Она повернулась к нему:

— Ты никогда не рассказывал о своей семье.

— Ага. Можно подумать, что ты много рассказывала о своей.

— Ну ты же знал моих родителей. Что еще можно к этому добавить?

— Я рано завел детей. Они выросли и уехали. И старуха моя тоже.

— Она знала, чем ты зарабатываешь на жизнь?

— Да разве ж такое скроешь? Ей нравились деньги, но не оттуда, откуда они появлялись у меня. Ребятам мы никогда ничего не рассказывали. Мне не хотелось и близко их подпускать к этому… бизнесу.

— Умница.

— Ага. Только они все равно меня бросили.

— Не оглядывайся назад, Лео. Не надо.

Он пожал плечами, но потом улыбнулся:

— А мы тогда тут здорово наживались на рулетке! Любой ловкач катала может мухлевать в кости или в блэкджек, но только настоящий профи может долго крутить кидалово в рулетку. И это самое выгодное из всего, что можно назвать крупным делом при игре в казино. — Он с восхищением уставился на нее. — Ты самый лучший катала из всех, кого я когда-либо встречал, Аннабель. Ты умеешь любого обдурить. Менеджеры в казино перед тобой прямо-таки как дети. И ты чувствуешь опасность раньше любого из нас, — добавил он, имея в виду подозрительность сотрудников казино.

— А ты самый ловкий шулер из всех, с кем я работала, Лео. Даже когда какой-нибудь глазастый умник что-то умудряется заметить, ты все равно успеваешь передернуть, пока крупье не обернулся в твою сторону.

— Да, я неплохо умел передергивать, но факт остается фактом: ты всегда была ничуть не хуже меня. Мне иногда кажется, что твой старикан держал меня только потому, что ты на этом настаивала.

— Ну, ты мне слишком многое приписываешь. Пэдди Конрой всегда делал только то, что хотел сам. И в конечном итоге он нам обоим дал пинка под зад.

— Ну да, и оставил нас Бэггеру, чтоб тот порезвился. И если б ты тогда не продемонстрировала кошачью ловкость и быстроту реакции, он бы не промазал! — Он посмотрел в сторону океана. — Может, нам куда-нибудь туда отправиться?

Она вытащила у него изо рта сигарету.

— Ну вот, согрели друг другу душу теплыми воспоминаниями, а теперь пора и за работу.

Они направились было ко входу в казино, но вдруг резко остановились.

— Пусть скотовозы умотают, — сказал Лео.

У каждого казино имеется отдельный подъезд для автобусов, где чартерные машины начинают выстраиваться с одиннадцати утра. Обычно в них приезжают пожилые пассажиры, которые потом весь день проведут в казино, спуская денежки, полученные по соцстрахованию, и поглощая бесплатные закуски. Потом они рассаживаются по автобусам и едут домой, а остаток месяца им жить уже практически не на что, но они ждут не дождутся, когда вернутся сюда, получив очередной платежный чек от правительства.

Лео и Аннабель некоторое время наблюдали, как толпы престарелых граждан штурмуют вход в «Помпеи», чтобы успеть к моменту первого на сегодня извержения вулкана, а затем неспешно последовали за ними. Несколько часов они бродили по заведению и даже пару раз сыграли: Лео — весьма недурно в кости, Аннабель же предпочла блэкджек, выиграв больше, чем проиграла.

Потом они выпили в одном из баров. Лео наблюдал за крутобедрой официанткой со множеством косичек, которая несла поднос с напитками к третьему столу, где бросали кости и где собралось полно игроков, нетерпеливо ожидавших улыбки Фортуны и огромной прибыли. Аннабель тихонько спросила:

— Итак?

Он прожевал орешки и запил их виски с кока-колой.

— Стол блэк-джека номер пять. Такое впечатление, что «ботинок» там при сдаче выделывает кое-какие фокусы, — сказал он, имея в виду устройство для хранения колод и раздачи карт.

— Крупье в деле?

— Ну конечно! А у тебя что?

Аннабель отпила глоток вина, прежде чем ответить:

— Рулеточный стол рядом с вертящейся рекламной машинкой. Там работает команда из четырех шулеров — они неплохо крутят паст-постинг.[551]

— Мне казалось, что крупье теперь учат по-настоящему следить за сделанными ставками. И как насчет всех этих всевидящих глаз на потолке и прочих микрокамер, которых нынче везде полно?

— Да ты сам знаешь, какая у рулетки сумасшедшая обстановка. Вот поэтому пастпостеров сюда так и тянет, как мусульманина в Мекку. А если ты хороший профи, тут все возможно, несмотря на все новшества.

Он чуть дотронулся своим стаканом до ее бокала:

— Нам ли этого не знать?!

— Как тебе их служба безопасности?

— Ничего особенного. Подумаешь, зал защищен сотнями тонн железобетона и окружен миллионом парней с автоматами.

— Хорошо, что мы пошли не этим путем, — сухо заметила она.

— Ага. Стоит ли портить маникюр? — Он поставил стакан на стол. — Сколько теперь лет Джерри?

— Шестьдесят шесть.

— Держу пари, с возрастом он не утратил хватку, — сварливо заметил Лео.

— Не утратил.

Она ответила так уверенно, что он поднял на нее подозрительный взгляд.

— Я всегда все проверяю заранее, Лео. Ты не забыл об этом?

— Проклятие, да вот он и сам, старая задница! — прошипел Лео и тут же отвернулся.

Шестеро мужчин, все молодые, высокие и крупные, прошли мимо них. Они окружали человека пониже ростом, но в хорошей форме, широкоплечего, с густой седой шевелюрой. Он был одет в дорогой синий костюм с желтым галстуком. Лицо у Джерри Бэггера было очень загорелое, на щеке красовался шрам, а нос выглядел так, словно его не раз ломали. Из-под густых седых бровей смотрели хитрые глаза. Их взгляд быстро перемещался по всему казино, замечая все и вся, ну или почти все, в этой империи игральных автоматов, карточных столов и раздавленных надежд.

Как только они прошли мимо, Лео развернулся, пытаясь выровнять дыхание. Аннабель разозлилась:

— Твои приступы перевозбуждения, когда этот парень появляется поблизости, в мои планы не очень-то вписываются, Лео.

Он сделал рукой протестующий жест:

— Не волнуйся. Все уже прошло. — И еще раз глубоко вздохнул.

— Мы ж никогда с ним лицом к лицу не встречались. Это его головорезы пытались тогда нас прикончить. Он просто не может тебя узнать.

— Да знаю я, знаю. — Лео одним махом допил виски с колой. — Ну, что теперь?

— Когда настанет время уходить, мы уйдем. А пока мы работаем над сценарием и отрабатываем все ходы, а также стараемся предусмотреть любые критические ситуации, которые могут возникнуть. Джерри Бэггер чертовски непредсказуем, и даже если мы профессионалы высшего класса, этого может оказаться недостаточно.

— Знаешь, ты меня здорово успокоила, — хмыкнул Лео.

— Нельзя недооценивать соперника. Если он выкинет какой-нибудь фортель, мы должны правильно на него среагировать. В противном случае…

— Да-да, мы все прекрасно знаем, что будет в противном случае, не так ли?

Потом они с Аннабель долго молча наблюдали за Джерри Бэггером и его свитой, пока те не покинули заведение. Рассевшись по машинам, они тронулись небольшим кортежем — вполне возможно, дробить кому-то коленные чашечки за попытку надуть короля казино баксов на тридцать. А что уж говорить о тридцати миллионах?!

К концу недели они были готовы. Аннабель надела темную юбку, туфли на высоких каблуках, минимум украшений. Волосы ее теперь приобрели блондинистый вид и торчали во все стороны. Ничего общего с фото, имевшимся в распоряжении казино. Внешний вид Лео изменился еще более радикально. Седой парик, обширная лысина. Подбородок украшала узкая эспаньолка, на носу очки в тонкой оправе. Одет Лео был в костюм-тройку.

— Знаешь, — заметил он, — единственное, что меня сейчас тревожит, так это как бы нам вышвырнуть оттуда других шулеров.

— Думаешь, они не проделали бы то же самое с нами, если бы имели шанс уйти оттуда с миллионами в кармане? Кроме того, те, кого мы уже засекли, не слишком ловки. Рано или поздно их все равно загребут. А теперь все не так, как раньше. Никаких трупов, зарытых в пустыне или утопленных в океане. Паст-постинг считается сговором с целью ограбления путем мошенничества — это уголовное дело, Что-то вроде преступления средней тяжести. Им придется заплатить штраф либо тянуть срок, а потом они отправятся на Средний Запад и попытают счастья там или станут гоняться за индейцами в Новой Англии, где их давно нету, пока не пройдет много-много времени и их внешность изменится достаточно для того, чтобы вернуться сюда и начать все сначала.