Приехав в Вирджинию, она остановилась перед впечатляющим, относительно новым зданием.

Окружной суд США.

Здесь должно вершиться правосудие. Здесь должны исправлять неправые деяния. Виновных наказывать. Невинных оправдывать.

Рил не ведала, продолжают ли суды творить подобное до сих пор. Она не юрист, и хитроумные манипуляции адвокатов и судей были для нее непостижимы.

Зато она понимала одно.

Любой выбор влечет последствия.

И выбор был сделан кем-то в этом здании, а стать последствием этого выбора довелось ей.

Рил прождала еще час в автомобиле с работающим двигателем, стоя у бордюра. Припарковаться здесь практически невозможно. Ей повезло отхватить этот пятачок, и отказываться от него она не желала.

Тучи все продолжали громоздиться, сгущаясь, на ветровое стекло шлепнулось несколько капель. Рил их даже не заметила. Ее внимание было приковано к ступеням суда. Наконец двери распахнулись, и на улицу вышли четыре человека.

Рил интересовал лишь один из четверых. Старше остальных. Должен бы соображать, что к чему. Но видно, мудрость с возрастом не приходит — по крайней мере, в его случае.

Седовласый, высокий и подтянутый, с маленькими глазками на загорелом лице. Сказал что-то одному из остальных, и все засмеялись. У основания лестницы они разошлись в разные стороны. Седовласый свернул налево, остальные — направо.

Дождь пошел сильнее, и он открыл зонт. Сэмюэл Кент. Близкие зовут Сэмом. Федеральный судья с большим стажем. Женат на женщине при деньгах. Ее трастовый фонд питает шикарный образ жизни с апартаментами в Нью-Йорке, исторически значимым городским особняком восемнадцатого века в Старом городе Александрии и конным заводом в Мидлберге.

Год назад председатель Верховного суда США назначил Сэма Кента в СНИР, что означает Суд по делам о надзоре за иностранными разведками — самый негласный из всех федеральных органов правосудия, действующий под покровом абсолютной секретности. Президенту он не подчиняется. Как и Конгрессу. Никогда не публикует свои заключения и фактически никому не подотчетен. Его единственное предназначение — выдавать ордера на слежку за иностранными агентами, действующими в США, или отказывать в них. В СНИР всего одиннадцать судей, и самолюбию Сэма Кента весьма льстит быть одним из них. Он ни разу не отказал в выдаче ордера.

Рил наблюдала, как Кент шагает по улице. Она знала, что его кабриолет «Мазерати» стоит в охраняемой зоне гаража суда; значит, Кент никуда не едет. От его прежнего федерального суда в Старом городе, теперь переквалифицированного в суд по делам о банкротстве, до городского особняка судьи было рукой подать. Но идти пешком от этого далековато. В этом районе есть две станции метро, однако Рил как-то не верилось, что Кент способен воспользоваться общественным транспортом. Он не из тех, кто водит компанию с простыми людьми. В это время суток вполне логично предположить, что он направляется перекусить в один из окрестных ресторанов.

Выехав на дорогу, Рил последовала за судьей на приличном расстоянии.

В голове у нее имелся собственный список. Два пункта вычеркнуты.

Судья Кент значился в списке третьим.

Сектор спецслужб она закрыла. Настала пора переключиться на судебный корпус.

Со стороны Кента сущая глупость ходить в одиночку, пусть даже при свете дня, подумала она. После смерти Гелдера и Джейкобса мог бы сообразить.

И если знает, должен догадаться, что он тоже в списке.

А если не знает, значит, он далеко не такой серьезный противник, как она думала.

«А я знаю, что это не так».

Что-то тут не то.

Ее взгляд метнулся к зеркалу заднего вида.

И только тут Джессика Рил поняла, что совершила промах, который обойдется ей очень дорого.

— Вид у вас такой, словно вашу госпенсию только что спустили в унитаз, — заметил Роби, шагая рядом с Синим по коридору.

— Так и есть. Но расстроило меня другое.

— Вот уж не думал, что у федерального служащего можно отобрать пенсию.

— Тут не Министерство сельского хозяйства. Мы вряд ли напишем колонку в «Вашингтон пост» о своих обидах.

— И куда мы идем?

— Поговорить.

— Только вы и я?

— Нет.

— Кто еще? Я уже пообщался с Эваном Такером. А номера два с нами уже нет.

— Есть новый номер два. Во всяком случае, временно исполняющий обязанности.

— Вот так скорость!

— Никто не смеет сказать, что госаппарат не способен подсуетиться, когда требуется.

— И кто же он?

— Она.

— Ладно. Рад слышать, что агентство встало на прогрессивные рельсы. Как ее зовут?

— Уверен, она представится.

— А вы не можете мне сказать, потому что?..

— Это новая парадигма, Роби. Все двигаются на ощупь.

— Новая парадигма? Из-за случившегося с Джейкобсом и Гелдером?

— Не только.

— А из-за чего еще? — поинтересовался Роби.

— Уверен, вам объяснят.

Больше Уилл задавать вопросов не стал, окончательно уяснив, что Синий не в настроении давать ответы. И он — явно не тот, кого надо расспрашивать о зачистке мест преступления и изъятых розах. Осталось лишь понять, можно ли говорить об этом с временно исполняющей обязанности номера два.

Дверь в конце коридора открылась, Роби ввели внутрь, и Синий удалился, закрыв за собой дверь. Уилл обвел комнату взглядом. Большая, но с минимумом мебели. Круглый стол, два стула. Один свободен. Другой нет.

Женщине было ближе к шестидесяти, где-то пятьдесят пять. Коренастая, очень морщинистая, с прямыми седеющими волосами, ниспадающими до плеч. Пухлое лицо частично скрыто большими круглыми очками. Этакая сильно состарившаяся круглая отличница.

Роби ни разу ее не видел. Но агентство-то секретное, как ни крути, и своих сотрудников напоказ не выставляет.

— Прошу садиться, мистер Роби.

Сев, Уилл расстегнул пиджак и сложил руки на животе, не намереваясь начинать разговор. Она его вызвала — стало быть, ей и задавать тон.

— Меня зовут Джанет Ди Карло. Я исполняю обязанности мистера Гелдера.

«Не «усопшего мистера Гелдера». Не «несчастного мистера Гелдера». Не «убитого мистера Гелдера». Очевидно, на сочувствие времени нет».

— Я так и понял.

— Я рассмотрела досье и ваши недавние разработки.

«Вы имели в виду мои недоработки», — вертелось у Роби на языке.

Что-то тут не складывается. Его озадачила атака с двух фронтов. Сначала Такер дома. Теперь его новый заместитель. Не запланировано ли это заранее?

— Как ваши травмы? — Ди Карло взирала на него через стол.

— Подлечили.

— Вы были на волосок, — заметила она.

— Да, был.

— Видела спутниковую трансляцию. По-моему, второй такой переделки вам не пережить.

— Вероятно.

— Вы почти ничего не выяснили.

— Работаю над этим. Нужно время.

— Но время у нас на исходе.

— Ну, вы же сами мою работу и осложняете.

— Что ж, возможно, я могу чуточку ее облегчить. — Она подалась вперед. — Джессика Рил?

— И?..

— По-моему, я могу помочь вам с ней.

— Слушаю.

— Очень внимательно, — настаивала Ди Карло.

— Слушаю.

— Меня повысили до этого поста в это время отнюдь не без причины.

— Хотел бы ее знать.

— Я могу рассказать вам о Рил то, что может вам помочь.

— Как же?

— Я помогала ее готовить.

Очевидные действия Рил отбросила. Само собой напрашивалось нажать на газ или предпринять какой-либо иной маневр уклонения. Она не сделала ни того ни другого, оценив состояние дорожного покрытия и мысленно придя к наилучшему сценарию выживания.

Машин было две — один паркетник, один седан. Оба черные. Оба со сплошь тонированными стеклами. Рил заключила, что внутри они битком набиты мужиками с оружием. И наверняка находящимися на связи между собой.

Будто разыгрывая с ними шахматную партию, Рил перескочила сразу на четыре хода вперед, прошла вспять каждое звено в этой мысленной цепочке и решила, что час настал.