— Это так, предположения.

— Митци, я вас попрошу: давайте еще раз пройдемся по материалам дела?

— Неужели это настолько обязательно? Я столько сил положила, чтобы от всего этого отрешиться.

— Это в самом деле важно. И не займет много времени.

Она взглянула на часы.

— Точно, не займет. Мы с мужем собираемся сегодня на ужин. Мне бы очень хотелось, чтобы к его приезду вас здесь уже не было. Иначе от меня потребуется слишком много объяснений.

— Я постараюсь не затягивать.

Она вздохнула, налила еще одну чашечку кофе и откинулась на спинку стула, выжидательно глядя на настырного детектива.

— Итак, вы говорили, что ваш отец в тот день ушел около трех.

— Ну, может быть. Давно это было.

— Так указано в ваших показаниях.

— Ну ладно, указано так указано, — вяло отмахнулась она.

— Обнаружили его ближе к утру. Он гулял в той части города, которую по тем временам можно было назвать небезопасной.

— И что с того?

— А раньше он в той части города бывал?

— Я не вникала. Вряд ли.

— Ну а вы там бывали когда-нибудь?

Она напряженно помолчала.

— Вы имеете в виду, когда искала, где раздобыть наркотики? Не знаю. Может быть.

— У Хокинса была возможность предоставить суду алиби, но он этого не сделал. Говорил, что просто разгуливал под дождем. Нечто такое, чего никто не мог подтвердить.

Митци молча развела руками.

— До этого мы приезжали к вам домой, чтобы найти его. Но его там не было. Вы сказали, что он ушел.

— Ну да.

— Перед уходом он не сказал, куда собирается?

— Нет. Мы тогда почти не общались.

— И тем не менее вы возвращались домой, жили там.

— Больше податься было некуда. Я тогда полностью погрязла. Вы это знаете, я это знаю. Моя мать умирала и нуждалась в уходе, а я не могла обеспечить даже этого.

— Значит, за ней присматривал ваш отец?

Митци Гардинер слегка замешкалась.

— В ваших показаниях четко не указано ни того, ни другого, — учтиво подсказал Декер.

— Мы не всегда сходились во взглядах, но я должна признать то, чего он заслуживал. Мой отец действительно заботился о маме. Делал все, что мог. После того как он потерял работу, денег у них почти не оставалось. А страдала она ужасно. — Ее непроизвольно передернуло.

— В ту ночь она была на капельнице, — заметил Декер. — Я помню, что видел это.

— Да, но в половине случаев в том шкалике не было обезболивающего. Они не могли себе этого позволить. Гребаные страховщики. — Она непроизвольно покривилась: — Извините, для меня это все еще больная тема.

— Значит, у вашей матери была страховка?

— Пока отца не пнули с работы. После этого страховку они себе позволить не могли. Рак в ней значился как состояние здоровья, существовавшее до страхового договора, то есть покрытию не подлежал. Другого полиса им бы все равно не дали.

— На что он вообще жил?

— Перебивался случайными заработками, а деньги пускал на то, чтобы разжиться нужным у местных докторов.

— А потом его схватили и до суда продержали в камере. Как все складывалось в это время?

— Она страдала ужасно, — у Митци на глаза навернулись слезы. — Адские мучения, боли, а я ничего не могла с этим сделать.

— Пока ее не стало?

— Да. К счастью, вскоре она умерла, во сне. — Митци Гардинер покачала головой. — За свою жизнь только работала вдоволь.

— А чем она занималась?

— Родилась в Коламбусе. С хорошим природным умом, но в колледж так и не поступила. Работала, между прочим, в Университете Огайо — правда, в кафетерии. Когда еще была молодая.

— Вот как? Я там за универ играл в футбол.

— Неужели? — Она оглядела Декера с ног до головы. — Ну да, габариты позволяют. Там они познакомились с отцом и поженились. Он работал на заводе, кажется, под Толедо. Случайное знакомство, по крайней мере мама мне так рассказывала. Любовь с первого взгляда. Мерил и Лайза. А вскоре на свет появилась я. — Митци помолчала. — Жизнь у них была безоблачной. Пока я не выросла и все не изгадила.

— Своей тягой к наркотикам?

Она досадливо поморщилась.

— Они пытались мне помочь, но я все время срывалась. Все шло как-то не так. Я пыталась, но было чертовски трудно.

— Трудно — да, но надо отдать вам должное. Вы ведь все-таки выкарабкались.

— Получается, да.

— Ваш отец когда-нибудь упоминал про Ричардсов? Или Дэвида Каца?

— Нет, никогда. Сомневаюсь, что он их даже знал.

— Может, и так.

— Тогда зачем он явился в тот дом?

— Вот это вопрос так вопрос. Сьюзан Ричардс и Рэйчел Кац также свидетельствовали, что они его не знают. И сомневаются, были ли знакомы с ним их мужья.

— То есть это была случайная кража со взломом? Он просто разъезжал по городу…

— Шел пешком. Без машины. А та, что была, на протяжении дня и ночи стояла у вас под окнами. Нам это подтвердили соседи из вашего старого района.

— Машину можно и угнать, — пожала она плечами.

— Это правда. Но в тот вечер к дому Ричардсов, кроме Дэвида Каца, никто не подъезжал.

— Дождь же лил как из ведра. Как можно быть уверенным, что никто не проглядел машину?

— Дельное замечание. Расскажите еще и об обнаружении орудия убийства в доме ваших родителей.

— При чем здесь это?

— Его ведь нашли за стенной панелью, в шкафу у ваших родителей?

— И что?

— Вы знали про тот тайник?

— Нет. Ни сном ни духом. Да и причин не было туда лазить.

— Его обнаружил один из техников?

— Кажется, да.

— Вы там были?

— А куда деваться. Я же не могла бросить мать одну.

— Значит, вы были там в день убийства и после него?

— Да. Опять же, не могла оставить мать.

— А отца после убийства вы уже никогда не видели?

— Нет. И из дома не выходила. Открыла лишь дверь, когда ночью явились вы с напарницей.

— Да, помню.

Она поглядела на часы.

— Ну что, больше у вас ко мне ничего нет?

— Еще только один нюанс.

— Какой?

— Как пистолет оказался в шкафу?

— Что?

— Если ваш отец после убийств не возвращался домой, то как пистолет, из которого он стрелял, мог очутиться за панелью в шкафу?

— Я… не знаю.

— Может быть, вы спали? Или…

— Или валялась в отключке под кайфом? — с горечью усмехнулась она.

— Когда мы той же ночью пришли вас опросить, вы были, как бы это сказать, не в себе.

— Ну вот и ответ. Отец вернулся домой, спрятал пистолет и снова ушел. И ни мать, ни я его не видели.

— Да, это все объясняет. А вещи, которые он украл, так и не нашли.

— Ничего о них не знаю. В нашем доме их не оказалось.

— Да, не оказалось. Хотя мы искали.

— Молодцы. — Она снова посмотрела на часы, теперь демонстративно.

— У него в кармане оказалось пятьсот долларов. Есть соображения, откуда они могли взяться?

— Видимо, он продажи краденого.

— Ладно. Спасибо, что уделили мне время.

Митци Гарднер проводила его к выходу.

— Честно сказать, не совсем понимаю, зачем вы подвергаете себя такому испытанию, детектив Декер, — стоя у дверей, сказала она.

— Надо бы подумать на досуге.

Декер пошел по дорожке; створка ворот на приближении автоматически отодвинулась. Подойдя к машине, он внезапно обернулся и заметил, как на одном из передних окон дома задернулась штора.

«Интересные все же люди», — подумал он, усаживаясь на сиденье. Иногда не различают, где правда, а где чепуха. Или же просто не хотят. Подчас бывает проще тешиться ложью.

После приезда количество вопросов только увеличивалось.

Но по какой-то причине это наполняло радостным азартом.

Пускаясь в обратный путь, Амос Декер даже улыбался.

Улыбка исчезла тогда, когда бог знает где, среди проселочной дороги, в его машину что-то свирепо жахнуло.

Декер видел близящийся свет фар, но решил, что водитель сбавит ход и возьмет в сторону.