— Хорошо. Проклятье. Кто мог захотеть причинить вред ребенку? — возмущенно заявил Дункан.

— Ответ на этот вопрос может вас удивить, — сказала Пайн, внимательно глядя на него. — Вы здесь чините только «Мерседесы»?

— Да, примерно девяносто процентов времени.

— А остальные десять?

— Машины, которые называют экстравагантными.

— Какие именно?

— «Астон Мартин», «Роллс-Ройс». Один раз мне даже пришлось поработать с «Ламборгини Венено». Было круто. — Он робко улыбнулся. — Эта машина стоит больше, чем я смогу заработать за всю жизнь.

— А как насчет «Пагани»? — спросила Пайн.

— «Пагани»? — фыркнул он. — Здесь нет «Пагани».

— Значит, вы знаете эту марку? — спросил Ларедо.

— Да я их видел только в журналах. Дьявольски красивые машины. Я бы хотел повозиться с одной из таких.

— А как звали парня из офиса, о котором вы упоминали? — спросил Ларедо.

— Дон. Дон Бигелоу. Он работает здесь уже очень давно.

— Спасибо.

Пайн, Ларедо и Уоллис направились в офис, где обнаружили Бигелоу, ширококостного мужчину лет шестидесяти с бросавшимся в глаза приличным животом. Бигелоу сидел за столом и умудрялся одновременно перебирать бумаги и стучать по клавишам компьютера.

— Чем могу вам помочь? — спросил он, приподняв на лоб очки в роговой оправе. — Вы намерены сразу купить машину или вам нужен кредит? Обычно сначала приносят бумаги.

Пайн показала свой значок, и ее примеру последовали Ларедо и Уоллис.

— Мы не собираемся ничего покупать, нам нужна информация, — ответила Пайн.

Бигелоу нервно на них посмотрел.

— ФБР? Только, пожалуйста, не говорите, что какие-то парни растратили деньги или еще что-то в таком же роде. Послушайте, вы можете проверить все документы. Я чист как стеклышко.

— Нет, мы здесь совсем по другой причине, — продолжала Пайн. — Насколько мы поняли, Роджер Дункан приводил сюда своего приемного сына Фрэнки.

Бигелоу удивленно на них посмотрел.

— Вы имеете в виду маленького мексиканца?

— Да, — подтвердила Пайн.

— Верно, было такое. Симпатичный мальчик. Ему нравились машины. Черт, а кто бы отказался иметь «Мерседес» у себя перед домом? — Он смолк и с подозрением на них посмотрел. — А почему вы спрашиваете про мальчика? Ведь с ним ничего не случилось, верно?

— Вы не слышали новости? — спросила Пайн.

— Что?

— С ним действительно кое-что случилось, — вмешался Уоллис.

— Что? — повторил Бигелоу.

— Кто-то его убил, — сказал Уоллис.

Явно встревоженный Бигелоу медленно поднялся на ноги.

— Боже мой, — пробормотал он. — Милого маленького мальчика? Проклятье, кто мог такое сотворить?

— Именно это мы и пытаемся выяснить, — сказала Пайн. — Вы говорили с ним, когда он сюда приходил?

— Да, Роджер познакомил его со мной. У меня шестеро внуков, и мы с ними постоянно нянчимся. Он был славным мальчиком. Очень хорошо говорил по-английски. Я успел заметить, что у них с Роджером были хорошие отношения, они постоянно шутили и все такое.

— Он долго здесь пробыл?

— Я разговаривал с ним минут десять. Роджеру потребовалось отлучиться, чтобы решить какую-то проблему. Ну а я рассказал мальчику, в чем состоит моя работа; впрочем, его это не слишком заинтересовало. — Он грустно улыбнулся. — Слишком скучно, чтобы удерживать внимание ребенка. Ему больше нравилось забираться в машины и делать вид, будто он ими управляет, чем слушать, как их продают. И разве можно его винить? Я бы и сам предпочел тут не сидеть. Я подарил ему маленькую металлическую копию гоночного «Мерседеса». Мы используем их в рекламных целях, и у меня нашлась одна в шкафу. Он так обрадовался, словно я дал ему миллион долларов.

— Роджер упомянул, что ваше агентство занимается ремонтом не только «Мерседесов», но и других машин, это так? — спросила Пайн.

— Да, для клиентов с «Мерседесами», если у них есть другие машины.

— И в том числе экстравагантные автомобили?

— Да, совершенно верно. Трудно найти квалифицированных мастеров для работы с ними. Для этого нужно ехать в Атланту. Вот мы и экономим им время. У нас первоклассные механики, и у каждого имеются сертификаты для работы с самыми разными моделями.

— Роджер говорил, что ему довелось работать с «Ламборгини Венено»? — сказал Ларедо.

— Да. Должно быть, речь шла о мистере Дрисколле. У него есть «Ламборгини». Насколько мне известно, здесь только он владеет такой машиной. Он заработал кучу денег на коммерческом строительстве недвижимости. И у него общий бизнес с парнями в Форт-Беннинге.

— А как насчет «Пагани»? — спросил Ларедо.

Бигелоу покачал головой.

— Нет, «Пагани» здесь не было. Более того, я никогда в жизни не видел машин этой модели.

— А вы знаете место, где его можно купить? — спросила Пайн.

— В Атланте есть агентство, где продают «Феррари» и «Мазерати». Возможно, и «Пагани». Ведь это все итальянские автомобили.

— А вы продавали машины Джеку Лайнберри? Или, может быть, обслуживали его автомобили?

Уоллис бросил на Пайн короткий взгляд, но промолчал.

Ларедо молча за ней наблюдал.

— Лайнберри? Нет, это имя мне незнакомо. Но давайте проверю. Я не могу помнить всех.

Он сел за письменный стол и принялся стучать по клавишам.

— Нет, — наконец сказал он. — Никогда ничего не продавал человеку с таким именем.

— А обслуживать его автомобили вам доводилось? — спросила Пайн.

Бигелоу нажал еще на несколько клавиш и покачал головой.

— Нет, ничего.

— Ладно, благодарю вас.

— Как вы думаете, кто убил мальчика?

— Сейчас мы как раз занимаемся поисками убийцы.

— Надеюсь, вы поймаете ублюдка.

— Мы тоже.

Зазвонил телефон Уоллиса, он ответил и отошел в дальнюю часть комнаты, чтобы поговорить.

Когда разговор закончился, он вернулся к ним.

— У нас появилась ниточка, — сказал Уоллис.

— Какая? — спросила Пайн.

— Какой-то ребенок видел, как с Фрэнки в тот день, когда он исчез, по пути к автобусной остановке разговаривал какой-то мужчина. Он думает, что видел, как мужчина передал Фрэнки письмо в конверте и наличные.

Саре Туми было около десяти лет, и она, объятая ужасом, сидела рядом со своими родителями. Темные косички, веснушки, большие глаза, дырки между зубами, белая футболка, потертый комбинезон и розовые резиновые босоножки.

Пайн, Ларедо и Уоллис сидели на стульях напротив.

— Сара, мы хотим, чтобы ты рассказала нам все, что помнишь о Фрэнки и мужчине в тот день, ладно, милая? — сказала Пайн.

Она наклонилась вперед — все они находились в маленькой гостиной — чтобы оказаться на одном уровне с девочкой.

— Ладно, я буду стараться изо всех сил, — ответила Сара тихим дрожащим голосом.

— Я знаю, что так и будет. А теперь скажи нам, ты хорошо знала Фрэнки?

— Довольно хорошо. Он мне нравился. Мы с ним часто оказывались на одних и тех же занятиях. И встречались в общей домашней комнате, где делали уроки. Он был забавный и любил шутить. А еще умел говорить по-испански и даже немного меня учил.

— Ясное дело. Значит, вы неплохо ладили?

— Мне он нравился, — просто ответила девочка. — Он был милым.

— Не сомневаюсь. Мы уже успели выяснить, что он был хорошим мальчиком. А теперь расскажи нам, что ты видела и слышала в тот день, Сара. Давай, у тебя получится.

Сара кивнула и сложила руки на коленях.

— В то утро Фрэнки шел по улице впереди меня, — заговорила она. — Мы направлялись к автобусной остановке. До нее оставался всего один квартал. Я уже собралась догнать Фрэнки и сказать ему что-нибудь по-испански, чтобы удивить, когда неожиданно появился тот мужчина и остановил Фрэнки.

— А ты можешь его описать, Сара? — вмешалась Пайн. — Любые подробности, которые сумеешь вспомнить. Не спеши. Мы никуда не торопимся.

— Он был высоким, выше, чем вы или ваши друзья. Такой большой мужчина.

— А ты помнишь, он был белым или черным?