы думаете, кто за этим стоит?
Чендлер покачал головой:
— Не имею ни малейшего понятия. Но это должен быть настоящий гений. Он отлично разбирается не только в вирусах, но и в антивирусном программном обеспечении. Вирус атакует компьютеры через уязвимые места, которые мы и сами еще не обнаружили, даже наше аналитические программы с этим не справились. И это очень странно.
— Что?
— Все это кажется похожим на чудовищную шутку. Такого не скажешь о других супер-вирусах минувших лет, атаковавших военные комплексы или компьютеры определенных стран. Но это слишком профессионально, прямо-таки идеально организовано для обыкновенной шутки. Что-то должно стоять за случившимся, что мы еще не обнаружили.
«Потому этот молокосос так подавлен, — подумал Миллнер. — Наверное, он всегда был в числе лучших в своем деле, в тринадцать лет основал свою первую фирму по производству программного обеспечения, с отличием окончил какой-нибудь элитный университет в рекордные сроки, а теперь явился какой-то шутник и показал ему, что он может не все, — с помощью карикатур и страшных рож. Похоже, бизнес антивирусного программного обеспечения — это своего рода борьба, соревнование между единомышленниками, выиграть которое может только один».
— Вы говорили, что это вирус-монстр. Что же делает его чудовищем? — поинтересовался Миллнер.
— Строго говоря, это не вирус, с технической точки зрения это…
— Избавьте меня от подробностей. Меня интересует его действие.
— Компьютерные вирусы ведут себя иначе, чем биологические. В конечном итоге у каждого вируса только одна задача: копировать себя.
— Копировать?
— Как можно чаще. Ничто не может расти так быстро, как то, что размножается самостоятельно. 2, 4, 6, 8, 16, 32…
— Прямо как в атомной бомбе. Атомы делятся до тех пор, пока не происходит взрыв, — отозвался Миллнер.
— Совершенно верно. К тому же вирусы коварны. Они — паразиты, потому что у них нет собственной системы копирования, они пользуются тем, что находят. У любой нормальной клетки есть какой-то механизм деления, вирус берет ее на абордаж, использует ее информацию, и с этого момента клетка работает на вирус. Точно так же поступают и компьютерные вирусы.
— И этот компьютерный вирус хуже остальных?
— Это настоящий кошмар. Вирус инфицирует БИОС.
Заметив недоуменный взгляд Миллнера, Чендлер тут же поправился:
— Он инфицирует так называемый стартовый код компьютера. И неважно, какая на нем установлена операционная система. Это очень необычно. Поэтому переустановка операционной системы в данном случае не помогает. Когда мы попытались удалить вирус с инфицированных компьютеров, он начал атаковать наше аналитическое программное обеспечение. Но хуже всего то, что он устанавливает зашифрованные интернет-соединения с неизвестными контрольными серверами, причем даже в том случае, если компьютер отключен от интернета. Он пытается создать интернет-подключение самостоятельно. Кроме того, с помощью высокочастотных аудиосигналов он обменивается пакетами данных с другими компьютерами, которые находятся рядом. Только после отключения микрофонов и динамиков мы смогли остановить обмен данными. Ничего подобного мы никогда прежде не видели и даже не предполагали, что когда-либо увидим. — В словах Майкла Чендлера наряду с тревогой звучало восхищение.
— Вы сумеете побороть этот вирус?
— Конечно, сумеем. Ни одна программа не может быть идеальной, то же самое касается и этого вредителя. А мы в «Вейш Вирус» — лучшие. — Однако особой уверенности в голосе Чендлера Миллнер не услышал.
— Но пока что у вас ничего нет?
Чендлер закусил губы, и возле них появилась белая линия.
— На это потребуется время. Как я уже говорил, программа написана достаточно хитро.
Миллнер задумчиво смотрел на висевший на стене монитор, где по-прежнему виднелось искаженное мужское лицо.
— А что насчет пчелы? — спросил он.
— Еще одна странность. Программа везде оставляет крохотные изображения пчелы. Как водяной знак — на измененных фотографиях, иногда в виде заметного графического изображения. Почему — мы не знаем.
— Это визитка, — отозвался Миллнер. — Как у серийного убийцы. У вас есть предположения относительно того, почему это именно пчела?
Чендлер пожал плечами.
Во время этого разговора Миллнеру пришла в голову еще одна идея:
— Вы сказали, что тот, кто стоит за этим, очень хорошо разбирается в антивирусном программном обеспечении. Может быть, это кто-то из ваших сотрудников?
— Исключено! Никто, кроме меня, не смог бы написать подобную программу.
— А это были вы?
На миг Чендлер растерялся и уставился на Миллнера, раскрыв рот от удивления. Затем совладал с собой и расхохотался.
— Вы меня чуть не подловили. Я уж подумал было, что вы серьезно спрашиваете.
— А я спрашивал совершенно серьезно, — ответил Миллнер, сделал последний глоток из банки и поднялся.
— Если бы я дал себе труд создать подобный вирус, то только ради того, чтобы разбогатеть с его помощью, а не для того, чтобы портить фотографии.
Миллнер еще какое-то время рассматривал его, а затем вычеркнул из списка подозреваемых. Чендлер совершенно искренне удивился его предположению, что это он может стоять за созданием супервируса.
— Я вам верю, — произнес Миллнер. — А как насчет мистера Вейша?
— А что с ним? — поднял брови Чендлер.
— Он исчез.
— Ничего о нем не знаю. Он, в общем-то, очень давно отошел от дел. После ссоры с сыном и катастрофы с вертолетом. Теперь все акции принадлежат Патрику Вейшу. А тот появляется редко.
— Ссора с сыном?
Чендлер с равнодушным видом махнул рукой.
— Это давняя история. Павел никак не мог расстаться со своим детищем. Его сын был готов принять бразды правления, а тот не подпускал его. Их ссора на несколько месяцев парализовала деятельность предприятия, но затем судьба решила все сама, устроив катастрофу с вертолетом.
— А что вам известно о его падении? — Миллнер мысленно приклеил себе записку на внутреннюю сторону лба.
Чендлер пожал плечами:
— Немного, только то, что написано в газетах. После нее Павел стал другим, и он никогда не любил распространяться на этот счет. Это произошло во время зимнего отпуска, когда они с Патриком вообще-то должны были помириться.
