Он начал было убирать фотографии в папку с делом об убийстве неопознанного человека на шоссе, но тут его внимание привлекла одна деталь. На темно-синей обшивке сиденья грузовика выделялся маленький белый треугольник. Он покарябал пятно ногтем и потянулся к телефону. Может, дежурный найдет на стоянке этот «шевроле» и посмотрит, в чем дело.
Сержант Манн постучал по стеклянной стенке и нетерпеливо поманил его к себе. Блэкстон убрал фотографии в пока еще тонкую папку и положил ее на среднюю полку стеллажа. Он встал, надел пиджак и пошел узнать, зачем понадобился сержанту.
— У нас еще стрельба, — сообщил Манн. — Возьмешь? — Он помахал листами отчета с места преступления.
— Опять на дороге?
— Нет, на этот раз в доме. Двойное убийство.
— Беру, — отозвался Блэкстон, протягивая руку за адресом.
В середине коридора он наткнулся на Алекса, выходящего из туалета.
— Пошли, — сказал он. — У нас опять стрельба — двойное убийство.
— А ты знаешь, что у тебя глаза загораются, когда ты это говоришь? — спросил Алекс, застегивая молнию на ширинке.
— Слушай, почему ты не застегиваешься до того, как выйти? — ответил Блэкстон вопросом на вопрос. — Ты хоть руки моешь?
— И мыл бы, да никак не могу выяснить: их положено мыть до или после?
— Ты у нас просто комик, Перес. Тебе об этом уже говорили?
— Мне сесть за руль, мамочка?
— Нет, я хорошо знаю, куда нам ехать. Ты уж заканчивай одеваться, ладно?
Алекс расправил на плечах подтяжки. Он уже не пытался носить ремни.
— Кстати, я наконец дозвонился по тому номеру, — сказал он, натягивая спортивную куртку. На животе куртка не сходилась и потому осталась незастегнутой.
— Ты про номер телефона, что мы нашли в бумажнике неизвестного с шоссе?
— Ага. Это — бар в Каньонвиле, в штате Орегон. Называется «Гадюшник».
— Мило. Там кто-нибудь знает нашего парня?
— Тот тип, с которым я разговаривал, к образцовым гражданам не относится. Я позвонил шерифу округа, и он мне дал номер телефона помощника тамошнего шерифа, парня по имени Том Муди. Муди раньше работал следователем в полиции округа Беверли-Хиллз.
— Мир тесен.
— Он говорит, ему надоело выслушивать указания, кого ему можно сажать, а кого нельзя. Теперь, говорит, он сам и есть закон. Я сказал, мы пошлем ему фотографию нашего трупа с шоссе. Он обещал поспрашивать народ, когда ее получит.
Через двадцать минут Блэкстон и Алекс приехали на место преступления. Нужный им дом находился на Хэмптон-авеню, к югу от Розовой, за ветхими домами, которые строились еще в пятидесятые и с тех пор обросли незарегистрированными пристройками, крытыми жестью.
Согласно путеводителю «Томас», этот район Лос-Анджелеса — к востоку от океана, между бульваром Вашингтона и Розовой авеню — назывался Венис-Бич, но Венис-Бич состоял из нескольких кварталов; каждый из них контролировала преступная группировка, собранная по расовому признаку. Призрачный город был территорией банды чернокожих «Береговых Уродов», а в Тортилья-Флэт обосновались «Чикано». По слухам, самые предусмотрительные обитатели авеню Хэмптон и Электрик спали под матрасами. По крайней мере раз, а то и два в неделю следователям приходилось выезжать в этот район по сообщению о смерти при подозрительных обстоятельствах.
Когда они подъехали к зданию, расположенному прямо на границе Тортилья-Флэт и Призрачного города, на тротуаре уже собралась толпа: некоторые даже принесли с собой стулья. Случай явно был из ряда вон выходящий. В воздухе ощущалась праздничная истерия. Репортеры новостей успели установить освещение, превратив сумерки в день, и брали интервью на фоне входа в многоквартирный дом, огороженный стойками с натянутой желтой лентой.
Блэкстону в нос ударил густой запах жирной свинины. Он посмотрел на другую сторону улицы и нашел его источник: небольшую лавочку, втиснувшуюся между прачечной-автоматом и жилым домом. Яркие белые буквы на красно-зеленом навесе сообщали, что это «Мексиканская гастрономия». Окна были защищены коваными чугунными решетками. Неоновые буквы высвечивали названия американских сортов пива. За ними к потолку поднимались картонные коробки с консервами — еще одна линия защиты от грабителей и пуль.
Полисмен, охранявший входную дверь, приветствовал подошедших Блэкстона и Алекса кивком.
— Где они? — спросил Блэкстон.
— Идите по коридору.
Тела лежали в спальне. Латиноамериканцы, мужчина и женщина. Похоже, их застрелили, пока они спали. Блэкстон осмотрел их руки в поисках обручальных колец. На пальце женщины оказалось дешевое колечко.
Он прижал палец к ее шее. На коже осталась вмятина.
— Думаю, со времени смерти прошло от шести до восьми часов.
На комоде был устроен маленький алтарь Девы Марии. Алекс мимоходом перекрестился и нагнулся, разглядывая груду диванных подушек на полу.
— А это что, по-твоему?
Блэкстон пожал плечами:
— Может, с ними жил какой-то родственник.
— Угу, здесь такое часто бывает, — согласился Алекс.
Блэкстон снова повернулся к убитым.
— Первым убили мужчину, — сказал он. — Он не успел проснуться. Женщина пыталась закрыться от выстрела. — Он поднял правую руку женщины и продемонстрировал Алексу рану на ладони.
Блэкстон вышел из квартиры и окликнул полисмена, который первым прибыл на место убийства.
— Кто их обнаружил? — спросил он.
— Убитая женщина, Синтия Руис, работала в магазинчике напротив. Когда она не вышла на работу, хозяин пришел ее искать.
— В котором часу это было?
— Примерно в четыре пятнадцать. Диспетчерская зарегистрировала его вызов в четыре тридцать. Она не отзывалась на стук, тогда он обошел дом и заглянул в окно.
— А мужчина?
— Ее жених, Хесус Гусман.
— Употребляли наркотики?
— Нет. Я знал их обоих, — ответил полисмен. — Они были славные ребята, с бандами никак не связаны. Думаю, мы здесь имеем дело с абсолютно невинными жертвами.
Он выделил слова «абсолютно невинными».
Блэкстон понял, что хочет сказать полисмен. Смерти во сне не заслуживает никто, но порой бывает, что поступки жертвы способствуют ее безвременной кончине.
— Как думаете, что произошло? — поинтересовался он.
— Наверное, неудачная попытка ограбления.
— Тогда почему с нее не сняли кольцо? — спросил Блэкстон.
Он посмотрел через плечо полисмена на дверь. Пластину замка с корнем вырвали из фибролита. Он велел полисмену посторониться и сделал снимки. Над дверным глазком криво висела медная цифра «6». Подойдя ближе, он увидел, что в нескольких дюймах над перекосившимся номером находится пустая дырка от гвоздя. Одним пальцем подвинув номер, он убедился, что дырка от гвоздя полностью совпадает с отверстием, просверленным в цифре, которая теперь выглядела как «9». Он сфотографировал и это.
— Алекс! — позвал он.
Алекс появился из квартиры.
— Что у тебя?
Он показал ему номер на двери.
— Давай прогуляемся.
На соседней двери номера не оказалось, а на следующей был номер «7». Они завернули за угол. Дверь квартиры на восточной стороне здания тоже была без номера. Блэкстон постучал — и не получил ответа.
Алекс заглянул в одно из грязных оконцев рядом с дверью:
— Внутри слишком темно, ничего не видно. Сейчас принесу фонарик.
Блэкстон старательно обшарил взглядом помещение, но не увидел там ничего подозрительного.
— Попробуй найти управляющего и узнать, кто снимает эту квартиру, — сказал он. — А я пойду в магазин и поговорю с тем типом.
— Эй, Джигсо, купи мне заодно несколько чурро. Знаешь, такие длинные пончики. Хрустящие такие.
— Но у меня в машине ты их есть не будешь.
— Ни в коем случае.
Хозяин магазинчика повторил Блэкстону свои показания: как он увидел тела через заднее окно спальни и понял, что им уже нельзя помочь.
— А в квартиру никто не заходил? — спросил Блэкстон.
— Может, та гавача.
— Белая девушка? Что это была за девушка?
