— Какие именно тайны продал Дабни? Вы сказали, что речь идет о чем-то настолько важном, что это может привести к трагедии похуже событий одиннадцатого сентября.

— Делая сравнение с одиннадцатым сентября, я нисколько не преувеличивала.

— Но если ставки действительно настолько высоки, почему вы не хотите помощи от ФБР?

— «Знают только те, кому положено знать» — это не какая-то чушь из кино, Декер. Эта фраза имеет большой смысл.

— Какой же?

— Если хотите начистоту, на самом деле мы не знаем, кому можно доверять. И чем меньше посвященных, тем лучше.

— Тем самым вы, возможно, оставляете за бортом как раз тех, кто мог бы помочь вам разрешить эту проблему и спасти страну от повторения одиннадцатого сентября, — резко промолвил Декер.

Его слова смутили Браун, однако она не стала спорить.

— Вам известен покупатель?

— Мы над этим работаем.

— И вы уверены, что это не русская мафия? Быть может, Дабни просто передал им секреты в качестве уплаты долга.

Браун покачала головой.

— Все дело в том, что мафия не знала бы, как обналичить подобные секреты, и поэтому даже не стала бы с ними связываться. Без крайней необходимости никто не захочет навлекать на свою голову всю мощь американской военной машины. Нет, мафия получила от Дабни деньги, а тот раздобыл их, продав секреты кому-то еще.

— Другому государству?

— Скорее всего.

— Почему?

— По двум причинам. Только другое государство захочет ввязываться в столь рискованное дело. Для этого требуются средства и глубокий карман. И только другое государство имеет необходимые разведывательные ресурсы, чтобы определить, какие именно секреты ему нужны от Дабни.

— Значит, не он сам выбирал, что красть? Это сделал заказчик?

— Практически несомненно. Такую операцию не затевают ради того, чтобы получить в конечном счете неизвестно что. Уверена, стоящие за этим люди сказали Дабни, что именно им нужно из того, к чему у него был доступ. Все было очень хорошо спланировано. Что наводит нас на мысль о том, что у этих людей был осведомитель. Вот почему мы стремимся как можно больше сузить круг посвященных. Раз нас скомпрометировали, мы ошибемся вдвойне, открывшись не тому, кому нужно.

— Вы проследили деньги?

— С одного конца. Десять миллионов.

— Десять миллионов долларов! — У Декера отвисла челюсть. — Этот Корбетт — он что, играл круглые сутки семь дней в неделю?

— Он делал высокие ставки, а когда кредитор выставляет по тысяче процентов за день просрочки, сумма растет очень быстро.

— Но если покупатель уже получил секреты, разве не слишком поздно что-либо предпринимать?

— Эти игры ведутся не так, Декер. Если мы выясним, кто это сделал — а речь, несомненно, идет об иностранном государстве, — мы сможем предпринять определенные шаги. Абсолютно приемлемый дипломатический шантаж, которым постоянно занимаются и союзники, и враги.

— Ну а если это какая-нибудь террористическая организация?

— Для того чтобы использовать сведения, проданные Дабни, необходимы соответствующая инфраструктура и огромные деньги. Дабни занимался крупными военными проектами: кораблями, танками, самолетами. Вот почему мы считаем, что это другое государство. ИГИЛ не станет выбрасывать на ветер миллиарды долларов, чтобы построить эсминец класса «Замволт».

— То есть вы продолжите поиски покупателя.

— Разумеется. Это моя работа.

— Ну а мы продолжим выяснять, почему Дабни убил Беркшир.

Остановившись, Браун посмотрела на него.

— А если эти два дела пересекутся? — спросила она.

— Тогда мы станем вести расследование совместно. А мы приветствуем сотрудничество.

— Очень мило. Скажите, это все, что вы знаете?

— Нет, я обязательно придерживаю что-нибудь в рукаве.

— Хорошо, вы можете продолжать идти своим путем, а я продолжу идти своим. Как вам такое?

— Замечательно, если вы действительно настроены на это.

— Вы человек умный. Я дам вам возможность самому это выяснить, — сказала Браун, двинувшись вперед. — Спасибо за кофе, — оглядываясь, бросила она.

— Мы выяснили, куда совершил свою таинственную поездку Дабни.

Тодд Миллиган изучал экран компьютера. Он, Джеймисон, Декер и Богарт сидели в маленьком кабинете в вашингтонском отделении ФБР на Четвертой улице. Амос только что рассказал своим товарищам о разговоре с Браун.

— Куда? — спросил Богарт.

— В Хьюстон. Его фамилия всплыла в списке пассажиров. Дабни летал туда ровно пять недель назад.

— Интересно, почему в Хьюстон? — спросила Джеймисон.

— Это было как-то связано с продажей секретов? — предположил Миллиган.

Декер покачал головой.

— По словам Браун, перевод денег мафии состоялся шесть недель назад, а то и раньше. Следовательно, зачем совершать таинственную поездку в Хьюстон после того, как дело сделано и дочь в безопасности?

— Быть может, случилось что-то непредвиденное? — предположил Богарт.

— А может быть, дело в том, что в Хьюстоне находится Онкологический центр имени Андерсона, — сказала Джеймисон.

Все посмотрели на нее.

— Возможно, Дабни подозревал, что у него какие-то проблемы со здоровьем, и хотел получить квалифицированное заключение, — сказала она. — И центр Андерсона для этого — лучшее место.

— Откуда ты про него знаешь? — спросил Миллиган.

— Когда я была журналисткой, я готовила материал об одной женщине, которая обратилась туда после того, как у нее обнаружили редкую форму рака. В центре имени Андерсона ее вылечили.

— Я забыл, что у тебя была жизнь до прихода в ФБР, — усмехнулся Миллиган.

— Отличная мысль, Алекс, — похвалил Богарт. — Возможно, ты права.

— Это определенно легко проверить, — сказал Тодд. — Даже несмотря на конфиденциальность сведений о больных, можно попросить жену Дабни связаться с центром и выяснить, обращался ли туда ее муж.

— Тогда займись этим, — сказал Богарт. — Если Дабни месяц назад узнал о том, что смертельно болен, это подтолкнуло его сделать то, что он сделал, то есть убить Беркшир.

Встав, Миллиган быстро вышел из кабинета.

— В том смысле, что он не предстал бы перед судом за свое преступление, — сказала Джеймисон, обращаясь к Богарту.

— Правильно.

— Однако это никак не объясняет, почему он убил Беркшир, — указал Декер.

— Да, и все-таки у нас появился еще один элемент мозаики. Который, будем надеяться, в будущем поможет нам узнать ответ на этот вопрос. Да, кстати, патологоанатом прислала результаты анализа крови. Дабни действительно применял обезболивающие средства, что подкрепляет предположение о том, что он знал о своей болезни.

Декер встал.

— Ты куда? — спросил Богарт.

— Прогуляться.

Он начал с кафе. После плотного завтрака дома Дабни заглянул сюда, сел за столик с видом на улицу, затем встал, вышел, прошел по улице и выстрелил Беркшир в голову, перед тем как всадить пулю в мозг себе самому.

Декер сел за столик, и к нему подошла та самая официантка, с которой он уже разговаривал.

— Я уже видела вас здесь вместе с женщиной. Вы по-прежнему разбираетесь в том, что произошло?

— Разбираемся, — рассеянно подтвердил Амос.

— Наверное, это мелочь…

Встрепенувшись, он поднял на нее взгляд.

— Что за мелочь?

— Билли сегодня здесь. Я дала ему вашу визитную карточку, но не знаю, звонил ли он вам. Билли работал, когда здесь был этот мужчина. Если хотите поговорить с ним, он сейчас свободен.

— Я очень хочу поговорить с ним.

Официантка ушла и вернулась с высоким мужчиной средних лет, чьи тронутые сединой волосы были забраны в хвостик. Он носил черную форменную рубашку, как и женщина, и потертые джинсы. На поясе у него был завязан зеленый фартук.

— Здрасте! — сказал Билли, когда официантка удалилась. — Я так слышал, вы из ФБР. Вы хотите со мной поговорить?