— Нет. Не думаю, что у него вообще есть что красть.
— Когда я пришел его опрашивать, Бонд отпер аж три замка. Вряд ли он мог оставить дверь открытой.
— Так что у кого-то был ключ, — заключила Лесситер.
— Или он хорошо знал убийцу и сам его впустил, — предположил Декер. — И, насколько я могу судить из общения с Бондом, в это ночное время он первому встречному никогда не открыл бы — тут требовалось просто-таки безграничное доверие.
— Вы вкладываете в это какой-то определенный смысл? — резко спросил Грин.
— Пока что нет.
Полицейский сорвал с ремня свой значок и швырнул на крыльцо:
— Какого хрена я вообще ношу эту штуку, если не могу защитить свой собственный город?
Декер наклонился, подобрал значок, внимательно изучил — не помялся ли, — и вручил обратно Грину.
— Все у нас получится, детектив, — сказал он.
— Откуда такая уверенность? — вопросила Лесситер.
— Потому что провал в мои планы не входит.
Глава 50
Через два дня после похорон Декер сидел в кухне дома Митчеллов.
Он тщательно разгладил копии писем, обнаруженных в шкафчике Стэнли Ноттингэма в камере хранения гериатрического центра в Нью-Джерси, аккуратно разложил перед собой на столе. Писем было несколько, но ни в одном не содержалось и намека на какие-то припрятанные сокровища.
Амос уже в пятый раз перечитывал одно из них:
Дорогой Сэмюэль,
Я знаю, что жизнь разлучила нас и что мы очень давно не общались. Но теперь я вновь берусь за перо, потому что сильно скучаю по тебе, сынок. Весьма жаль, что тебе пришлось покинуть Бэронвилл, но я знаю, что впереди у тебя твоя собственная жизнь — тебе и решать, как прожить ее достойно. Я хорошо сознаю, что мастера Бэрона ты всегда недолюбливал, однако со мной он обращается дай бог каждому. Не далее как прошлый год мы были с ним в продолжительном путешествии, в ходе которого объездили за несколько месяцев всю Австралию. Он нанял для этой экспедиции частное судно, и хоть вояж сей был долгим, моему восхищению им нет предела. Многие страны, кои мы посетили до того, уникальны и восхитительны, но в жизни не видывал я края чудесней Австралии. Заглянули мы там почти во все прибрежные города, такие как Сидней, Перт и Аделаида, а еще в действующую столицу, Мельбурн. Кстати, я слыхал, что нынче они подумывают о новой столице — в местечке под названием Канберра. Посетили мы также Джелонг, Тувумбу, Калгурли, Балларат, Молайгал и еще дюжину подобных мест со столь же диковинными названиями. Повидали аборигенов, равно как кенгуру и эму, вомбатов, кукабарр и прочих диких зверей, существования коих я ранее не мог себе даже вообразить. Один из проводников наших убил ползучего гада в три моих роста длиною. Здесь огромные коралловые рифы и вода столь чистая, что сквозь ее толщу видать эти кораллы до самого дна. Здесь бескрайние горы и густые джунгли посреди обширных пустынь. Внутренняя часть страны, коя именуется тут «задворки», превыше всяческих описаний. Англия теперь видится мне в сравнении скучной и пресной, хоть я не без гордости отмечаю, что сии дальние пределы — все-таки во многом часть родной Британской империи. Я убежден, что даже могущественный Бэрон, помыслы которого сводятся в основном к весьма приземленным материям, напрочь забыл о делах и наслаждался поездкою, ровно дитя. Как ни печально это отметить, но по возвращении здоровье мастера Бэрона значительно ухудшилось. Считаю, что тяготы путешествия взяли с него свою дань. Вот уже почти год, как мы воротились домой, а прежних сил и неутомимости он так до сих пор и не обрел. Как ни силится он делать вид, будто все ему нипочем, я-то вижу, что усилия его пропадают втуне. Если не станет его, даже не знаю, что случится со мною. Детьми своими он не любим, и ни у кого из них нет и грана его деловой хватки. Он так много для них сделал, и такая черная неблагодарность! И вот что, сын: сказать по правде, и отец твой далеко не может похвастать непогрешимым здоровьем. Кости мои хрустят, легкие придавила неподъемная тяжесть. Полагаюсь на то, что хотя бы ты и отпрыски твои живы и здоровы. Тешу себя надеждой повидать тебя перед тем, как отправлюсь в мир иной. А если не судьба, приезжай и навести хотя бы мои бренные останки. Уповаю на то, что обитать буду в горних высях у тебя над головой, но никогда ведь не ведаешь такого наперед, правда? Может, упрячут меня за грехи мои и пониже. На все Божья воля, и уповаю лишь на всепрощенье Его.
Искренне твой,
Найджел
Декер отложил письмо. Если и был в нем какой-то ключ, то, во всяком случае, не на самом виду. Виделось что-то немного жалкое в том, как Найджел преклонялся перед Бэроном исключительно по причине нажитого тем сказочного богатства. Но опять-таки множество людей руководствуется подобными причинами и по сей день. И насчет внушающего опасения состояния своего с хозяином здоровья Найджел ничуть не преувеличил — письмо было датировано всего шестью неделями ранее его и Бэрона кончины.
Декер поднял взгляд — в кухню вошла Джеймисон. Села напротив него, глянула на письма.
— Нашел что-нибудь существенное? — поинтересовалась она.
Амос покачал головой и откинулся на стуле:
— Как там Зоя и Эмбер?
— Думаю, что хорошо бы Зое сегодня опять пойти в школу. Ей нужно сменить обстановку — пусть отвлечется от всего, что случилось. Я сама ее отвезу. Эмбер в банке, улаживает какие-то финансовые вопросы. Да, она позвонила адвокату, которого рекомендовал Тэд Росс. Он сам приедет сюда с ней пообщаться.
— Отлично. Будет хорошо, если «Максус» залезет в свои бездонные карманы и как следует ей заплатит.
— Я ей то же самое говорила — и еще чтобы ничего не подписывала, если они вдруг чего-нибудь пришлют. Вдобавок жизнь Фрэнка была застрахована. Все-таки полмиллиона долларов — хорошее подспорье. Насколько я ее поняла, выплатят быстро.
— Ему эту страховку на работе оформили?
— По-моему, да.
Декер кивнул и снова опустил взгляд на письма.
— Есть какие-то мысли, почему могли убить Дэна Бонда? — спросила она.
— Думаю, потому, что он мог что-то знать о произошедшем в тот вечер.
— То, что он, естественно, не видел, а слышал?
Декер снова кивнул:
— У меня уже есть подтверждение, что Фред Росс в тот вечер был в больнице — как раз выписывался. Так что если Бонд что и слышал, то к Россу это явно не имеет никакого отношения.
— А ты не думаешь, что на очереди может быть Элис Мартин? Тот, кто убил Бонда, может опасаться, что и она что-нибудь видела или слышала.
— Именно поэтому я и попросил Грина, чтобы ее улицу включили в маршрут регулярного проезда патрульного экипажа.
— Хороший план, — одобрила Джеймисон.
Декер поднялся.
— Куда это ты?
— В историческое общество Бэронвилла.
— Все родственники еще с утра разъехались по домам. Хочешь, составлю компанию?
— Рад возвращению, напарница.
* * *
— Да, хорошо помню мистера Косту.
Приехав в городское историческое общество, Декер с Джеймисон встретились с его директрисой Джейн Сэттеруайт — судя по всему, единственным штатным сотрудником этой организации. Та оказалась неряшливого вида седой теткой лет под семьдесят, кутающейся в розовую шаль. На шее у нее, на цепочке, болтались старушечьего вида очки.
Общество ютилось в безликом кирпичном здании в окружении давно заброшенных строений подобного же вида.
— У Бэронвилла довольно богатая история, — поделилась с ними Сэттеруайт. — Только у нас не хватает ресурсов, чтобы полностью ее осветить.
Здесь она явно не покривила душой, поскольку, оглядевшись, Декер с Джеймисон увидели, что книжные шкафы заполнены от силы наполовину, а к выставочным стендам, судя по их древнему виду и толстому слою пыли, давно никто не прикасался. Да и вообще все это место явно пребывало в полном забросе.
— У вас много посетителей? — спросила Джеймисон.
