Наконец дорога привела Джонсона к большому старому зданию на окраине, вдали от намеченного мероприятия и периметра безопасности. Он зашел внутрь, а Рил и Роби застыли бок о бок в глубоком мраке ближайшего переулка.

— Склад? — предположил Роби.

— Скорее, оперативный центр.

— Тогда надо войти.

— Сложновато. Наверное, охраняется получше, чем ближневосточная сходка.

— И все же мы здесь всего в нескольких футах, с мишенью под надзором.

Передняя дверь здания отворилась, и оттуда вышел мужчина.

Роби поднес прибор ночного видения к глазам, чтобы взглянуть, и передал Рил, проследившей, как мужчина медленно шагает по улице.

— Судья Сэмюэл Кент, — сообщила Рил.

— Прикатили гаубицу для финала.

— Это оправдывает наше решение прибыть сюда.

— Оправдывает, и только.

— Надо разделиться, — сказала Рил. — Я беру Кента. Ты бери склад.

Она двинулась было прочь, но Роби схватил ее за руку.

— Проследи, не убивай. Он нужен нам живой. Пока что.

Она вырвала руку.

— Неужели ты думаешь, что мне правда надо объяснять, как делать свое дело?

— Я думаю о твоих погибших друзьях. Порой соблазн чересчур силен.

— Я хочу не просто поквитаться с ним. Хочу поквитаться со всеми ними, Роби. И если для этого ему надо продолжать дышать, пусть дышит.

— Просто чтобы между нами не было недопонимания.

— Между нами нет недопонимания.

И Джессика направилась во тьму.

Роби провожал ее взглядом, пока она и Кент не скрылись в ночи. Затем переключил внимание на здание. Медленно двинулся вдоль периметра прилегающей территории, проверяя все точки входа и выхода. Большинство окон были темными, но не все.

Три горящих окна, и за двумя из них наблюдалось движение. Все на нижнем этаже.

Если это их командный центр, охрана периметра должна действовать круглосуточно. А раз Кент был здесь, надо полагать, это действительно командный центр. Так как же проникнуть туда и обратно, не попавшись никому на глаза?

— Почти невозможно, — проворчал он под нос, сидя в переулке на корточках и глядя на здание снизу вверх. И тут ему в голову пришла другая идея.

— Есть подвижки? — произнес он в микрофон.

— Вообще-то почти никаких. Еще идем, — ответила Рил. — Не думаю, что он остановился там же, где наемники. А у тебя?

— Собираюсь кое-что попробовать.

— Что ты имеешь в виду? — слегка встревожилась она.

— Я имею в виду ровно то, что дам знать, когда закончу.

— Роби, если ты собираешься туда войти, я иду с тобой.

— Я не говорил, что пойду туда.

— Но и не говорил, что не пойдешь.

— Я уже не первый день занимаюсь подобным в одиночку, ясно? — грубо бросил он.

— Ладно, ясно, — сдалась она. — Доложись, когда сможешь.

Сделав несколько осторожных шагов из переулка, Роби поглядел наверх. Передняя и задняя двери исключаются. Их наверняка охраняют. Окна нижнего этажа исключаются по той же причине.

Вот потому-то Роби и смотрел вверх, рассудив, что людские ресурсы этой ударной группы небезграничны. Они вынуждены экономить имеющиеся, распоряжаясь ими оптимальным образом. А значит, не транжиря их на охрану входов, находящихся вне досягаемости в буквальном смысле.

Но находиться вне досягаемости по-настоящему могут очень немногие вещи. А здание старое. С кирпичным фасадом. И кирпичи неровные.

А значит, могут служить опорой для рук.

Задней стороной здание обращено к брошенному строению. Роби впился в край кирпича пальцами, крепостью почти не уступающими стали. Манипуляции пятнадцатифунтовой снайперской винтовкой, нажатия на спусковой крючок, изготовка к отдаче, чтобы тут же стрелять снова, сделали хватку чуть ли не самой сильной его чертой.

Сегодня ночью это очень пригодится.

Карабкаться придется в темноте, потому что даже самый крохотный фонарик будет сиять в ночи как маяк. Зато есть призрачный лунный свет. Это и хорошо, и плохо. Хорошо, что будут видны зацепки, которые в противном случае пришлось бы искать на ощупь. А плохо, если прилегающая территория патрулируется и один из патрульных случайно поглядит вверх.

Он все взбирался, дважды срывался, раз чуть не упал, но в конце концов ухватился за отлив темного окна, подтянулся и взгромоздился в узкий проем. Окно было заперто.

Достав свой швейцарский армейский нож, который на КПП прозевали, Роби уже через две-три секунды влез в открытое окно и бесшумно спрыгнул на пол. И теперь воспользовался микрофонариком, чтобы оглядеться, потому что тьма здесь царила почти непроглядная.

Комната была пуста, не считая нескольких разрозненных предметов мебели, каких-то старых банок от краски, брезента и ржавых инструментов — словно кто-то собирался сделать ремонт, а потом раздумал.

Роби очень медленно двинулся к двери. Пол деревянный и старый, а такие полы скрипят. На самом деле Роби даже не шагал, а скользил подошвами вдоль пола, чтобы свести шум к минимуму. Добрался до двери и приложил к ней ухо.

До него донеслись какие-то звуки, но вроде бы все они шли снизу.

Роби посветил фонариком на петли. Старые и ржавые. Скверно. При открывании могут заскрипеть, как реактивный истребитель на взлете.

Он огляделся, и взгляд его упал на груду банок краски, инструмента и брезента. Роби заскользил туда и копался в груде, пока не выудил банку олифы.

Вернувшись к двери, он пропитал петли олифой. Дал смазке залиться поглубже в металлические шарниры, а затем медленно приоткрыл дверь.

«Благодарение Господу за Его маленькие милости», — подумал он, глядя в щелку между дверью и косяком.

Коридор был пуст.

Роби ступил туда. С той стороны коридора были три двери, а посередине — лестница, ведущая вниз.

Роби проскользил через коридор к другим дверям. Достал нож — слабое оружие против стволов, но ничего другого у него не было. К счастью, в коридоре было темно, так что пришлось воспользоваться фонариком, чтобы осмотреть замки и пол перед всеми тремя дверями.

Хлопья ржавчины обнаружились только перед одной из дверей — очевидно, ее открывали. Роби заметил, что петли смазаны.

Дверь была заперта, но с помощью ножа он отпер ее за десять секунд.

Открыл — петли повернулись совершенно бесшумно — и ступил внутрь. Закрыл и запер дверь за собой.

И посветил вокруг.

В одном углу на вешалках размещалась коллекция предметов одежды. Роби осмотрел некоторые из них, и перед ним мало-помалу начала вырисовываться другая сторона плана. Действительно, не лишено смысла. На самом деле эта тактика очень даже хорошо удавалась террористам в других сценариях.

Продолжая осмотр, Роби понял, что сорвал куш. Помещение смахивало на арсенал военной базы. При такой уйме оружия, решил он, пары-тройки стволов даже не хватятся. Сложено оно было как попало и вперемешку, независимо от назначения и характеристик. По этой неорганизованности чувствовалось, что заговорщикам либо недостает войсковой аккуратности, либо они считают противников слишком слабыми, чтобы оказать серьезное сопротивление. Судя по виденному в городе, Роби склонялся ко второму объяснению.

Это оружие через КПП не провозили. Люди, прозевавшие карманный нож Роби, такое не прошляпили бы. Либо их подкупили, либо, что более вероятно, оружие поместили сюда задолго до организации блокпостов.

Роби прихватил несколько пистолетов, два пистолета-пулемета и столько боеприпасов, сколько мог унести в рюкзаке. В идеале следовало бы вывести остальное оружие из строя, повышибав бойки, но нужного для этого инструмента у него не было. И потом, это отняло бы уйму времени и наделало бы слишком много шума.

Но при взгляде на это оружие ему в голову пришла идея. Он сделал его фотографии своим мобильником.

То, что Роби планировал сделать с этими фото, предельно рискованно, но в конечном итоге не сделать этого куда рискованней, чувствовал он.

Рил ждала Роби в небольшой гостиничке, которую они выбрали в качестве места встречи. Они сняли один номер, и когда Уилл постучал в дверь, она поглядела в глазок и только после этого впустила его.