— Вспомни, — заметил Стоун, — ведь Трент не всегда был в штате комиссии — раньше он служил в ЦРУ!

— И значит, у него остались там связи. Черт, и не только там — а еще и в АНБ, в Комиссии по разведке, и так далее, со всеми остановками, — добавил Робин. — Он же мог организовать настоящий мини-маркет секретной информации!

— Но какая связь между «кротом» вроде Трента и тайным кодом в редкой книге? — спросила Аннабель, ерзая на расшатанном стуле и потирая нежную кожу на бедре, откуда ей пришлось отдирать скотч, которым была примотана книга.

— Не знаю, — признал Стоун. — Необходимо побольше разузнать об этой Джуэлл Инглиш. Если удастся ее расколоть, мы не только разгадаем код, но и узнаем, кто все это придумал. Она, должно быть, уже обнаружила пропажу.

— Удастся ее расколоть?! — воскликнул Робин. — Оливер, мы же не можем поднять ее на дыбу и пороть кнутом, пока не заговорит!

— Но мы можем пойти в ФБР, показать им книгу и очки, ознакомить с нашими предположениями, и пусть они дальше сами пляшут от этой печки, — предложил Стоун.

— Вот теперь ты дело говоришь, — заметил Робин. — Чем дальше мы от них — кто бы они ни были, — тем лучше.

Стоун повернулся в сторону Калеба, который молчал как рыба и с самым несчастным видом сидел в углу.

— Калеб, что стряслось?

Несчастный библиотекарь судорожно вздохнул, но так и не поднял взгляд.

Аннабель озабоченно сказала:

— Калеб, извините меня за грубость. Вы сегодня на самом деле отлично справились. — И она прикусила нижнюю губу, чтобы не рассмеяться.

Он помотал головой:

— Дело не в этом. Я знаю, что совершенно бездарен, когда дело доходит до представлений, которые вы устраиваете.

— Тогда в чем дело? — нетерпеливо спросил Стоун.

Калеб глубоко вздохнул и поднял глаза:

— В библиотеку сегодня приходила полиция. Они отдали мне ключи от дома Джонатана. И первое, что я сделал, это проверил коллекцию. — Он помолчал, бросил взгляд на Аннабель, наклонился вперед и прошептал на ухо Стоуну: — «Книгу псалмов» украли.

Оливер остолбенел, Милтон и Робин как по команде уставились на Калеба.

— Ту книгу?! — прошептал Милтон, и Калеб кивнул с жалким видом.

— Эй, если это такой секрет, я могу и уйти, — заявила Аннабель. — Я ведь в книгах не разбираюсь.

— Как ее могли оттуда вынести? — спросил Стоун, поднимая руку в знак протеста.

— Не знаю. Надо ведь знать код замка, чтобы попасть в хранилище и открыть сейф.

— У кого еще есть эти коды? — просил Робин.

— Не знаю.

— Так, у адвоката они точно есть, — сказал Стоун. — Он передал ключи и код от самого хранилища, а значит, вполне мог списать этот код для себя. И сделать дубликат ключа.

— Правильно. Я об этом не подумал. Но как тогда насчет маленького сейфа? От него у адвоката кода не было.

— Ты же догадался, мог догадаться и он, — пожал плечами Стоун. — Не такая уж трудная задача. Если адвокат был хорошо знаком с Джонатаном и навещал его в читальном зале, это не составило для него большого труда. Или, возможно, Джонатан сам дал ему этот шифр, а вот тебе по каким-то причинам не сообщил.

— Но если он собирался ее украсть, — возразил Калеб, — то почему не сделал этого до встречи со мной? Я бы тогда вообще ничего не узнал!

Стоун пребывал в растерянности.

— Да, правильно. Хотя я все равно не верю, что это как-то связано с убийствами.

Калеб застонал.

— Господи! Винсент Перл убьет меня, когда узнает о краже. Это ж должно было стать настоящим венцом его карьеры! Уверен, он именно меня обвинит в краже!

— А может, он и украл? — предположил Милтон, поднимая глаза от книги.

— Как? Он не мог попасть в дом, у него не было ключей от хранилища и шифров от замков, — возразил Калеб. — И ему прекрасно известно, что эту книгу невозможно продать без соответствующих документов. Ему на ней никаких денег не заработать. А если попытается, его арестуют.

Они сидели некоторое время молча, пока Робин не сказал:

— Это скверная новость, насчет книги, только давайте не будем забывать о главном. Завтра идем в ФБР. По крайней мере, хоть что-то.

— А как насчет Джуэлл Инглиш? — спросил Милтон.

Калеб выпрямился, видимо радуясь тому, что разговор ушел в сторону от пропавшей «Книги псалмов».

— Если она снова придет в библиотеку, я могу ей сказать, что непременно проверю, нет ли ее очков на складе забытых вещей.

— Черт побери, — вмешался Робин, — если она шпионка, то уже, наверное, убралась из страны.

— Возможно, она еще не знает, что очки пропали, — сказал Стоун. — Она же пользуется ими только когда выискивает эти буквы. А значит, может и не вспомнить о них, пока снова не придет в читальный зал.

— Стало быть, — предположил Калеб, — если мы вернем ей очки до того, как она обнаружит пропажу, у нее может и не возникнуть никаких подозрений.

— Они нам понадобятся в ФБР, но если мы объясним им наш план, они могут разрешить отдать ей очки и сами установят за ней наблюдение, — успокоил всех Робин. — Она будет продолжать свою шпионскую деятельность и передаст информацию кому следует, вот тут-то ФБР их и прихватит.

— Хороший план, — одобрил Стоун.

— А на самом деле вовсе и нет, — вдруг возразил Милтон. — Мы не можем отнести эту книжку в ФБР.

Все повернулись к нему. Пока друзья обменивались мнениями, он вернулся к изучению тоненькой книжки, все быстрее и быстрее переворачивая страницы. Наконец он снял очки и протянул им книгу. Руки у него дрожали.

— Почему не можем? — недовольно спросил Калеб.

— А сам погляди.

Калеб надел очки и открыл книгу. Перевернул страницу, другую, еще одну. Потом его пальцы начали судорожно перелистывать последние страницы. Он захлопнул книгу, и на его лице отразилось недоумение.

Стоун, озабоченно прищурившись, спросил:

— Ну, в чем дело?

— Все желтые отметки исчезли, — медленно проговорил Калеб.

Стоун надел очки и просмотрел книгу от корки до корки. Провел пальцем по одной из букв, которая, он точно помнил, раньше была выделена желтым. Буква теперь ничем не отличалась от остальных. Он закрыл книжку, снял очки и вздохнул.

— Химический раствор, который был использован для выделения букв, видимо, имеет определенный срок действия. Когда он истекает, пометки исчезают.

— Как симпатические чернила? — спросил Милтон.

— Нет, тут что-то покруче, — ответил Стоун. Потом раздраженно добавил: — Я должен был подобное предусмотреть!

— Оливер, тебе что-нибудь известно о таких растворах? — спросил Калеб.

— Именно об этом — ничего. А ведь несложно было догадаться! Если очки случайно попадут в чужие руки, это никому ничего не даст. Фактор времени! — Он посмотрел на Калеба. — Кто бы ни внес эти отметки, он должен был знать, что Джуэлл Инглиш получит доступ к книжке еще до того, как раствор испарится. Как ты себе это представляешь?

Калеб с минуту раздумывал. Потом сказал:

— Этот некто должен был проникнуть в хранилище и нанести все эти отметки. Потом связаться с Джуэлл и сказать, какую книгу взять. Ей же следует явиться в библиотеку именно за этой книгой.

Стоун изучающим взглядом посмотрел на обложку.

— Мне кажется, довольно затруднительно — отмечать каждую нужную букву. Это должно занять довольно много времени, не говоря уж обо всем прочем.

— Ну, народ входит в хранилище и выходит оттуда достаточно часто. А вот некоторые уголки не слишком посещаемы. Однако если бы кто-то из сотрудников библиотеки засел там на несколько часов, это, несомненно, было бы замечено.

— Может, тот, кто это сделал, мастер своего дела и умеет проделывать подобные действия очень быстро. Или пользовался каким-нибудь шаблоном.

— А если в нерабочее время? — спросил Стоун.

Калеб пожал плечами:

— В хранилище? Таких людей очень немного, директор и главный библиотекарь — вот двое, которых могу назвать сразу. Компьютер запрограммирован таким образом, чтобы не допускать в хранилище в нерабочие часы никого, если только не оформить пропуск заранее. И конечно, такое случается не каждый день.