— Мисс Джеймисон, вы можете идти. Я подвезу вашего друга до дома.

— Мне не трудно…

— Думаю, так будет лучше, — остановил ее Декер. — И мне, наверное, даже не придется показывать дорогу, поскольку я не сомневаюсь в том, что вам известно, где я живу.

Отступив назад, Браун улыбнулась и указала на дверь.

— Значит, идем? — Она оглянулась на Джеймисон. — Не беспокойтесь. Я позабочусь о вашем друге.

— Да уж, пожалуйста, — угрюмо буркнула та.

Минут пять они ехали молча.

— А вы не очень-то разговорчивы, так? — бросила на него взгляд Браун.

— Вы сказали, что хотите поговорить со мной. Я жду.

Усмехнувшись, Харпер сосредоточилась на дороге.

У нее был новенький седан «БМВ» 7-й серии. Декер обвел взглядом салон.

— Хорошая машина. Мне пришлось бы выложить за нее все, что я зарабатываю за два года.

— Я взяла ее напрокат. С финансовой точки зрения это гораздо менее обременительно.

— Пожалуй.

— И потом, по прошествии нескольких лет вещи надоедают мне.

— В таком случае никогда не выходите замуж.

— Вы по-прежнему занимаетесь делом Дабни — Беркшир?

— Хотите сказать, вы его до сих пор не раскрыли? Почему РУМО так долго возится с этим?

Свернув к тротуару, Браун заглушила двигатель и повернулась к Декеру.

— Моя задача, в частности, заключается в том, чтобы поддерживать связь с Бюро. Я стараюсь делать все, что в моих силах.

— У меня было такое впечатление, что поддерживать связь — это нечто большее, чем отцепить «родственное» ведомство от дела.

— Так думает агент Богарт?

— Не знаю, потому что я у него не спрашивал. Просто говорю вам то, что думаю я.

— Это очень деликатный вопрос, Декер. Мы все должны двигаться крайне аккуратно.

— Ну, если верить вам, двигаться дальше мы больше не можем.

— Я говорила в общем.

— Тогда позвольте мне говорить конкретно. В РУМО есть ребята, умеющие стрелять с большого расстояния?

Похоже, Браун была озадачена его вопросом.

— Готовясь к этой встрече, я перебрала самые разные вопросы, которые, как я полагала, вы можете мне задать, однако этого среди них не было. Во имя всего святого, зачем вам это нужно?

— Давайте просто спишем это на мое любопытство. Так как, есть?

— Мы являемся военным ведомством.

— Значит, я так понимаю, есть.

Какое-то время Браун с любопытством разглядывала его.

— Я ознакомилась с вашим личным делом.

— А я и не знал, что оно у меня есть.

— Как только вы ступили на поле государственных служащих, получающих зарплату из федерального бюджета, у вас появилось личное дело. У вас очаровательное прошлое, со всеми гипертемизиями и синестезиями.

— Кто-то называет его очаровательным, но я не стал бы так говорить.

— А как бы назвали свое прошлое вы сами?

— Оно другое. Болезненно другое.

Черты лица Браун частично лишились самоуверенного вида.

— Мне известно про вашу семью. Я вам очень сочувствую. Сама я никогда не была замужем, и у меня нет детей, поэтому я могу только предполагать, какое вы испытали горе.

Декер отвернулся к окну.

— Все это весьма далеко от насущных вопросов.

— Согласна. Но вы так и не ответили на мой вопрос: вы продолжаете заниматься этим делом?

— А если я откажусь на него отвечать? Насколько я понимаю, я вправе так поступить.

— В таком случае я, наверное, посчитаю это положительным ответом.

— Я не знал, что РУМО может приказать ФБР прекратить расследовать дело. Возможно, я ошибался.

— Нет, вряд ли вы ошибаетесь. По крайней мере, с технической стороны. Но можно задействовать и другие каналы, чтобы придать вес данному предписанию.

— Вы говорите непонятным языком. Черт возьми, что вы хотите сказать?

— Министр обороны входит в кабинет министров. Он звонит кому нужно, и этот человек оказывает давление на директора ФБР.

— Значит, вот как ведутся дела в Вашингтоне?

— По большей части. Сами вы из Огайо.

— Знаю. Это в другом конце страны.

— И там глубоко сидит недоверие к правительству.

— Ну, можно ли винить нас в этом, если вы сейчас творите такие гадости?

— Только не подумайте, Декер, будто мы не хотим добраться до истины. Мы очень этого хотим.

— И для того чтобы до нее добраться, вы отшвыриваете ведомство, расследующее убийство, которое произошло буквально у самых его дверей? И это ведь вы сами сказали, что последствия могут быть гораздо хуже событий одиннадцатого сентября. Чего вы от нас ожидали? Того, что мы будем сидеть смирно и улыбаться?

— Я понимаю ваши доводы. Честное слово.

— Но дальше этого вы идти не собираетесь?

— Приказ есть приказ. Разве вы не должны выполнять приказы?

— Нет, — откровенно признался Декер. — Не должен, если это идет вразрез с моими моральными принципами и интуицией.

— В таком случае я сильно сомневаюсь, что вас ждет долгая карьера на государственной службе.

— Тогда я принимаю это как комплимент.

— Вы и в жизни такой же самоуверенный?

— Я делаю свое дело, а там уж будь что будет.

— Значит, вы не заботитесь о том, чтобы прикрыть свою задницу?

— Задница у меня слишком большая, чтобы ее прикрывать, — ответил Декер.

— Вы просто хотите добраться до истины?

— Да. А вы?

— Я уже говорила, что мы этого хотим.

— И каков ваш прогресс?

Похоже, Браун была удивлена этим вопросом.

— Расследование продолжается.

— Ни секунды в этом не сомневался, черт возьми, потому и спрашиваю.

— Это означает, что я не могу обсуждать с вами его ход.

— Хорошо, тогда я обсужу его со своего конца. Прошлое Беркшир скрыто туманом. Прошлое, в котором на нее свалилась куча денег. Она купила навороченную квартиру и дорогую машину, но на работу ездила на «Хонде». Она использовала убогий сельский дом для того, чтобы пересаживаться с одной машины на другую. А может быть, и для других целей.

— Я нахожу все это крайне интересным.

— Итак, в деле Беркшир — или кто она такая на самом деле — кроется какая-то тайна. А в деле Дабни мы имеем женщину, которая помогла ему обчистить банковскую ячейку после того, как он отправил ключ своей дочери, предположительно чтобы та вскрыла ячейку после его смерти и нашла внутри ответы. Ну, а вы сказали нам, что Дабни предположительно продавал секреты, чтобы покрывать игорные долги. Так что здесь также есть какая-то тайна. И вот несколько дней назад эти две тайны встретились в центре Вашингтона, следствием чего стала смерть двух человек. Поэтому возникает вопрос: что это за тайны?

— Аккуратно подытожено.

— Подведение итогов — занятие для идиотов. Это может сделать каждый.

— Говоря о шпионаже и азартных играх Дабни, вы только что упомянули слово «предположительно».

— Да, и что?

— Это вовсе не предположения.

— Быть может, для вас, но не для меня. У меня есть лишь ваше слово. Этого недостаточно.

Браун завела двигатель и тронулась с места.

— Вы всегда так взаимодействуете с родственным ведомством?

— Очень смешно, поскольку с вашей стороны взаимодействие нулевое.

— Послушайте, на самом деле вы предоставили мне кое-какую ценную информацию. Как я могу отплатить за эту любезность?

— Не мешайте нам заниматься этим делом.

Браун свернула на одну улицу, затем на другую.

— И что это даст?

— А то, что мы будем расследовать дело и искать правду.

— Вы имеете в виду совместное расследование?

— Если хотите, называйте это так.

— Я должна подумать, переговорить со своим начальством…

— Замечательно. Завтра можете сообщить мне свой ответ.

— У вас нет полномочий отдавать мне приказы.

— Вижу, вам действительно известно, где я живу, — сказал Декер, когда они свернули на стоянку перед его домом. — Не могу сказать, что мне это приятно.

— Друзья близко, враги еще ближе.