— И такое будет уже не впервые, — сказал Декер. — Как вы мне уже говорили.

— Мы предполагали, что, возможно, именно Дабни все эти годы занимался шпионажем. Начиная с работы в АНБ.

— Но, после того как он перешел в частный сектор, ему уже нужно было вытягивать секреты из государственных структур, — заметила Браун. — К тому же в камере хранения Беркшир мы обнаружили старое удостоверение. Из РУМО. И очень тревожит то, что оно у нее было.

— И все-таки, даже несмотря на то что Дабни работал в частном секторе, он по-прежнему мог законным путем доставать секреты через свою работу, — сказала Джеймисон. — Те государственные чиновники, с кем он имел дело, могли и не подозревать о том, как он поступает с полученной информацией.

— Совершенно верно, — согласилась Браун. — И я надеюсь, что так все и окажется. Но все же мы не можем полагаться на это, как на Священное Писание.

— Значит, вы ведете расследование и в своем ведомстве, — сказал Декер.

— Без этого никак нельзя.

— Мы упомянули удостоверение. Вам удалось что-либо выяснить о нем?

— Такие использовались в РУМО в конце восьмидесятых — начале девяностых.

— Никаких мыслей насчет того, кому оно было выдано? — спросил Декер.

— Абсолютно никаких. В те времена это был лишь кусок заламинированного пластика без электронной начинки.

— Временное или постоянное?

— Мне очень хотелось бы ответить на этот вопрос.

— Это означает, что вы не знаете или что не можете нам сказать? — уточнила Джеймисон.

— Мне очень хотелось бы ответить на этот вопрос, — повторила Браун.

Казалось, Алекс сейчас ее ударит.

— Ну, надеюсь, вам известна пословица: «Будь осторожен в своих желаниях, ибо они могут исполниться»?

И, развернувшись, она вышла.

— Похоже, у нее проблемы с общением, — заметила Браун.

— Нет, просто она терпеть не может полный вздор. И тут мы с ней заодно.

— Декер, я говорю вам столько, сколько могу. Вы хоть представляете себе, чего мне стоило привести вас в РУМО и показать архивы?

— Вы полагаете, что много лет назад Анна Беркшир работала со шпионом, внедрившимся в РУМО?

— Такое возможно. Больше того, если вспомнить про удостоверение, такое вероятно.

— Но этим шпионом был не Дабни?

— Какое-то время он работал в АНБ, затем открыл собственное дело. Заказы РУМО Дабни начал выполнять с конца девяностых, так что это не его удостоверение. У нас нет никаких свидетельств того, что Дабни и Беркшир когда-либо встречались до той роковой встречи перед зданием ФБР. А если они работали вместе долгие годы, мы обязательно должны были бы что-нибудь найти, Декер.

— Значит, кто-то еще, так?

— И тут мы снова возвращаемся в самое начало.

— Но вы, несомненно, рассчитываете кого-нибудь спугнуть, устроив здесь такой разгром.

— Надежда на это слабая, но когда других вариантов нет, приходится хвататься за что угодно… — Браун помолчала. — Итак, у вас есть какие-нибудь мысли?

— Есть.

— И какие?

— Мне очень хотелось бы вам ответить.

И, развернувшись, Декер вышел.

— Зачем мы здесь, Декер?

Джеймисон посмотрела на Амоса. Усевшись на диван в многомиллионной квартире Анны Беркшир, тот озирался по сторонам.

Декер ответил не сразу.

— Мне не нравится непоследовательность, — наконец сказал он.

— Что ты имеешь в виду?

— А то, что зачем покупать такую дорогущую квартиру и навороченный «Мерседес», если не обставить ее своими вещами — это о квартире, — и не ездить на нем, что относится к «Мерседесу»?

— Значит, Беркшир была эксцентричной особой. И что с того?

Покачав головой, Амос встал.

— Это уже выходит за рамки обычной эксцентричности. У Беркшир также была убогая сельская лачуга и старая колымага, на которой она ездила на работу и в хоспис, где разыгрывала из себя добрую самаритянку.

— О чем это говорит?

— Если ты шпион и заработал большие деньги, ты можешь купить такую квартиру и такую машину для того, чтобы наслаждаться ими. А не просто для того, чтобы ими обладать. Потому что ты это заслужил. Но если они у тебя просто есть, но ты ими не наслаждаешься, должна быть какая-то причина. И какая причина была у Беркшир?

Джеймисон задумалась.

— Не знаю, — наконец сказала она. — Мы предположили, что, возможно, она испытывает чувство вины.

— Если Беркшир продолжала заниматься шпионажем, очевидно, чувства вины она не испытывала.

— Но нет никаких свидетельств, что Беркшир продолжала заниматься шпионажем. Она работала учителем в школе. И взгляни на то, что хранилось в камере хранения. Это же старье. Гибкий диск и древний пропуск.

— Но в сельском домике мы нашли флешку. Это уже не устаревшие технологии восьмидесятых годов. И вдобавок из-за этой флешки меня едва не убили. Зачем нужен убогий сельский дом с флешкой, спрятанной в кронштейне для туалетной бумаги, если ты уже давно отошел от шпионажа?

Джеймисон открыла было рот, собираясь что-то сказать, затем закрыла.

— Верно подмечено, — наконец сказала она. — Но если это действительно так, Беркшир должна была работать вместе с Дабни. Я хочу сказать, в противном случае это просто невероятное совпадение, что он совершил предательство, а затем застрелил человека, который также занимался шпионажем.

— Возможно, — с сомнением произнес Амос.

— Декер, иначе и быть не могло! Ты сам не веришь в случайные совпадения, даже в незначительные. Ты всегда это повторял. Так что, если Беркшир занималась шпионажем, она обязательно работала вместе с Уолтером Дабни. И это объяснит, как ему удалось так быстро найти покупателя на свои секреты. Вероятно, это устроила Беркшир.

— А кто пытался убить меня, когда я отъезжал от сельского домика, забрав флешку? И что на ней было?

— Другие секреты. Вероятно, Беркшир работала не в одиночку. Ее убивают, и тогда ее сообщники отправляются в сельский дом за тем, что она там прятала. Ты избавил их от лишних трудов. Они напали на тебя и нашли флешку. Все сходится, — закончила Алекс, и в ее голосе прозвучало торжество.

Декер подошел к окну и уставился в него.

— Ты забыл поздравить меня по поводу моей блестящей теории, — сказала Джеймисон.

Амос молчал, и она подошла к нему.

— Ты думаешь, я не права?

— Скажем так, Алекс: я не думаю, что ты права.

— Ну, это уже что-то… У тебя есть альтернативная теория?

— Пока что нет.

Джеймисон огляделась вокруг.

— Что будет с этой квартирой? И всеми деньгами Беркшир? До сих пор не удалось разыскать ее родственников.

— Я об этом даже не думал.

— На чем вы расстались с агентом Браун?

— Все было очень туманно, — сказал Декер.

— Ты хочешь сказать, что в настоящий момент ты на моей стороне?

— Идем.

— Куда?

— Туда, где все началось.

Джеймисон и Декер повторили путь, который проделал Амос, когда, сам того не ведая, провожал Уолтера Дабни к его трагическому концу. Они прошли мимо будки охранника, Декер остановился и вернулся назад.

Внутри был тот же самый охранник, который дежурил в то роковое утро. Узнав Амоса, он вышел из будки.

— Страшная тогда произошла штука, — сказал охранник.

— Страшная штука. Рад, что вы меня поддержали.

— Всё в порядке. Это моя работа.

— Уверен, вас уже об этом спрашивали, — начал Декер. — И все же, вы до того видели Дабни?

— Несколько раз, — охранник кивнул. — Кажется, в последний раз месяца два назад. Мне сказали, в тот день он направлялся на какое-то совещание.

— А Анну Беркшир?

Мужчина покачал головой.

— Нет, ее не помню. Но, дружище, здесь за день проходит полно народа. Через какое-то время лица начинают сливаться.

— Я вас понял, — сказал Декер. — А не помните, в тот день вы не видели клоуна? Он должен был находиться прямо напротив, ближе к кафе, в котором сидел Дабни.