— Я хочу поговорить с Лизой. Прямо сейчас.

— Прости за дядю Чарли, — сказал Джексон.

Он сидел на полу практически в полной темноте, держа телефон у самого рта, стараясь говорить как можно медленнее и равнодушнее. Ему хотелось, чтобы у Лу-Энн нарастала паника, чтобы она прочувствовала его полный контроль над ситуацией. Ему хотелось, чтобы Лу-Энн, когда придет время, послушно приползла к нему на коленях получить заслуженное наказание. Ему хотелось, чтобы она покорно пришла к своему палачу.

Лу-Энн не собиралась сообщать Джексону о том, что Чарли сидит напротив, думая только о том, как свернуть ему шею.

— Я хочу поговорить с Лизой!

— Почему ты так уверена, что я ее уже не убил?

— Что? — выдохнула Лу-Энн.

— Ты можешь поговорить с ней, но как ты поймешь, что это не я подражаю ее голосу? «Мамочка, мамочка, — скажу я, — скорее спаси меня!» Я могу сказать это и многое другое. Так что ты можешь поговорить с Лизой, если хочешь, только это ничего не докажет.

— Сукин сын!

— Ты по-прежнему хочешь поговорить с дочерью?

— Да! — с мольбой воскликнула Лу-Энн.

— Ты начисто забыла правила вежливости. «Да» — и что дальше?

Поколебавшись мгновение, Лу-Энн сделала глубокий вдох, стараясь совладать с нервами и разумом.

— Да, пожалуйста, — сказала она наконец.

— Минуточку. Так, куда я подевал этого ребенка?

Риггс старался изо всех сил подслушать разговор. Устав от этого, Лу-Энн в конце концов открыла дверь и вышла из машины. Она напрягла слух, стараясь уловить в трубке хоть какие-нибудь звуки.

— Мама, мама, это ты?

— Малышка, крошка моя, это мама… О господи, милая, я так виновата перед тобой!

— Прошу прощения, Лу-Энн, это был я, — произнес своим обычным голосом Джексон. — О, мама, мамочка, ты меня слышишь? — снова сказал он, в точности подражая голосу Лизы.

Оглушенная, Лу-Энн не могла вымолвить ни слова.

Затем она снова услышала истинный голос Джексона. Его слова буквально впились ей в ухо — с такой твердостью они были произнесены.

— Я дам тебе поговорить с девочкой, действительно поговорить с ней. Вы сможете насладиться эмоциональным общением матери с дочерью. Но когда вы закончите, я скажу тебе, что именно ты должна будешь сделать. Если хоть на шаг отступишь от моих инструкций…

Он не договорил. В этом не было необходимости. Оба молчали, сжимая телефон, и просто слушали дыхание друг друга — два состава, потерявших управление, неумолимо готовых столкнуться. Лу-Энн всеми силами старалась сглотнуть клубок страха, подступивший к горлу. Она понимала, что сейчас делает Джексон. Понимала, как он воздействует на ее сознание. Но также она понимала, что ничем не может ему помешать. По крайней мере, в данный момент.

— Ты меня поняла?

— Да.

Как только Лу-Энн произнесла это слово, она услышала. Услышала на заднем плане звук, заставивший ее одновременно улыбнуться и поморщиться от боли. Она взглянула на часы. Пять часов. Улыбка растянулась шире, в глазах появился блеск. Блеск надежды.

И вот Лу-Энн уже говорила с дочерью, торопливо задавая вопросы, ответы на которые могла знать одна только Лиза. Обеим отчаянно хотелось соединиться друг с другом через разделяющий их мрак.

Затем трубку снова взял Джексон. Он продиктовал Лу-Энн четкие инструкции — где и когда. Молодая женщина ничуть не удивилась его словам — все ее внимание снова было сосредоточено на звуках на заднем плане.

Джексон завершил разговор устрашающей фразой:

— До скорой встречи!

Выключив телефон, Лу-Энн вернулась в машину.

— Я должна буду позвонить Джексону завтра в десять часов утра, — произнесла она со спокойствием, поразившим обоих мужчин. — Тогда он назовет мне место встречи. Если я приду одна, он отпустит Лизу. Но если только заподозрит, что поблизости есть еще кто-нибудь, он убьет ее.

— Значит, ты меняешь свою жизнь на жизнь Лизы, — сказал Риггс.

— Значит, все будет именно так, — сказала женщина, глядя на своих спутников.

— Лу-Энн…

— Значит, все будет именно так! — решительно повторила она.

— Почему ты думаешь, что Джексон ее отпустит? — с мольбой произнес Чарли. — Этому человеку нельзя доверять!

— В данном случае ему можно верить. Джексону нужна только я одна.

— Должен быть какой-то другой способ! — воскликнул Мэтт.

— Другого способа нет, Мэтью, и ты это понимаешь.

Печально посмотрев на него, Лу-Энн включила передачу и тронулась с заправки.

У нее оставался еще один козырь. Но Чарли и Риггс не будут участвовать в этой игре. Они уже слишком многим пожертвовали ради нее, Лу-Энн. Джексон едва не убил обоих, и она не собиралась предоставлять ему еще один шанс. Если он получит возможность сделать дополнительный выстрел, последствия этого будут самые катастрофические. Теперь все зависело от одной Лу-Энн. Только она может спасти свою дочь, и женщина была полна решимости сделать это. Почти всю свою жизнь Лу-Энн рассчитывала только на себя, и, если честно, такое положение дел ее устраивало. Это сознание ее обнадеживало. К тому же она знала еще кое-что.

Она знала, где Джексон и Лиза.

Дождь наконец утих, но пора осенних ливней еще не закончилась. Лу-Энн, как могла, закрыла одеялом выбитое окно сторожки. Риггс включил обогреватель на полную мощность, и внутри было достаточно уютно. На кухне в мойке лежали остатки трапезы. Мэтт бросил взгляд на темные пятна на полу гостиной. Его кровь. Чарли и Риггс спустили вниз матрасы из спальни на втором этаже и расстелили их на полу. Они рассудили, что сторожка будет лучшим местом для ночлега. Несколько часов Чарли и Мэтт спорили с Лу-Энн, пытаясь убедить ее передумать. Наконец она сказала, что завтра утром они позвонят в ФБР, перед тем как она позвонит Джексону. Возможно, федералы смогут проследить звонок. Это успокоило обоих мужчин, и они позволили Лу-Энн дежурить в первую смену. Риггс должен был сменить ее через два часа.

Измученные, мужчины быстро забылись глубоким сном. Лу-Энн стояла спиной к окну, молча изучая их. Она взглянула на часы: времени было уже за полночь. Убедившись в том, что пистолет полностью заряжен, молодая женщина присела на корточки рядом с Чарли и легонько чмокнула его в щеку. Тот едва шелохнулся.

Затем она передвинулась к Риггсу, наблюдая за тем, как у него ровно поднимается и опускается грудь. Смахнув волосы с его лица, Лу-Энн задержала на нем взгляд. Она понимала, что с большой долей вероятности больше никогда не увидит этого мужчину. Нежно поцеловав его в губы, Лу-Энн поднялась на ноги. Одно бесконечно долгое мгновение она постояла, прислонясь к стене и глубоко дыша: все то, с чем ей предстояло вступить в схватку, угрожало захлестнуть ее с головой.

Наконец, словно очнувшись от оцепенения, Лу-Энн вылезла в окно, чтобы не открывать скрипучую входную дверь. Спасаясь от дождя, она накинула на голову капюшон. О машине с ее неизбежным шумом пришлось забыть; вместо этого Лу-Энн прошла к сараю и распахнула ворота. Джой по-прежнему была там. В суматохе Лу-Энн забыла попросить кого-нибудь отвести кобылу домой; однако в сарае было сухо и тепло, сена и воды оставалось еще достаточно. Быстро оседлав лошадь, молодая женщина вскочила на нее, бесшумно выехала из сарая и направилась в лес.

Добравшись до границы своего поместья, Лу-Энн спешилась и отвела Джой в конюшню. Поколебавшись мгновение, она сняла со стены бинокль, пробралась сквозь густой кустарник и устроилась в небольшом просвете между деревьями, там, где в свое время устроил наблюдательный пункт Риггс. Лу-Энн тщательно изучила заднюю сторону особняка. Внезапно ей в глаза ударил свет фар. Она отпрянула назад. Машина подъехала к гаражу, однако ворота не шелохнулись. Лу-Энн проследила за тем, как из машины вышел мужчина и направился вокруг дома, словно совершая обход. Она заметила у него на спине эмблему ФБР. Наконец мужчина сел обратно в машину и уехал.

Покинув заросли, Лу-Энн стремительно пересекла открытое пространство. Добежав до стены особняка, она успела увидеть, как машина свернула на дорожку, ведущую к шоссе, тому самому, по которому она удирала от Донована, — именно с той встречи и начался весь этот кошмар. ФБР охраняет подъезд к ее дому. Лу-Энн вдруг вспомнила, что Риггс упомянул об этом после разговора по телефону с Мастерсом. Молодая женщина с превеликим удовольствием заручилась бы столь нужной ей помощью оперативников, однако те наверняка сразу же арестуют ее. И все же главным фактором был не страх перед задержанием. Лу-Энн просто категорически отказывалась втягивать посторонних в свои проблемы. Больше никто не получит удар ножом и не будет застрелен из-за нее. Джексону нужна она, и только она. Лу-Энн понимала: он ждет, что она покорно придет к нему, чтобы получить наказание в обмен на освобождение дочери. Что ж, в таком случае он получит больше, чем хочет. Гораздо больше. Они с Лизой останутся в живых. А Джексон умрет.