— Нет, сэр.
— «Скорая» приезжала?
— Приезжала и уехала. Они ничего сделать не могли.
— Хорошо. Они что-нибудь двигали? Тело перекладывали?
— Нет, сэр.
— Никто не объявлялся? Свидетелей стрельбы нет?
— Вроде их не было, но какая-то женщина в темно-синем «гранд-туре» затормозила и сказала, что знает водителя.
Блэкстон оглянулся туда, где лежало тело.
— Она могла его видеть?
— Отсюда не могла — по крайней мере лицо. Может, ногу. Наверное, узнала машину.
— И вы ее отпустили?
— Я велел ей остановиться. Чуть позже посмотрел — а ее нет.
— Номер записали? Нет, конечно. Она молодая, старая, толстая?
— Белая, двадцать с небольшим, невысокая, светлые глаза, волнистые темно-русые волосы до плеч.
— По таким приметам найти женщину — раз плюнуть.
— И еще одно, сэр: руки и ногти. Они были… не то что немытые — скорее с въевшейся грязью. Черные полоски под ногтями и вокруг ногтей.
— Хорошо, полисмен… — Он подался вперед, чтобы прочесть нагрудный знак. — … Керр. Вот это действительно полезная информация. Спасибо. Какая была скорость?
— От пятидесяти до пятидесяти пяти.
— Дорожники уже едут?
— Да, сэр.
Блэкстон сделал пометку в записной книжке и вернулся к месту катастрофы. Эвакуатор стоял рядом, дожидаясь разрешения увезти разбитую машину. Блэкстон поднял руку, давая сигнал повременить. Он внимательно осмотрел смятый в гармошку капот и разбитую решетку. Дверь со стороны водителя распахнулась, очевидно, при столкновении. Если бы пикап налетел на столб при скорости пятьдесят пять миль в час, то знак упал бы. Блэкстон зашел со стороны пассажира, заглянул в кабину и увидел накоротко замкнутые провода зажигания.
— Еще один прекрасный законопослушный гражданин, — произнес он вслух.
Патрульный глянул на него, но промолчал.
Машины медленно ползли по шоссе в обоих направлениях. Блэкстон не реагировал на вопросы, которые выкрикивали водители. «Люди — идиоты», — подумал он, качая головой. Но в этом и заключалась его работа: защищать идиотов от сволочей. Приехала машина дорожной службы и установила щиты с желтой стрелкой, чтобы изменить движение на автостраде. Он дал указание перекрыть все съезды на южное направление за пять миль до и после места преступления.
— Сейчас же пятничный час пик! — объяснил замотанный начальник дорожной бригады. — Мы можем контролировать только часть шоссе — от одного до другого въезда на магистраль в обоих направлениях. Но не больше.
— Ладно, — ответил Блэкстон. — Делайте быстрее.
Следом приехала машина коронера, сопровождаемая еще одним полицейским автомобилем. Помощники коронера дожидались, пока фотографы закончат съемку: жертву и автомобиль надо было запечатлеть в восьми ракурсах. Блэкстон проследил, чтобы сфотографировали и замкнутые накоротко провода зажигания. Вернувшись к своей машине, он достал из багажника собственный «Поляроид».
Делая снимки, Блэкстон отметил профессионализм стрелявшего. Две из трех пуль попали в водителя, и обе нанесли серьезные повреждения. Один выстрел в лоб — пуля прошла через мозг и на выходе снесла полчерепа. Эта рана явно была смертельной. Вторая пуля вырвала кусок шеи жертвы: еще одно ранение, не совместимое с жизнью. Стрелявший либо отлично натренирован, либо не менее удачлив, чем Ли Освальд. Третья пуля прошила приборную панель и пол.
Носком ботинка он открыл дверцу водителя настежь и отошел, чтобы не мешать перекладывать тело на носилки.
Помощник коронера в хирургических перчатках обыскал карманы убитого. Алекс тем временем осматривал густые заросли хвоща, растущего на обочине.
Блэкстон вернулся к водительской стороне грузовичка и стал разглядывать паутину трещин на разбитом лобовом стекле.
— Как раз по твоей специальности, а, Джиг? — спросил Алекс из-за спины Блэкстона.
Блэкстон пропустил слова напарника мимо ушей.
— Ну, что скажешь? — Алекс отряхивал колени от грязи и листьев.
— Верхняя дырка — от первой пули, — сказал Блэкстон, проводя пальцем по трещинам в стекле. — Видишь, как трещины, расходящиеся снизу, наталкиваются на верхнюю сетку трещин?
— Поверю тебе на слово.
Блэкстон осмотрел верхнее пулевое отверстие и убедился, что оно пробито ровно, а лобовое стекло, хотя и относительно плоское, все же скошено достаточно, чтобы отклонить пулю, проходящую сквозь него. Значит, стреляли практически под прямым углом. Соответствующие отверстия он нашел в обшивке водительского кресла. Местность вокруг открытая: поблизости ни эстакад, ни высоких деревьев.
— У нас как минимум два преступника, — заявил он. — Стрелок и его водитель. Мы ищем высокую машину — грузовик, возможно, фургон или передвижной домик.
— Вот черт! — отозвался Алекс, глядя на уходящее в обе стороны шоссе. — Их уже давно и след простыл.
Они снова заглянули в открытую дверцу машины. Сиденье пропиталось кровью. Осколки кости и красные желеобразные кусочки мозга прилипли к винилу и ткани. Если второй раз стреляли намеренно, то не вложен ли в выстрел особый смысл? Никто не болтает с пулей в горле.
Блэкстон посветил фонариком за кресло и увидел, что пули пробили и листовой металл кабины.
Следователи собрались на импровизированное совещание подальше от водителя эвакуатора. Блэкстон обратился сначала к коронеру:
— Что вы нашли?
— В заднем кармане — бумажник, но удостоверение личности поддельное.
— Фамилию я передал по рации в Управление дорожного транспорта, — добавил полисмен Керр. — Но в их данных ее нет. Пикап числится в угоне со вчерашнего дня.
— Что-нибудь обнаружил? — спросил Блэкстон у своего напарника.
— Нет. Он, похоже, был один.
— Мы все так умираем, приятель.
— Спасибо за сообщение.
Пока они дожидались приезда экспертов, Блэкстон сказал Алексу:
— Нужно найти ту женщину, что была за рулем «гранд-тура». Если она сама не обратится в полицию, давай проверим местные типографии.
— Кого мы ищем?
— Белую женщину лет двадцати — двадцати пяти, которая набирает текст или обслуживает печатные станки.
Они повернулись, заметив, что рабочий-дорожник отодвинул три конуса, пропуская передвижную лабораторию криминалистов. Блэкстон поздоровался с вышедшим из машины Джеффом Хагучи из отдела огнестрельного оружия.
— Что у нас тут? — спросил Хагучи.
— Один убитый, два ранения, три выстрела.
— Выстрел с земли выбил бы заднее окно, — сказал Хагучи.
— Ага, — отозвался Блэкстон. — Мы так и подумали, но нам нужно мнение специалиста.
— Тогда вам сегодня везет.
Хагучи достал два длинных деревянных штыря и осторожно просунул их в отверстия на лобовом стекле, сопоставляя второй конец с отверстиями в сиденье. Он заставил фотографов сделать новые снимки лобового стекла с закрепленными в нем штырями.
— Гильзы не нашли? — спросил Хагучи.
— Пока нет, — ответил Блэкстон, указывая на полисменов, бродивших по пустому шоссе от обочины к обочине.
Он подвел Хагучи к тормозному следу. Одна из пуль застряла в асфальте. Хагучи обвел отверстие желтым мелом и вернулся с Блэкстоном к грузовичку.
— Возможны два варианта, — сказал Хагучи. — Конечно, я буду знать больше, когда исследую пули. Либо стреляли с большого расстояния по навесной траектории…
— Три раза?
— Либо из проезжающего мимо высокого автомобиля. Найди гильзы — и получишь скорость и угол. Когда машина будет в отделении, я извлеку две оставшиеся пули.
Блэкстон показал Хагучи места, где пули пробили стальную обшивку кабины за сиденьем. Хагучи присвистнул.
— И что ты об этом думаешь? — осведомился он.
— Это не обычные пули, — сказал Блэкстон. — Иначе они бы расплющились при ударе. — Быть может, в цельнометаллической оболочке? — спросил он, имея в виду пули армейского образца.
— Скорее всего, — подтвердил Хагучи. — Может, даже бронебойные.
Блэкстон мрачно кивнул. Ему определенно не нравилась мысль о разъезжающем в автомобиле снайпере, стреляющем бронебойными пулями. Он сделал пометку в записной книжке, написав слова, которые вслух никто не произносил. У бронебойных пуль было еще одно название: «Смерть копам».
