— Я использовать это для ног, — пояснила она. — Но для лица вашего сойдет тоже.

Закончив бритье, Адельфия вручила ему небольшое зеркальце, и Стоун, взглянув в него, не узнал себя. Он потер рукой щеку. Свое лицо без растительности он не видел вот уже несколько лет. Подстриженный и побритый, он вдруг обнаружил, что является обладателем высокого, чуть тронутого морщинами лба и гладкой стройной шеи.

— У вас есть хорошее лицо, — совершенно искренне сказала Адельфия, наблюдая за ним со стороны. — А шея гладкая, как на младенце. У меня шея нехорошая. Как у старой женщины. Как у индюшки.

— У вас очень славное лицо, Адельфия, — ответил Оливер.

Поглощенный своим отражением, он не заметил, как женщина залилась краской.

— А у вас вчера вечером был гость.

— Гость? — Стоун отложил зеркало. — Кто именно?

— Человек в костюме. Его звать Форт или что-то в этом роде. Вы его знать, Оливер. Секретный человек.

— Секретная служба, — поправил он ее. — Вы хотите сказать, Форд? Агент Алекс Форд?

— Да. Очень большой человек. Больше, чем есть вы.

— Он не сказал, что ему надо?

— Чтобы сказать «хэлло».

— В какое время он заходил?

— Разве я за временем слежу? Я говорить вам, что он только «хэлло» сказал. — Чуть подумав, Адельфия добавила: — Наверное, в полночь заходил он. Больше ничего не знать я.

Мысли в голове Стоуна перемешались. Он поднялся с унитаза и стянул с себя простыню.

— Мне хотелось бы заплатить вам… — Но, увидев протестующий жест, он закончил по-другому: — Надеюсь, когда-нибудь я сумею ответить на вашу доброту.

— Да, есть одна вещь, которую вы могли бы для меня сделать, — глядя ему в глаза, заявила Адельфия. Стоун устремил на нее вопросительный взгляд. — Мы могли бы как-нибудь вместе сидеть в кафе. В то время, когда у вас нет таинственных собраний посередине ночи.

Стоун несказанно изумился. А впрочем, идея эта, кажется, не таит в себе ничего опасного.

— Хорошо, — улыбнулся он. — Мне думается, нам давно пора сделать нечто подобное.

— Тогда все есть хорошо! — И Адельфия протянула ладонь для рукопожатия.

Стоун сжал ее пальцы, удивившись тому, какие они у нее сильные.

Спустя несколько минут он шагал по улицам и размышлял о ночном визитере. С Алексом Фордом Стоун был знаком ближе, чем с любым другим агентом секретной службы, поэтому его ночное посещение могло быть никак не связанным с тем, свидетелями чего они стали минувшей ночью. Простое совпадение.

Убедив себя, что это именно так, он свернул в ближайший магазинчик, торгующий уцененными товарами. На деньги, ссуженные ему Робином, он приобрел две пары хлопчатобумажных брюк, пару крепких рабочих ботинок, носки, рубашки, свитер и некогда темно-синий, а ныне изрядно выцветший блейзер. Продавец, его давний знакомец, выложил на прилавок два комплекта абсолютно нового нижнего белья.

— Вы сегодня выглядите намного моложе, Оливер, — сказал ему продавец.

— Я и сам это чувствую, — ответил Стоун.

Он вернулся в парк Лафайет, чтобы переодеться в своей палатке. Но, когда он уже готов был укрыться в своем крошечном убежище, чей-то голос остановил его:

— Э-эй… Ты куда, приятель? — Стоун оглянулся и увидел облаченного в темный костюм сотрудника секретной службы. Взгляд его был суровым. — Это место занято, так что сваливай отсюда.

— Это же моя палатка, офицер, — попытался возразить Стоун.

— Стоун? — подойдя ближе, изумился страж порядка. — Так это вы?

— За вычетом части волосяного покрова — я, — улыбнулся Стоун.

— И где же это вы так преобразились? В салоне Элизабет Арден?

— Кто такая есть эта Элизабет?! — выкрикнул женский голос.

Они оглянулись. К ним приближалась Адельфия. На Стоуна она смотрела явно осуждающе. Одета она была все так же, но ее волосы теперь свободно ниспадали на плечи.

— Оставь свою теорию заговоров, — весело бросил охранник. — Это всего лишь салон, где делают красоток. Там однажды побывала моя жена, и стоит это удовольствие, доложу я тебе, ой-ой-ой. Пусть баба лучше остается такой, какая есть, — фыркнул он и отошел.

— Вы не хотите в кафе пойти прямо сейчас? — без предисловий спросила Адельфия.

— С удовольствием. Но у меня назначена встреча. А вот как только вернусь…

— Тогда и посмотрим, — разочарованно протянула Адельфия. — Но у меня тоже есть дела делать. Я ждать не могу вас все время. У меня работа имеется.

— Нет-нет, не надо меня ждать! — заволновался Стоун, но та уже решительно зашагала прочь.

Он скользнул в палатку, переоделся, сложив остальные обновки в рюкзак. Потом он долго бродил по парку, обшаривая мусорные урны, пока не нашел в одной то, что хотел: утреннюю газету. Об обнаружении тела на острове Теодора Рузвельта там ничего не говорилось — видимо, это случилось слишком поздно, для того чтобы новость попала в утренний выпуск. Найдя таксофон, Стоун позвонил Калебу, в Библиотеку конгресса.

— Ты слышал что-нибудь? — даже не поздоровавшись, спросил он. — В газетах ничего.

— Я все утро не выключал радио. Сообщили лишь, что остров Теодора Рузвельта закрыт для посещений из-за проведения там неких следственных действий. Не мог бы ты заглянуть сюда около часу дня? Потолкуем.

Стоун выразил согласие, спросив при этом:

— Ты принял какие-нибудь меры предосторожности?

— Да, разумеется, как и все. Робин на работе, но успел заскочить ко мне в перерыв. Я говорил с Милтоном. Он дома, носа не высовывает, весь, конечно, в страхе.

— Страх — естественная реакция на то, что мы увидели, — сказал Стоун и тут же, спохватившись, добавил: — Да, Калеб! Может получиться так, что ты меня не сразу узнаешь. Я слегка изменил свой облик. Я решил, что это необходимо, ибо убийцы, скорее всего, засекли меня.

— Понимаю, Оливер.

После недолгого колебания Стоун продолжил:

— Поскольку у меня теперь вполне презентабельный вид, не могли бы мы встретиться не на улице, а в читальном зале? Я давно мечтал увидеть библиотеку, но не хотел тебя… м-м… смущать.

— Оливер, ну мог ли я подозревать? Конечно, заходи.

Направляясь к Библиотеке конгресса, Оливер Стоун думал об убийцах Патрика Джонсона. Они очень скоро поймут, что свидетели преступления в полицию не обратились. И это позволит им перейти к действиям, способным привести к тотальной ликвидации Верблюжьего клуба.

Свернув со скоростной дороги Джорджа Вашингтона перед крутым подъемом, идущим вдоль Потомака, Алекс Форд запарковал машину на стоянке, принадлежащей мемориалу Рузвельта. Добраться отсюда до острова можно было лишь по длинному пешеходному мосту. На стоянке было полно не только полицейских автомобилей, но и не имеющих опознавательных знаков машин различных федеральных ведомств. Были там автомобили и Управления судмедэкспертизы, и следственного отдела ФБР. Алекс понимал, что, прежде чем закончится его визит, ему придется пройти сквозь строй мундиров и темных строгих костюмов.

— Жизнь кипит! — заметила Симпсон.

— Да. Будет очень забавно взглянуть на драчку между ФБР и парковой полицией за первенство в этом дельце. А драчки не миновать. Что касается полиции округа Колумбия, той светит лишь третье место, и то с огромным разрывом.

Они взошли на мост и сразу же продемонстрировали свои значки стоящему там постовому.

— Секретная служба? — испытывая некоторое замешательство, спросил коп.

— Нас направил президент. Дело проходит под грифом «совершенно секретно», — ответил Алекс, и они пошли дальше.

Следуя указателям для туристов, они довольно быстро дошли до того места, где было совершено преступление. Еще на подходе Алекс услышал обрывки разговоров и какофонию чуть приглушенных мелодий сотовых телефонов. Из-за какого-то чувства протеста Алекс запрограммировал на своем сотовом обычный звонок.

Выйдя на мощеную площадку перед монументом, Алекс огляделся, пытаясь определить, какие команды ведут игру.

Представителей парковой полиции и копов из округа Колумбия вычислить можно было сразу — по их мундирам и несколько скованной манере поведения. Установить технических экспертов также не составляло никакого труда. Обладатели темных пиджаков, которые стояли и смотрели на место преступления с таким видом, словно оно принадлежит только им, несомненно, были из ФБР. Впрочем, следует признать, что служебную принадлежность некоторых костюмов Алекс идентифицировать так и не сумел.